Я давно заметила, что на определенном этапе очередного круга личной терапии я перестала обсуждать личное с подругами. Вчера случайная фраза из книги Ялома «Когда Ницше плакал» замкнула круг моих долгих размышлений относительно дружбы.
Психолог заменил подруг
Как я уже сказала, был период, когда психолог закрывал все мои потребности в поддержке, дебатах и будто даже в простом общении настолько, что обсуждать личное с подругами откололось как ценность. Вообще. Не потому, что они выпали из доверия или я выросла духовно-ментально, а они когнитивно просты и не способны от этого понять-помочь. Нет, не поэтому.
Просто психолог закрывал потребность на 100%, делая это профессионально. Какую потребность? Да много каких: тупо выговориться, получить поддержку, быть принятой в любых чувствах и идеях. При этом психолог не привносила свое в мою картину мира, а чаще наоборот, расширяла мои представления о добре и зле, размывая границы установок, к которым я прикипела с детства.
Закрытость ли?
Вероятно, со стороны это выглядит как закрытость. Но это не так: я не закупорилась, а именно перестала закрывать многие потребности через подруг. При этом сохранила эмпатию и готова слушать их, очень редко рассказывая про себя «о личном».
В целом я очень открыта – практику иллюстрирую личными примерами, показывая и свое «несовершенство».
Зачем дружить?
Однажды подвис вопрос: зачем мне при таком раскладе подруги? Про что и как дружить?
Начался поиск нового формата. Я отлавливала себя на удовольствии и радости в определенные моменты общения.
Интуитивно понимала, про что теперь дружу, но не могла оформить словами. И вот она, книжная находка: «Ему бы следовало видеться с ними чаще. В рассуждениях в области совершенной абстракции было что-то очистительное».
Вот оно, рассуждения в области чистой абстракции. Для этого мне сейчас дружба нужна.
Не всем это надо и не все это могут дать. И в том пространстве дружу по старинке, например, с Ленкой. Ведь нет ничего хуже, чем навяливать подходящий лично мне формат всем подряд.
Но в новых диадах ищу именно эту абстракцию, а не откровения. Как это может выглядеть?
Звучит слово «измена» или «секс» или «тоска» и заплетается узор пространных рассуждений без привязки к личным историям, хотя можно и с ними. Но это вообще не обязательно, и уж точно это не про сплетни в духе «а вот у Игнатьевых ребенок от соседа».
Если больно
С другой стороны, какой бы прочной не была внутри опора на себя, найдет обстоятельство/известие, которое ее пошатнет. Тогда мы вспоминаем формат дружбы близкой, когда хочется поговорить, поплакать, стать ненадолго маленьким.
Автор: Светлана Закуренко
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru