По единодушному мнению историков главным фактором поражения карфагенской армии Ганнибала в битве при Заме явилось отсутствие в его рядах многочисленной конницы и, воспользовавшись численным преимуществом в кавалерии, римляне одержали убедительную победу в решающем сражении второй Пунической войны. Но почему Ганнибал не смог собрать более значительный контингент кавалерии на территории Северной Африки? При возвращении на родину с берегов Южной Италии, по причине нехватки транспортных судов при эвакуации, Ганнибал отдал приказ убить большую часть лошадей, чтобы они не достались римлянам. Вот почему он вернулся в Африку с такой малочисленной конницей.
Высадившись в 204 году (здесь и далее все даты до новой эры) в Африке с 30-тысячной армией римский полководец Сципион уничтожил тысячный отряд разведчиков карфагенской кавалерии под руководством Ганнона. Новое кавалерийское соединение карфагенян численностью в 4000 всадников вскоре также попало в засаду, и было разбито. В схватке с конницей Сципиона погибли или попали в плен 3000 всадников, из них не менее 200 собственно карфагенян. В следующем году римляне уничтожили в зимнем лагере 30 000 наемных карфагенских пехотинцев и 3000 кавалерии, навербованной Гасдрубалом. В этом же сражении была уничтожена нумидийская армия, состоявшая из 50 00 пехотинцев и 10 000 всадников. В очередном поражении в битве при Великих равнинах карфагеняне потеряли еще одну 30-тысячную наспех собранную армию, но потери кавалерии в данном случае летописцами не указаны. Согласно, скорее всего, завышенным оценкам летописцев потери карфагенской и нумидийской конницы царя Сифакса в Северной Африке за период 204-203 годов составили около 18 000 всадников, но в любом случае их количество было значительным. Поэтому при возвращении на родину Ганнибал лишился огромного военного потенциала в виде качественных кавалеристов, на которых он мог рассчитывать при формировании своей армии в Гадрумете.
Полагаться на собственную кавалерию из числа карфагенских граждан ему также не пришлось, так как и без того малочисленная, она была уже полностью уничтожена римлянами в предыдущих схватках и сражениях. Несмотря на нехватку транспортных судов, какую-то часть конницы Ганнибал все же привез из Италии. Об этом свидетельствует Аппиан, говоря, что после поражения при Заме: «В сопровождении двух десятков всадников Ганнибал достиг города под названием Тхон, где узнал, что там после поражения укрылось множество всадников из числа бруттиев и иберов». Поэтому карфагенскому стратегу при комплектовании отрядов кавалерии в Гадрумете пришлось обращаться за помощью к своим нумидийским союзникам. Он сразу же установил контакты с племенами арсакидов и масайсилиев. Ливий называет Месотила, одного из нумидийских царьков, перешедшего на сторону Карфагена. Согласно утверждению Полибия: «Ганнибал, имея недостаточно кавалерии, собрал лучшую конницу Африки, 2000 нумидийцев под командованием Тихея, в дополнение к собственной». По свидетельству Аппиана: «Четыре тысячи всадников, которые явились к Ганнибалу в качестве перебежчиков и которые, будучи подчинены некогда Сифаксу, оказались теперь под властью Массинисы, он, заподозрив в предательстве, велел перебить, а коней раздал войску. Прибыл к нему и другой царек Месотил с тысячью всадников и Вермина, второй сын Сифакса, правивший еще небольшой частью отцовского царства». Факт уничтожения 4000 конных нумидийских перебежчиков Ганнибалом современные ученые считают выдумкой Аппиана. А Вермина, как оказалось впоследствии, не смог вовремя усилить армию Ганнибала своей 10-тысячной кавалерией и опоздал к месту битвы при Заме.
Исходя из данных летописцев, мы можем сделать вывод, что в битве при Заме Сципион располагал 4000 нумидийской кавалерии Массинисы, и 1500 римских и италийских союзников. Еще 600 всадников привел нумидийский царек Дакама. Причем, Массиниса с 4000 всадниками и 6000 пехотинцев прибыл в лагерь римлян накануне битвы. Очень сложно определить численность кавалерии Ганнибала. Ученые сходятся во мнении, что помимо 2000 нумидийцев, Ганнибал мог рассчитывать разве что только на тысячу всадников, которые участвовали в Итальянском походе и были перевезены морем из Кротона.
