Монахи, обитающие в монастырях, придерживаются воздержания во всём – в том числе и в отношениях с женщинами. Однако подобное решение было принято ими осознанно – они стремились к отречению от мирского, к смирению плоти и к всецелому посвящению жизни Господу.
Мирянам же часто бывает непонятно, как человек, даже истово верующий, может добровольно отказываться от удовлетворения естественной физической потребности, заложенной в нас природой?
Да и возможно ли это? И, если да, то насколько сложно жить в воздержании? Как это – ежедневно усмирять собственную плоть? Да и, в конце концов, зачем это нужно?
На самом деле для служителей Церкви абсолютно нормален как брак, так и безбрачие – ни то, ни другое не порицается в Православной среде.
Однако при этом важно понимать, о каких именно духовных лицах идёт речь – о духовенстве или же о монашестве. Духовниками принято называть священнослужителей, наделённых правом совершать священнодействия (к ним относят епископов, священников и диаконов).
Монахи же, в свою очередь, представляют собой отдельную, особую ступень в Церковной иерархии, хотя их и нередко приравнивают к простым мирянам. Именно в монашеской среде безбрачие считается не просто нормальным, но обязательным.
И при этом сами монахи не видят в этом ничего возмутительного – для них это не угнетение их свободы или не тяжкая повинность.
Человек, желающий стать монахом, принимает подобное решение осознанно – он абсолютно свободен в своём выборе. И, следуя избранному пути, такой человек в результате попадает в особую, специфическую среду, живущую в согласии с собственными строгими правилами.
Монахи преследуют вполне определённую цель – они добровольно отрекаются от мирского и суетного, от излишнего и житейского. По этой причине воздержание становится для них чем-то вполне естественным, ведь человек, имеющий жену и детей, не сможет полноценно посвятить свою жизнь Господу.
Даже само понятие «монах» происходит от слова «моно», что с греческого языка переводится как «один».
Уединение и обособленность – это абсолютная норма в монашеской среде.
И, выбирая подобный путь, монахи, будучи людьми зрелыми и мудрыми, как правило, понимают, от чего и зачем им придётся отказаться.
Если же говорить о духовенстве, то на вопрос об абсолютном воздержании уже нельзя ответить столь однозначно. Взять, к примеру, священников и диаконов – разновидности их служения, несмотря на некоторые общие черты, различны. При этом большинство из них служит в городских или сельских Церквях.
Такие батюшки, живя в миру, очень хорошо понимают своих прихожан, ведь интересы и проблемы у них, можно сказать, одни и те же. Многие приходские священнослужители и диаконы – люди семейные.
Семейную жизнь можно назвать их благом, ведь батюшка, большую часть дня проводящий в Храме, может быть спокоен – он знает, что у него дома всё хорошо, что супруга в его отсутствие позаботится о бытовой стороне их жизни.
Кроме того, «семейным» батюшкам проще психологически – времяпрепровождение в кругу семьи лучше всего способствует снятию стресса и напряжения.
В то же время семейная жизнь стала как будто бы определённой пастырской необходимостью - как же батюшке понять, что происходит в голове у его прихожан, если сам он не имеет жены и детей, а также забот, связанных с семейной жизнью?
Безусловно, диаконами или священниками нередко становятся и монахи – они, как правило, служат в монастырях. Однако же монах, став священником, не начинает жить иначе, а потому воздержание по-прежнему остаётся для него не только нормой, но и необходимостью.
Более того – епископами впоследствии становятся исключительно монахи. И даже после этого их жизнь остаётся уединённой и праведной.
Безусловно, жизнь епископа можно назвать более насыщенной и напряжённой в сравнении c тихим монастырским распорядком, однако же тем более неудивительно, как архиерей может спокойно обойтись без женщины – если простой монах кажется нам достаточно сознательным и твёрдым, то разве не должен тем более обладать твёрдостью епископ, более мудрый и опытный?
Однако же норма не может существовать без тех или иных исключений.
Рассмотрим, к примеру, одну интересную католическую практику, называемую целибатом. Католические священнослужители (исключая диаконов) безальтернативно соблюдают целибат, воздерживаясь на протяжении всей своей жизни. Можно предположить, как нелегко им приходится, ведь воздерживаться им приходится вне тихих монастырских стен.
Однако же для Западной Церкви данное установление очень ценно – в Европе целибат воспринимают как древнюю, благочестивую и обязательную для духовных лиц традицию.
Целибат имеет место быть и в Православии, однако же обязательным, при этом, он ни для кого не является. Данная традиция в нашей Церкви зародилась сравнительно недавно, и священнослужителей, принявших целибат, на данный момент не так много.
Однако же такие батюшки есть, и они, вместе с овдовевшими священниками, входят в группу безбрачных духовных лиц, не являющихся при этом монахами. Впрочем, в наши дни приходскими священниками нередко становятся и монахи.
Но правильно ли, допустимо ли это? Конечно же, важно всегда и во всём стремиться к идеалу - даже, казалось бы, в незначительных пустяках. Но как должен выглядеть идеал в данному случае?
Пожалуй, на этот вопрос можно ответить, руководствуясь простой жизненной логикой: в монастыре должны служить монашествующие священнослужители, а в приходских Церквях – «семейные» батюшки.
Ведь даже в женских монастырях служат женатые батюшки – во избежание излишних соблазнов и недостойных помыслов. Однако же в данном случае остаётся непонятным, куда же определять священнослужителей-целибатов.
Пока что для нашей Церкви данное проявление не является традиционным – напротив, многие относятся к нему с недоверием и даже с некоторой опаской. Однако же во все времена в жизнь Церкви входило нечто новое и доселе неизведанное – подобные вещи всегда приживаются постепенно.
Поначалу к ним относятся терпимо, затем – как к чему-то нормальному и обыденному, и, таким образом, многие явления, в конце концов, превращаются в благочестивые традиции.
Через какое-то время, вероятнее всего, и безбрачное духовенство станет для нас совершенно нормальным и обоснованным. Ведь целибат не требует принесения каких-либо особых обетов, при том, что и ответственности он требует меньше, нежели чем при принятии монашества или же при вступлении в брак.
Кроме того, следует помнить, что среди нас есть и те, кто по складу своей натуры предпочитает одинокую, уединённую жизнь. Такому человеку не нужен кто-то ещё – он счастлив, находясь наедине с собой.
Это может быть и мужчина, спокойно обходящийся без женщины, и женщина, не нуждающаяся в мужчине. Неразумно считать, что подобный склад характера мог бы стать преградой к священству, если принимать монашество человек по каким-то причинам не хочет.
Однако, вероятнее всего, в будущем количество «семейных» батюшек по отношению к безбрачным не изменится. Ведь целибат для многих священнослужителей – это, скорее, неудобство, но не благо. Кроме того, далеко не все приемлют подобный взгляд на жизнь.
Так или иначе, при нынешнем разнообразии Церковных практик, вписывающихся при этом в рамки нормы, целибат не только имеет право на существование, но и, скорее всего, через некоторое время станет для Православных людей вполне обыденным и привычным явлением.
Читайте ещё: