Рассказ "Старый домишко"
Пашка стоял, разинув рот. Он только что вышел из автобуса и крепко сжимал влажными пальцами ручку небольшой спортивной сумки. Дышалось трудновато. Должно быть, скоро набегут тучи, разразится гром, и небо засверкает синеватыми молниями. Пашка не двигался. В деревне он не был давненько, а в этой – вообще никогда. Его дед – Петр Васильевич – продал свой прежний дом и купил новый, поближе к городу.
Улица, возле которой его выплюнул желтый пузатый автобус, была необычной. Пашка привык к однотипным деревянным уютным домикам, но эта улица была совсем другой. Здесь были настоящие коттеджи: кирпичные, ухоженные, огромные. Всего несколько, но тем не менее. Были покосившиеся деревянные постройки, которые и домами-то назвать язык не повернется. Основная же масса – обычные крепкие домики, разноцветные и небольшие. От стольких красок разбегались глаза. Но Пашка не успел толком все рассмотреть, потому что его внимание привлекло нечто совсем другое.
По обе стороны дороги, проходящей вдоль улицы, стояли две девушки и играли в бадминтон. Одна из них была стройной блондинкой с длинными волосами, подвязанными розовой лентой. Она следила за тем, как волан приближается к ней с волнением, и с непревзойденной грацией отбивала его зеленой ракеткой. А затем широко улыбалась, довольная собой. Другая девушка была… обычной. Пашка лишь мельком взглянул на нее и сразу же возвратил взгляд к блондинке. С тоской он подумал о том, что такая девушка вряд ли обратит на него внимание, и двинулся вперед. Сделал пару шагов и замер. Ему предстояло прервать их игру, потому что, чтобы обойти их, не мешая, пришлось бы лезть через канаву.
Он застыл в нерешительности, не зная, как обратить их внимание на себя. Этого делать не пришлось. Блондинка вдруг повернула голову, поймала волан рукой и улыбнулась Пашке.
— Проходите, — разрешила она, насмешливо изогнув бровь.
— Э… Спасибо, — сказал Пашка и засеменил по дороге, исподлобья посматривая на красавицу.
Она без тени смущения разглядывала его. Пашка ускорился, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Через несколько десятков метров все-таки не устоял и обернулся. Девушки стояли рядышком на середине дороге и о чем-то шушукались. Пашка вздохнул и зашагал дальше.
Дом деда оказался одним из разноцветных уютных домиков. Он был насыщенного желтого цвета с красноватой крышей и добротной деревянной террасой.
— Ох, Пашка, и заживем мы с тобой теперь! — вырывая сумку из Пашкиных рук, радостно сказал Петр Васильевич. — Отметим начало твоих каникул блинчиками! Что скажешь?
— Здорово! — улыбнулся Пашка.
Петр Васильевич подготовился к приезду внука. Теперь у Пашки была своя комнатка на втором этаже. Крохотная, но очень милая. С диванчиком, столиком и книжной полкой. А еще на потолке было квадратное окошко.
— Ты же любишь смотреть на звезды, — подмигнул Пашке дед, заметив его восторг.
— Просто класс! Дед, ты лучший!
Как ни старался Петр Васильевич усадить Пашку на стул, у него это не вышло. Мальчишка быстро освоился на кухне, сам замесил тесто, достал сковородку, и скоро по всему дому распространился чудесный аромат.
— Да у тебя талант, — сказал Петр Васильевич, отправляя в рот очередной кусочек блина. — Где ты так научился готовить?
Пашка смущенно уставился в окно.
— Просто мне это нравится, вот и все.
— Какой молодец, — похвалил его дед. — Ты чего? Призрака увидел?
Пашка проглотил кусок блина, не прожевав. На соседнем участке в тени раскидистого дерева знакомая ему блондинка играла с крохотным мохнатым песиком.
— А, — заулыбался Петр Васильевич, и его усы зашевелились, как живые. — Я понял. Это Настюшка. Тоже приехала на каникулы. Надо вас познакомить, рядом же живем.
— Нет! — почти выкрикнул Пашка и залпом осушил стакан молока.
Петр Васильевич рассмеялся и поднялся на ноги, убирая со стола посуду.
— Ну, как знаешь. Я забыл, что ты уже вырос. Сам познакомишься.
Пашка поднялся в свою комнату и завалился на диван. Дед прав, он вырос. Но если бы только дедуля знал, какой он трус. Подойти к девчонке первым? Нет, на такие чудеса он не способен. И вообще. Пашка вдруг разозлился. Почему это первая попавшаяся ему девчонка так зацепила его? Настюшка. Звезда деревни. Тоже мне.
Пашка поднялся с дивана и на цыпочках подкрался к маленькому окошку, выходящему на соседний участок. Блондинки там не было. Пес один лежал под деревом и тяжело дышал. Пашка раздраженно задернул занавеску и снова забрался на диван.
Проснулся Пашка от голоса деда. Он с кем-то приветливо беседовал на первом этаже. Пашка потер глаза и сладко потянулся.
— Паш! Павел! Спустись, пожалуйста!
— Иду!
Пашка нацепил свои штаны, в которых он приехал, и ту же самую футболку: свои вещи он еще не разобрал. Перепрыгивая через ступеньку, он преодолел лестницу и завалился на кухню с улыбкой до ушей. Дед был не один. Улыбка Пашки медленно испарилась, рот опять по-дурацки приоткрылся. Настя сидела на стуле, поджав под себя ногу, и ела блинчик. Ее губы блестели от масла.
— Очень вкусно, дядь Петь, спасибо, — сказала она и только теперь посмотрела на Пашку.
— Это не меня надо благодарить. Это у нас Пашка постарался.
— Неужели? — подняла брови Настя и засунула остатки блина в рот.
— Именно так, — кивнул Петр Васильевич. — Павлик, у меня к тебе дело есть. Нужно купить молока, а у меня, как назло, с самого утра кости ломит. Поможешь старику?
— Да, конечно.
— Знал, что ты не подведешь. Поторопитесь, а то машина скоро уедет.
Блондинка зашагала к выходу, скрепя резиновой подошвой босоножек. Пашка раздосадовано оглядел себя в круглое зеркало у двери и торопливо пригладил ладонью взъерошенные волосы. Петр Васильевич заговорщицки подмигнул внуку и легонько подтолкнул его к порогу.
Сначала шли в тишине. Волосы Пашки липли ко лбу, стояла невыносимая жара, беспощадное солнце обжигало кожу. Затем Настя, идущая чуть впереди вдруг встрепенулась и бросилась через дорогу.
— Владик! — радостно воскликнула она и заключила в объятия какого-то широкоплечего высоченного парня в белой бейсболке.
Он лениво приобнял ее в ответ и наградил остановившегося Пашку заинтересованным взглядом.
— Кто такой? — спросил он у Насти.
— Это внук дяди Пети. Он попросил проводить его до фургончика, Паша тут впервые. Пойдешь с нами?
Пашке показалось, что Настя говорит как-то слишком уж быстро и прерывисто, как будто оправдывается.
— А. Ясно, — проворчал парень, подошел к Пашке и протянул огромную ладонь. — Влад.
Пашка ответил на рукопожатие. Ему показалось, что его ладонь по сравнению с лапой Влада крохотная и беззащитная.
До фургончика дошли быстро. Настя купила творог и две трехлитровые банки с молоком. Пашка старался не подавать виду, но он следил за тем, как поведет себя этот Влад. Возьмет ли ее сумки? Скажет ли ей что-то приятное? Приобнимет ли за талию? Ничего такого не заметил. У Влада был такой вид, будто бы он витает в облаках и земные проблемы его ни капельки не тревожат.
Пашка почувствовал, как его пальцы дрогнули, но он преодолел себя и ухватился за ручку сумки Насти. Он вдруг испугался, что не сможет поднять такую тяжесть и опозориться перед ними, но ничего такого не произошло. Сумка оказалась не такой уж тяжелой.
— Что ты делаешь?! — возмутилась Настя и выхватила сумку из Пашкиных рук. — Сама справлюсь!
Влад кривовато усмехнулся и покачал головой.
На обратном пути говорила в основном Настя. Она щебетала о какой-то научно-познавательной программе, которую видела по телевизору, и то и дело поднимала глаза, чтобы увидеть реакцию Влада. Его лицо было неизменно задумчивое. Слушал ли он ее вообще?..
Пашка шел, понурив голову и слушая Настино щебетанье. Он мечтал оказаться на месте Влада. Уж тогда бы он схватывал каждое ее слово на лету, задавал бы вопросы, а может, даже осмелился бы взять ее за руку. А сейчас… сейчас он был третьим лишним, и это чувство утомляло его сильнее, чем жара.
Когда они подошли к дому Петра Васильевича, Влад вдруг прервал Настю на полуслове и обратился к Пашке:
— Слушай, ты свободен на выходных? Мы собираемся на речку: Я, Настя, мой друг, еще несколько девчонок. Будет весело. Присоединяйся!
Пашка с удовольствием принял его приглашение, еще раз пожал его огромную руку и пошел в дом. Поставив пакет с молоком на стол, он бросился на второй этаж и осторожно отодвинул занавеску на окне. Настя стояла на дороге, провожая спину Влада грустным взглядом. Пашка уныло опустился на диван и схватился за голову. Тягаться с таким, как Влад, было глупо.
Время до выходных тянулось ужасно медленно. Хотя несколько раз все же Настя заглядывала к Петру Васильевичу. Он одалживал ей книги. А однажды она даже поднялась к Пашке в комнату.
Некоторое время она осматривалась, затем прошлась по комнате, остановилась возле книжной полки.
— Марк Твен, — прочитала она и покосилась на Пашку. — Классно.
Он усиленно закивал, не в силах придумать, что бы такого ей ответить. Она сделала еще один круг по комнате, на этот раз остановившись у окна и взглянув на собственный дом. Затем пожала плечами и зашагала к лестнице.
Пашка быстро-быстро заморгал и бросился за ней.
— Настя! — взволнованно заговорил он ей в спину. — Постой.
Она застыла, обхватив перила длинными пальцами, повернулась к нему и взмахнула пушистыми ресницами.
— Ну.
Пашка снова почувствовал, как теряет дар речи, но на этот раз взял себя в руки.
— Может… Может будем дружить? Что ты думаешь?
Настя пожевала нижнюю губу и сморщилась, словно где-то совсем рядом стухла рыба.
— Ты слишком робкий, — равнодушно бросила она, а через несколько мгновений за ней захлопнулась входная дверь.
Этот звук оглушил Пашку. Взмокший и смертельно уставший, он опустился прямо на пол и еще долго сидел, не меняя позы. Слишком робкий. Это правда. Девчонкам нравятся такие, как Влад: задумчивые, загадочные и хладнокровные. А его вечно красные щеки и слипшиеся волосы никого не привлекают. Оно и не удивительно.
Несмотря на неудачу, Пашка с нетерпением ждал следующий день. Надежда, что Настя вдруг изменит свое мнение, все еще теплилась в его душе. Он покажет ей, что он – не какой-нибудь трус. Она поймет, что ради нее он готов преодолеть все свои страхи! Только бы он смог пересилить себя.
Продолжение здесь