«..Походила уныло по комнатам. Делать ничего не хотелось. Уж дважды попила кофе - с молоком и из кофемашины. Съела чего-то там, к ним, оба раза. «Так и растолстеть не долго..» - сокрушённо подумала. Волочила ноги нехотя, теряла тапки. Возвращалась, подхватывала на ступню. Шла дальше.
Из окон лился сероватый дневной свет и неохваченная увлекательными событиями чужая жизнь. Отвернулась, постояла - подумала.
Можно было одеться скоренько и поехать в город. Чем бы дитя.. Но и дел - ну никаких! - не имелось. А просто так движок гонять, керосин расходовать - свой труд не любить. Ей всё не «от спонсора» доставалось..
Жизнь круто менялась, но при том не затронув её - как бы сейчас сказали - «базовые ценности». Она с этими ценностями и родилась. Сколько себя помнила только такое и исповедовала. Да и как иначе! Не выживешь..
Могутная культурная надстройка «шапкой» давила на мозги, порабощала волю. И хотела бы «финт выкинуть» - но не моги.
И всё же, кое-какая свобода имелась и у неё. Оставаться собой! Какая уродилась.
День казался бесконечным! И - мнилось - начался век назад. Она и помнить забыла, что там - в том, вековой давности утре - случалось. Но осадок, послевкусие, ощущение перенесённой ошеломлённости выплывал периодами. Будто, произошло тогда - обрушилось, может.. - нечто важное. И нынче тащит она этот ком, несделанного или недопонятого. А «допонять» - а значит, сделать, исправить - сил и ресурсов нет. Есть лишь тоска - свежая ещё, слезами-ливнями умытая. И сон бытия.
Двигалась мимо вешалок в прихожей, коснулась подола пальто осеннего. Потискала шерсть в ладони. Не за чем, без смысла. И потекло теплом и беспечностью от шершавого прикосновения. Как упущенное что-то вспомнила, к себе подгребла.
В горле саднило горькостью крайнего выпитого - «лучше б водки..» Опять застонало в затылке..
День - да что день!. грядущее, «по прейскуранту» - накатывало тёмной волной. Оставаясь при том безыдейным и кинутым каким-то.
Судьба организуется не планом исполненным - по всем пунктам. А крупицами безусловно твоего. И крупицы те клеятся к твоему существованию - со всеми чувствами, подноготной и анамнезом - автоматом. Почти без твоего участия. И только обнаружишь и ахнешь иногда: «Как так-то!.»
Её - высеяв всё, что лишнего самумом нанесло. А после, искорчевав вдрызг. Оказалась вдруг чистой - и пустой.. Как бывает пуст сарай после генеральной уборки. И не ясно - что же в нём хранили. И на хрена он теперь.
Вздохнула. Повертелась вокруг оси, прикинула «через не хочу». И отправилась - всё же - переодеваться. Не в город, так к подруге. А есть они?.
Да есть, не всех извела!.»