Это, конечно, только мой выбор, - книги, которые меня освободили, укрепили, рассмешили, ужаснули, пересобрали, заставили думать. В общем, обнимали этим летом.
Анни Эрно «Годы»
Маленький, автобиографический, необыкновенной формы роман нобелевской лауреатки – о том, что потихоньку делает с нами жизнь, пока мы ее живем.
В 65 лет (а сейчас ей 83) она вспоминает, как её личная история, от рождения до старости, переплелась с Большой историей. Книга, хотя вроде бы об Анни и французах, на самом деле - обо всех нас, пч память везде устроена одинаково. Как мальчики-с-пальчики, мы выходим по крошкам памяти из темного леса забвения.
Много драгоценных деталей – что пели, носили, ели, читали, слушали, изобретали, на чем ездили, кем восхищались и кого проклинали – и тонких, очень личных женских наблюдений, о которых не принято писать (как француженки делали подпольные аборты, например, или о романе 58-летней Анни с 29-летним любовником).
Елена Ферранте «Дни одиночества»
38-летняя женщина остается одна с двумя маленькими детьми и вдобавок собакой – от нее, как гром среди ясного неба, ушел муж, да ещё к дочери знакомой. Ферранте описывает банальный сюжет, развод и кризис среднего возраста так, что мурашки по коже.
Ольга сначала вроде бы держится – дом, дети, быт. Потом начинаются панические атаки, и постепенно она в прямом смысле впадает в безумие. Это оказывается сильнейшая травма для психики – уход любимого человека, которого ты сделала центром всей жизни.
Есть сцена, где Ольга, полуобезумев от горя и ревности, бродит по улицам Турина и неожиданно сталкивается с мужем и его новой юной женой. В этой сцене раскрывается, мне кажется, разница между тем, как переживают средний возраст многие мужчины (они бегут от страха смерти в эрос) и женщины - они смотрят на обломки своей любви глазами танатоса:
«…Верни мне эти серьги, отдай мне их! Мне хотелось вырвать их вместе с ушами, мне хотелось стащить с нее это красивое лицо с глазами, носом, губами, с копной светлых волос… Я хотела оставить от нее то, чем она была на самом деле, - отвратительный окровавленный череп, скелет, с которого содрали кожу. Ведь что такое лицо и кожа? Обложка, маска, грим, скрывающий невыносимый ужас нашего естества. И он попался – угодил в расставленные сети. Ради этой мордашки, ради этой свежей плоти он прокрался в наш дом. Он украл мои серьги ради любви к карнавальной маске. Я хотела сдернуть ее, потянув за серьги. Я кричала Марио:
- Смотри, какая она на самом деле!»
Все заканчивается хорошо – героиня освобождается от безумия и заодно от власти над собой бывшего мужа. Ферранте замечательно формулирует этот момент – обретение себя в конце любви: «Я хотела стать самой собой... Или хотя бы увидеть, что от меня останется, если я уберу его из себя».
Дорис Лессинг «Лето перед закатом»
Манифест женщины средних лет из 70-х годов ХХ века – до сих пор ничего честнее и глубже на эту тему не написано. Я советую эту книгу всем, кто хочет понять, что происходит с психикой и телом в перименопаузу. Мне она помогла обрести почву под ногами в мои 46.
После 25 лет благополучного брака (хотя в нем у обоих были романы на стороне) и четверых выросших детей Кейт осознает, что эти четверть века у нее украдены – она жила, «как принято», по правилам, которых сама не выбирала. Ее затопляет горечью, страхом, неуверенностью – и эти же чувства приносят освобождение.
Я наслаждалась инсайтами Лессинг о женской психике – до нее и после мало кто обращал внимание, что переживает женщина, переходя от возраста к возрасту.
Вот молодая мать, вчерашняя беззаботная девушка, обессилев от изматывающей роли родителя, орет на ребенка в магазине и бьет его. Вот Кейт, ухоженная, в красивом платье и красной помаде, ловит на себе мужские взгляды и улыбки – но стоит ей отпустить седину и устало сгорбиться за столиком кафе, на нее уже смотрят, как на пустое место. Так стоит ли так заморачиваться о внешности? – думает она.
Единственное, что было скучно до слез - пространные политические речи, которые Лессинг вставляет в уста героев, особенно в последней части книги. Ощущение, что ешь густую серую пыль ложками.
Тисако Вакатаке «Одна заживу, сама с собой»
После смерти мужа 75-летняя Момоко-сан остается совсем одна. Не за что уцепиться, и она уходит под воду дней - погружается то ли в воспоминания, то ли в безумие. И там, в глубине, обретает себя.
«В любой момент она могла сорваться, но изнутри ее поддерживала ровная и круглая Хоккасай». Хоккасай – гора в Японии, в деревне рядом с ней Момоко провела детство. О себе молодой Момоко-сан говорит: «Это женщина, которая видит только то, что лежит на поверхности и «проживает желания других людей».
Два поразивших меня наблюдения старой женщины, о которых я не задумывалась. Ей больно видеть, как начинает стареть ее сорокапятилетняя дочь. А любимая в детстве бабушка, теперь, с высоты прожитых лет, видится подругой-ровесницей.
Перевод Ольги Забережной высочайшего качества – со сносками о японской поэзии, театре, языке, обрядах, кухне. В русской названии мне чудится отзвук хайку: одна заживу, сама с собой.
Элизабет Страут «И снова Оливия»
О наблюдательных старушках с характером кто только не писал – от Агаты Кристи до любимого многими Филипа Бакмана с его «Здесь была Бритт-Мари». Так вот, на мой взгляд, Бакман - симпатичный предсказуемый мейнстрим, а «И снова Оливия» Страут – арт-хаус, причем необыкновенной экзистенциальной силы. Если вы не читали ни того, ни другую, бегите скорее в библиотеку за Страут.
Велика вероятность, что вы сразу влюбитесь в крупную, резкую, наблюдательную, добрую (но это не сразу заметишь) учительницу по имени Оливия на пенсии, живущую в американской глубинке. Эдакая домоправительница из Карлсона, только с юмором и на стороне добра. Меня рассказы о ней и ее соседях просто спасли, когда я болела и хандрила.
Полина Лосева «Против часовой стрелки. Что такое старение и как с ним бороться»
Нон-фикшн талантливой научной журналистки и биолога Полины Лосевой. Она доступно и на примерах объясняет сложнейшие вещи, которые происходят с организмом, когда мы стареем, и что хорошего придумано на данный момент, чтобы замедлить этот процесс.
Из него я узнала, например, что старение – процесс не только разрушительный, но и адаптивный. Мы приспосабливаемся к износу и продолжаемся, несмотря на потери.
Ещё одна необыкновенная книга - честный и дерзкий дневник о климаксе Дарси Штайнке. И ещё одна - про дары возраста.
А вы что-нибудь хорошее читали этим летом?