По сведениям Полибия перед началом битвы конница Массинисы расположилась на правом фланге против всадников Тихея, а на левом фланге стояла римская конница напротив карфагенской. По убедительной версии авторитетного историка Г. Дельбрюка не имея возможности оказать достойное сопротивление превосходящей кавалерии противника, Ганнибал сознательно отказался от борьбы на флангах. Он полагал, что плохо обученная нумидийская конница Сципиона будет увлечена погоней за противником и не успеет вернуться на поле сражения до того, как карфагеняне расправятся с пехотой римлян. Поэтому Ганнибал будто бы отдал приказ своим всадникам обратиться в притворное бегство в самом начале сражения. В битве при Каннах 10-тысячной кавалерии карфагенян мало было опрокинуть 6000 римских всадников и отогнать их с поля сражения. Необходимо было собрать воедино разрозненных всадников, чтобы затем атаковать тыл боевого римского построения. Такая задача была под силу только опытному командному составу и дисциплинированной кавалерии. Исследователь Р. Габриэль в книге «Ганнибал» разделяет мнение немецкого историка: «Ганнибал надеялся, что пока карфагенская конница, вступая в бой, отступая, опять вступая в бой, завязывая перестрелку и снова отступая, будет отвлекать римскую конницу, его пехота одержит верх над римской пехотой».
По утверждению Т. Моммзена в начале битвы при Заме: «Отходившие в сторону слоны привели в расстройство стоявшую у карфагенян на флангах конницу, так что кавалерия Сципиона, далеко превосходившая числом неприятельскую благодаря прибытию конных отрядов Массинисы, без большого труда справилась с неприятельскими всадниками и пустилась за ними в погоню». Для меня крайне маловероятно, чтобы слоны смогли смешать собственную кавалерию одновременно на обоих флангах и я полностью согласен с предложенной версией Г. Дельбрюка о притворном отступлении карфагенской кавалерии. Писатель Г. Лэмб в книге «Ганнибал» пишет: «Карфагенская конница была слишком немногочисленной, чтобы взять под контроль опытные отряды Лэлия и Массинисы. Оба римских фланга вырвались вперед, и вскоре карфагенская конница была разбита, всадники распались по полю, и преследователи и преследуемые исчезли из виду».
По Ливию: «Лэлий и Массиниса далеко отогнали всадников, а затем вернулись и налетели на вражеский строй с тыла». Но по расчетам современных ученых битва при Заме до возвращения римской и нумидийской кавалерии длилась как минимум три часа. Это свидетельствует о том, что кавалерия Ганнибала оказала существенное сопротивление превосходящей в численности коннице Сципиона и почти полностью реализовала план своего стратега. По мнению историков для того чтобы завершить разгром противника Ганнибалу не хватило всего 30-40 минут. В случае повального бегства легионеров появление кавалерии римлян на поле боя становилось бессмысленным.
Скорее всего, вернувшаяся кавалерия Сципиона не атаковала карфагенский тыл по всему фронту, а сконцентрировала направление своих ударов в нескольких местах с целью прорвать боевое построение противника. Летописцы утверждают, что Ганнибал покинул поле боя, только убедившись в том, что битва окончательно проиграна. Поэтому возможно, что Ганнибал предпринял безуспешную попытку организованно отступить в лагерь, также как это сделали окруженные со всех сторон римляне в битве при Каннах, и что им частично удалось осуществить. Трудно представить, чтобы попытке отхода карфагенян в лагерь воспрепятствовала легковооруженная римская и нумидийская кавалерия. Но в отличие от глубокого эшелонированного построения римских легионов при Каннах, войско карфагенян в сражении при Заме было растянуто по фронту шеренгами в несколько рядов. Поэтому противостоять одновременной атаке с двух сторон карфагенянам было весьма проблематично.
Историк Питер Конолли отмечает, что: «Нумидийская конница была бесполезна в качестве ударной силы, но, подобно этолийцам, они были превосходными застрельщиками и преследовали отступающего противника. В битве при Каннах они не смогли разгромить конницу римских союзников, но как только кельты и испанцы сделали это, нумидийцы бросились в погоню. Нумидийцы были похожи на конных пельтастов. Их тактика заключалась в том, чтобы подобраться к противнику, метнуть дротики, а затем отойти, не вступая с ним в тесный контакт». Источники в лице Саллюстия отмечают недисциплинированность нумидийцев в бою. По Полибию: «Порой они, опрокинув врага успешной атакой, бросались грабить оставленный вражеский лагерь, сводя к нулю достигнутые результаты». В битве при Гавгамелах по причине многочисленности персидская кавалерия царя Дария оттеснила конницу македонян и прорвалась к обозу противника. Но вместо того, чтобы немедленно ударить в тыл боевого построения македонского войска, персы принялись грабить обоз неприятеля. Вполне возможно, что в битве при Заме Ганнибал специально оставил свой лагерь без должной охраны в надежде, что алчные нумидийцы примутся грабить его и не исполнят приказ Сципиона вернуться на поле битвы.
Не исключено, что удалив с поля боя кавалерию, Ганнибал отдал приказ своим подчиненным уводить преследователей в разные стороны от флангов. В таком случае у него появлялась слабая надежда на то, что в обособленном конском сражении его тысячная кавалерия, состоящая из тяжеловооруженных и опытных всадников, сумеет одолеть 1500 легковооруженных римских всадников и их союзников. По сведениям историка Плеве (книга «Конница древности»): «Римские всадники времен Пунических войн так плохо ездили верхом, что нередко привязывали себя к лошади, и в бою чаще всего спешивались. Римские всадники были не более чем пехотинцы, сидевшие на лошади». По сведениям Полибия: «Конные римские воины не имели панцирей и шли в битву, опоясанные передниками. Благодаря этому они легко и ловко спешивались и быстро снова вскакивали на лошадь, зато в стычках подвергались большой опасности, потому что дрались обнаженные». В случае победы карфагенской кавалерии над римской, конница Ганнибала могла первой вернуться на поле битвы и внести если не перелом, то оказать значительное психологическое воздействие на легионеров, которые уже прогибали строй под натиском карфагенян. По мнению отдельных историков в ходе битвы армия карфагенян прогнула центр римского боевого построения на 3-4 километра. Это маловероятно, учитывая, что у Сципиона под рукой было не больше 24 000 легионеров, и его армия не могла быть растянута по фронту на длительное расстояние. И если римляне в ходе боя отступали, то не по центру, а по линии всего боевого построения.
Неоднозначным было и противостояние 2-тысячного отряда первоклассной кавалерии Тихея с 4000 конницей Массинисы, по высказыванию Г. Дельбрюка малоопытной и только что спустившейся с Атласских гор. По причине отсутствия любых упоминаний летописцами в сражении 6000 пеших нумидийцев Массинисы, некоторые историки полагают, что им была доверена охрана лагеря римлян. Но, скорее всего, они принимали участие в битве и находились среди 4-тысячного отряда нумидийской конницы в качестве вспомогательных воинов. Подобное наличие пельтастов среди конницы неоднократно помогало Александру Македонскому и Юлию Цезарю противостоять более многочисленной вражеской кавалерии. По утверждению Аппиана в битве при Заме: «У римлян пало 2500 человек. Потери Массинисы были более значительными». Это доказывает, что нумидийцы Тихея оказали в конном сражении ожесточенное сопротивление своим соплеменникам под руководством Массинисы.
Р. Габриэль в своей книге так описывает появление конницы Сципиона в тылу противника в решающий момент сражения при Заме: «Римские всадники, спешившись, вступили в бой, вынудив части карфагенской армии развернуться, чтобы защитить свой тыл, что в свою очередь, позволило манипулам прорвать вражескую линию еще в нескольких местах. Так продолжалось до тех пор, пока все карфагенские отряды не были полностью уничтожены римской пехотой». К сожалению, до нас не дошли подробности заключительной фазы сражения при Заме и на этот счет мы можем только строить догадки. Исключение составляет летописец Аппиан, но его версия изложения последнего этапа битвы абсолютно всеми историками признается полной фантазии. Единоборство Ганнибала со Сципионом и Массинисой однозначно придумано Аппианом. Все упомянутые военачальники в ходе сражения командовали своими воинскими подразделениями, и им некогда было заниматься выяснением личных отношений в индивидуальном поединке.
