Муж - зависимый человек. Когда у него жесткое похмелье, ему очень плохо и он обещает больше никогда не пить, то он на самом деле в это верит.Верят ему близкие, потому, что тоже больны, они созависимые.
Этот замкнутый круг может разорваться только тогда, когда кто нибудь примет решение выздоравливать.
Вот что получилось из моего поиска ответа на мои вопросы о болезни.
Зависимость, как болезнь имеет био-психо-социо-духовную структуру.
Биологический уровень – нарушение функционирования органов, снижение иммунитета, ухудшение состояния кожи, зубов, волос, нарушения в работе желудочно-кишечного тракта, сердечно-сосудистой системы, нервной системы, проблемы с весом, и т.д.
Психический уровень – наличие сильных негативных разрушительных чувств, таких как тревога, злость, страх, обида и т.д.; депрессии, состояние хронической усталости; неспособность контролировать собственное поведение; проблемы с мышлением, памятью, вниманием, обучаемостью; проблемы в сфере потребностей и желаний, и т.д.
Социальная сфера – проблемы в отношениях в семье, на работе, с друзьями; трудности в построении карьеры; материальные трудности, сужение круга общения; ограничение участия в социокультурных мероприятиях и т.д.
Духовная сфера – недостаток веры; двойная мораль; неудовлетворенная потребность в любви; нарушение способности принимать и давать любовь; неопределенность и патологическое изменение нравственных, моральных и духовных ценностей и т.д.
Все созависимые, полагая, что заботятся о близком, в действительности заботятся о его болезни.
Контроль у меня стал нормой поведения, сначала мужа, потом детей, и как ни странно, даже сотрудников. Теперь понятно - что это ошибочное поведение.
Другой вариант ошибочного поведения — это сверхзабота. Не просто внимание близкому человеку, а забота любой ценой, а иногда ценой своего здоровья и даже ценой своей жизни. Забота до самопожертвования. Забота до самоотречения.
Рассказывает жена алкоголика : «В два часа ночи звонит телефон: «Это из милиции. Ваш муж сидит пьяный около рынка и горланит песни на всю улицу. Если вы его не заберете, то он поедет в полицию».
Если бы у нее не было созависимости, то она ответила бы: «Вы сюда больше не звоните. У меня спят двое маленьких детей. Вы их можете разбудить. Да и самой мне к семи на работу. Мне отдохнуть надо.
А мужу нравится попадать в неприятности — пусть попадает. Он взрослый человек, а значит, имеет право совершать ошибки и расплачиваться за них».
Но у неё созависимость. Что она делает? Бросает детей в пустой квартире, берёт деньги на такси, едет через весь город, забирает мужа, обмывает, укладывает его спать. Полночи возится с ним, а утром ведёт детей в сад и бежит на работу.
Она думает, что проявила заботу о муже. А вот ничего подобного. Она заботится о болезни. Она создаёт ему условия для пьянства.
Расплачиваясь за ошибки мужа благополучием детей и своим здоровьем, она не даёт мужу почувствовать ошибочность его выбора. Конечно, ошибки совершает он, а расплачиваются другие, те, кто рядом.
Дело в том, что личность химически зависимого раздвоена. В нём как бы два разных человека.
Один — добрый, хороший, умный, сильный, внимательный — тот, которого любили и любят. Это здоровая, нормативная часть личности.
А второй — это когда он пьяный. В такие моменты он становится черствым, жестоким, эгоистичным и, вообще, в нём просыпается что-то звериное. Это болезненно измененная часть личности — алкогольная или наркотическая субличность.
В начале первой стадии алкоголизма преобладает нормативная часть личности. Это по выходным, когда ещё явно проблема не видна.
При переходе во вторую стадию болезни доминирует алкогольная субличность, а от здоровой части личности остается процентов 20.
Однако и этого достаточно, чтобы вернуть человека к трезвой жизни, если преодолеть в себе созависимость. Вот и получается, что мы заботимся не о здоровой части личности, а об алкогольной субличности, о болезни.
Если бы я раньше перестала спасать, наставлять, контролировать? Я бы не заботилась о его болезни. Тогда у него не было бы условий для пьянства.
Выздоравливающие созависимые так поступают. И здоровая часть личности близкого остаётся один на один с болезнью, ей становится по-настоящему страшно. Приведу пример:
Одна женщина рассказывает:
«На нашей улице живут два брата. Пили они очень много. Бросили работу, стали пропивать вещи из дома. Жили на пенсию отца и мамы.
Первый не выдержал отец — у него больное сердце. Похоронили отца.
Мама всю свою пенсию тратила на сыновей. Пенсии не хватало, так она все лето спину гнула на огороде, чтобы сыновей прокормить.
Наконец не выдержала и мама. Братья похоронили маму, прошли лечение, бросили пить, устроились на работу, и жизнь у них наладилась.
И вот она как-то подошла к ним и спрашивает : «Почему же вы раньше не лечились? Вы же своим пьянством последние годы жизни родителям отравили! Не могли вы раньше одуматься? Почему только когда мамы не стало, вы обратились за лечением?»
Один из них ей и отвечает: «Тетя Маша, а нам ведь сейчас надеяться не на кого. Одни мы остались».
Вот оно в чём дело! Закончилась созависимость — к сожалению, со смертью родителей — закончилась алкогольная болезнь у сыновей.
А о чём думала мама, когда пенсию тратила не себе и мужу на лекарства, а на сыновей, когда она себя не жалела и на огороде для них трудилась из последних сил?
Она думала: «Без меня они пропадут. Без меня они дом сожгут или окажутся с бомжами. Без меня они ноль без палочки. Они же такие слабенькие и глупенькие, что даже прокормить себя не смогут, без меня они умрут…»
Ошибалась мама. Не верила она в то, что вырастила сыновей сильными, умными и хорошими.
Друзья подписывайтесь на мой канал! Давайте рассуждать вместе!
