Света понимала, что Островицкому нужно переодеться, потому решила выйти вместе с Руфиной Андреевной и подождать директора на улице.
Кирилл Альбертович, ненавязчиво демонстрируя хорошие манеры, подал шубку Руфине Андреевне и куртку Свете.
"Интересно, он всегда такой предупредительный, или это своеобразное выражение благодарности?"
Свете хотелось думать о начальнике отвлечённо, холодно, но при этом предвзято и даже немного злорадно. А получалось думать заинтересовано, с жадным любопытством! Да ещё и с всё нарастающей симпатией.
Никогда раньше личность начальника не вызывала у Светы подобного противоречивого интереса, такого раздрая в душе́. Отношение к директорам колледжа и школы, в которых недолго работала Света, даже не успело сформироваться.
Что касается Ангелины Тимофеевны Гориной, доктора физико-математических наук и профессора, - Света настолько не уважала её как человека, что профессиональные заслуги Гориной отходили даже не на второй, а на сотый план.
Конечно, Света знала о своих неуживчивости и обострённом чувстве справедливости. Как говорится: "Если третий муж бьёт, - может, дело не в муже?"
То же касается и начальства. Похоже, дело всё-таки в ней, в Свете?
Всякий раз, когда Свету одолевали подобные мысли, она вспоминала о том, как вёл себя Островицкий на репетиции, и сомнения удавалось отогнать. Но сегодня этот проверенный способ почему-то не сработал.
Задумавшись, Света, кажется, пропустила что-то важное: Островицкий и Руфина Андреевна смотрели на неё и будто ждали ответа.
- Я прошу вас не убегать, Светлана Владимировна, - сказал Кирилл Альбертович.
Видимо, повторил для особо одаренных.
- Вы ведь можете и здесь подождать, на улице холодно, - продолжил директор.
- Всё нормально, Кирилл Альбертович, - заверила Света. - Если уж я обещала поехать с вами, то непременно вас дождусь.
Света и Руфина Андреевна, наконец, покинули квартиру Островицкого и спустились в лифте с пятнадцатого этажа. Старший бухгалтер вышла за ограждение, села в свою машину, помахала Свете рукой и уехала.
Света увидела машину Островицкого на стоянке возле дома, но подойти к ней не решилась, потому осталась у подъезда. На улице ещё подморозило, и пошёл редкий, не очень крупный снег.
Снежинки медленно спускались с неба, пролетая мимо Светы, и она вспомнила вдруг, как они с папой раньше устраивали соревнование: кто поймает ртом больше снежинок. Папа тогда был ещё совсем молодым, здоровым и весёлым, а мама, смеясь, говорила о том, что так недолго и ангину поймать вместо снежинок.
Глазам вдруг стало горячо, а горло перехватило, и Света подняла лицо вверх. Слёзы удалось сдержать. Улыбнувшись, Света открыла рот и поймала холодную снежинку. Потом ещё одну, ещё, ещё...
Опомнилась, когда ей стало неуютно под чьим-то пристальным взглядом. Оказалось, что Кирилл Альбертович стои́т рядом и наблюдает за ней. И самое главное, Света даже примерно представить не могла, как долго это продолжается.
- Извините, - пробормотала Света и почувствовала, как теперь снежинки мгновенно тают на её вспыхнувших в очередной раз щеках.
Островицкий посмотрел вверх, поймал ртом снежинку, смешно клацнув зубами, и согнул руку в локте.
- Пойдём? - спросил он.
Света взяла его под руку и пошла рядом. Они шли совсем не так, как тогда на репетиции, - не церемонно, а естественно, будто ходят под руку каждый день. Свету не смущал даже тот факт, что ростом она едва достаёт директору до плеча. Главное - он не стал никак комментировать её странное поведение.
Некоторое время машина прогревалась, а потом Кирилл Альбертович открыл перед Светой передние двери.
Ехали минут двадцать, и в течение всего этого времени в салоне звучала спокойная, нейтральная музыка, а Островицкий задумчиво молчал.
Знакомый Кирилла Альбертовича жил не очень далеко от центра, в двухэтажном коттедже, расположенном в частном секторе.
Островицкий не успел заглушить мотор, как ворота дома распахнулись, и на улицу выскочил невысокого роста плотный лысеющий мужчина лет пятидесяти.
Он сразу увидел в машине Свету и открыл перед ней двери широким жестом. Света слышала, как Кирилл Альбертович тихо хмыкнул, заметив эти манипуляции.
- Наконец-то! - воскликнул встречающий так, будто ждал визита Светы всю жизнь. Подал Свете руку, а когда девушка вышла из машины, так и продолжал удерживать её руку в своей. - Разрешите представиться: Иван Андреевич... нет, не Крылов. Филин. Иван Андреевич Филин, можно просто Ваня. Кто вы, прекрасная незнакомка?
- Ваня, успокойся, - насмешливо посоветовал Островицкий, выходя из машины.
- Не могу, - продолжая смотреть на Свету, пожал плечами Иван Андреевич. - Этот бирюк впервые приехал ко мне в гости с женщиной, да ещё с такой прекрасной. Какое сегодня число? У меня праздник сегодня.
- А где Олеся? - невинно поинтересовался Кирилл Альбертович.
- К маме уехала, к тёще моей любимой, - кивнул Свете Филин. - И совсем не обязательно сразу сообщать девушке о том, что я женат. Я ведь от чистого сердца радуюсь, за тебя - дурака. Проходите в дом, милая девушка. Как к вам можно обращаться?
- Светлана Владимировна, - улыбнулась Света.
Она почему-то сразу заметила стальной блеск в казавшихся безмятежными глазах Ивана Андреевича и ни на секунду не обманулась. Пусть подурачится немного. Главное, что есть в мире человек, который называет Островицкого дураком, а тот воспринимает это вполне миролюбиво.
- Добро пожаловать, Светочка, - пробормотал Филин и быстро поцеловал руку Светы.
Света заметила, как Островицкий тяжело вздохнул и покачал головой. Глаза его смеялись.
В гостиной Кирилла Альбертовича и Свету ждал богато сервированный чайный стол. Свете было неудобно, но она понимала, что отказываться нельзя, - это обидит хозяина. Осторожно пила крепкий обжигающий чай и слушала, как Кирилл Альбертович рассказывает Филину о своей проблеме.
Потом настала очередь Светы, и она рассказала о том, как со второй попытки ей удалось найти ловушку.
Иван Андреевич некоторое время молчал, кусая губы.
- Что скажешь, Ваня? - не выдержал Островицкий.
Света почти физически чувствовала, как напряжённо он ждёт ответа.
- Скажу, что никому не пожелал бы такого врага, как Светочка, - усмехнулся Филин. - С подобными людьми нужно находиться исключительно в хороших отношениях. Береги Светочку, как зеницу ока. Она спасла тебя от уголовного преследования, которое маячило перед тобой в полный рост.
Продолжение: