Не могу отделаться от ощущения, что судьба была ко мне несправедлива: как будто всем детишкам родители раздали по конфетке, а меня обнесли. И это несмотря на то, что кто-кто, а уж я-то достойна лучшего! Но услышала однажды, что причина всему – моя безмерная любовь… к самой себе.
Я была единственным ребенком в большой семье: родители, дяди-тети, дедушки-бабушки. И, разумеется, все во мне души не чаяли, пестовали, как только возможно, ну и, конечно, баловали безмерно. Мои детские шалости пересказывали знакомым помногу раз, забавные высказывания «нашей девочки» цитировались даже спустя много лет. И я привыкла к своей исключительности, стало казаться, что все окружающие должны непременно ее подтверждать.
Неудивительно, что по этой причине и в детском саду, и в школе у меня были проблемы со сверстниками, которые вовсе не собирались считаться со мной. Видимо, поэтому в подружках моих числились всегда тихие, забитые девочки – во всяком случае, они ни в чем мне не перечили. И меня жутко раздражали те, кто не соглашался с моими желаниями и не хотел подчиняться моим требованиям. Тем более что я всегда ощущала свое превосходство над окружающими: считала себя и самой умной, и самой красивой, и вообще – самой-самой…
• • •
В будущем видела себя не иначе как руководителем, поскольку даже помыслить не могла, что придется от кого-то зависеть. Поэтому институт выбрала соответствующий и принялась строить карьеру. А упорства мне было не занимать – в нашем роду все умели добиваться поставленной цели, хотя бы даже и на голом самолюбии. Чем я, к примеру, хуже Таньки, которая машины не успевает менять? Или Светки, что с курортов не вылезает?
Особую досаду вызывало то обстоятельство, что у меня никак не складывалась личная жизнь. Я-то мнила себя королевой, к ногам которой мужчины должны были склонять свои головы и складывать всевозможные блага... Но вот ведь, оказывается, зря говорят, что для женщины главное – уверенность в себе. Уж как я была уверена, а что толку? Мужики и близко ко мне не подходили. Утешала себя тем, что они, судя по всему, осознают, что я не их поля ягода и просто боятся подойти, ищут, что попроще. Да и подружка как-то сказала, что у меня настолько высокомерный вид, что «на кривой козе не подъедешь». Но я решила для себя: все равно встречу того, кто и сам будет хорош, и сумеет оценить все мои достоинства.
Тем временем подруг я, почти всех, постепенно растеряла – им, видимо, было неуютно в состоянии то ли прислуги, то ли солдата-новобранца. А скорее, пожалуй, денщика, поскольку, кроме полного подчинения, я требовала постоянного ухода за собой. То есть командиром была я, а подруги еще обычно выступали и в роли няньки. А «право первой ночи» всегда оставалось за мной: брала себе все лучшее: самое удобное место в транспорте или в комнате (если мы были в поездке), самый лакомый кусок и т.д.
И вот я наконец-то влюбилась. В своего подчиненного, младше себя лет на пять. Но он был так красив, что на него заглядывались все женщины. И я сумела в полной мере воспользоваться своим положением. У меня к тому времени уже была отдельная квартира, поэтому однажды просто попросила его проводить до дома и оставила у себя. И все бы хорошо, но Веня любил приложиться к бутылочке. Да и вообще – безвольный какой-то был. Мне даже в загс удалось его затащить, но ничего хорошего из этого не получилось. Контролировать его на работе его уже не могла, он перешел в другую контору, а дома… Он все чаще не приходил ночевать, пускался в пьяные загулы. И сказал мне однажды: «Не могу я больше, душишь ты меня… Добром прошу – отпусти!». А мне и самой уже невмоготу было – стыдилась, что у меня, такой замечательной, муж – горький пьяница. Хорошо еще, детей не успели завести.
• • •
Когда развелась с Веней, вздохнула с облегчением. Ну, думаю, теперь-то уж не промахнусь. И начала пристально всматриваться в потенциальных женихов. Но, что самое поразительное, меня никто и не расхватал. Не торопились ко мне с букетами и предложением руки и сердца, не говоря уже о бриллиантах. А ведь у меня к тому времени был выход на состоятельных мужчин. К примеру, как-то позвали меня и еще одну мою сотрудницу, Марину, на встречу к известному адвокату: он собирался издавать книгу, нас порекомендовали как толковых редакторов.
Мероприятие проходило в дорогом ресторане, и адвокат произвел весьма благоприятное впечатление. Он прислал за нами машину, водитель дождался окончания встречи и развез нас по домам. Уж как я интересничала, блистала интеллектом и остроумием, кокетливо стреляла глазами, слепила улыбкой… А юрист запал почему-то на Маринку. Хотя она слова путного за вечер не сказала, просто сидела и глазами хлопала, как совенок. Мало того, адвокат впоследствии женился на ней и увез в свой загородный дом. А ведь ни кожи ни рожи у барышни – чем и взяла, непонятно… Хотя знакомая, та, что устроила нам эту халтурку, пояснила, что он устал от гламурных барышень, которые тянули с него деньги, и хотел познакомиться с интеллигентной девушкой. Но я тогда чем не угодила?
И почему все они бегут от меня, как черт от ладана, даже интим не спасает? Неужели не осталось сильных, благородных мужчин, которые способны боготворить свою женщину? Но ведь есть среди моих знакомых пары, где мужья буквально носят своих благоверных на руках, хотя они весьма заурядные особы! А я ведь и хозяйка прекрасная, и за фигурой слежу, и одеваюсь со вкусом. Меня многие упрекают в эгоизме, мол, мужику нужна любящая, самоотверженная женщина. Дескать, тепла ему, прежде всего, хочется, и особенно душевного… А с какой это стати я буду авансом давать ему это тепло? Ты постарайся вначале, докажи, что за тебя стоит побороться!
Но время шло, а охотников на меня не находилось. И в какой-то момент, одурев от одиночества и отчаявшись устроить свою личную жизнь, я стала себя ломать. Познакомившись с кем-нибудь, старалась приспособиться к мужчине, к его вкусам и желаниям. Но надолго меня не хватало: рано или поздно натура давала о себе знать.
• • •
А однажды я, как говорится, потеряла голову. Причем на этот раз ситуация была с точностью до наоборот: он был начальником, а я – подчиненной. И он был женат. Но чувство настолько захватило меня, что мне уже было все равно. Сергей редко баловал меня своими визитами, но каждое его посещение я воспринимала как праздник. И делала все, чтобы угодить ему, чтобы привязать к себе. Он еще и любовник был первоклассный, и вскоре я почувствовала, что впала чуть ли не в болезненную зависимость от этого человека. И захотела, чтобы он полностью стал моим. Поэтому начала названивать его жене – говорила ей, что пора отпустить мужа на волю.
И как-то утром Сергей вызвал меня к себе в кабинет и предложил написать заявление «по собственному желанию». Он смотрел на меня с гневом и презрением, а когда я попыталась объясниться, мол, пошла на это из-за сильной любви к нему, он, брезгливо кривя губы, сказал: «Похоже, гораздо больше ты себя любишь. Ведь любимого человека так не подставляют».
И на этом между нами все закончилось. Я долго страдала, пыталась его вернуть, но тщетно. Он просто вычеркнул меня из своей жизни, и со временем мне пришлось с этим смириться. Ну что ж, видимо, семейная жизнь мне не светит, с горечью констатировала я и вновь бросила свои силы на карьеру. Стала неплохо зарабатывать и начала путешествовать по миру. И это настолько меня захватило, что вновь почувствовала вкус к жизни. Но вскоре возникла одна проблема: не находилось охотников сопровождать меня в поездках. Те, кто съездили со мной хотя бы раз, больше составить мне компанию не соглашались. И до меня доходили разговоры, что на отдыхе, дескать, я невыносима – достаю своими капризами. А меня действительно многое раздражает в людях: кому-то почитать на ночь хочется, кто-то слишком долго душ принимает, а с кем-то просто скучно.
Я не считала нужным сдерживаться и просто рявкала, если меня что-то в их поведении не устраивало. Да и некоторые оказывались очень противными: не хотели на экскурсиях носить мой объектив и бутылку с водой (а в мою сумку входит лишь фотокамера), отказывались взять в свой чемодан какие-то мои вещи (мой был небольшой). Но тут я познакомилась с Верой. Она была замужем, но без детей. Производила впечатление человека душевного, была низменно добра и уступчива. Мы даже стали «дружить семьями». Но однажды она мне сказала:
– Ты, Галя, не обижайся, но мой муж против нашего общения. Говорит, ты слишком любишь себя.
– Но ведь общеизвестно: если себя не полюбишь, кто полюбит тебя? И психологи все об этом говорят, прямо таки призывают полюбить прежде всего себя.
– Да, но любовь к себе не должна быть в ущерб другим. Не следует путать самоуважение с эгоизмом.
– Смотри, наступит момент, твой муж от тебя еще что-нибудь потребует. Нравится быть покорной овцой – пожалуйста.
Вера почему-то посмотрела на меня с жалостью, и это была наша последняя встреча…