Очередной, большой отрывок из книги "Тень смерти в раю". Я продолжаю работать над ней, вычитывать, редактировать, добавлять новые главы. Книга готова на 80%. Данный отрывок вполне вероятно содержит орфографические и пунктуационные ошибки, не обращайте внимания, все в процессе редактирования.
"...Как уже было сказано выше, мы постепенно подошли к самой легендарной личности всей книги Судей, а именно к Самсону. Обстоятельства рождения этого человека сильно напоминают обстоятельства рождения Иоанна Крестителя и Господа Иисуса Христа. Во всех трех случаях появляется ангел, который возвещает родителям о будущем младенце. Во всех случаях рождение и постепенное взросление характеризуется похожей фразой “и рос младенец и был в любви у Бога и человеков”. Все это дает основание думать о Самсоне, как о своего рода Мессии в декорациях диких времен, когда само понятие еще даже толком не сформировалось и находилось в зачаточных формах и очертаниях.
Самсон интересен тем, что, обладая безграничной Силой, он умудрялся силу эту применять исключительно в собственных интересах и лишь изредка давая ей ход ради спасения народа. Оценивая основные эпизоды, а их всего четыре, по крайней мере те, что нам известны, приходишь к выводу о его импульсивной натуре и непонятных на первый взгляд мотивах. Первый раз он разорвал льва, когда шел свататься к своей невесте (Суд. 14:6). Второй раз устроив челлендж на своей свадьбе, загадывая загадки гостям, проиграв спор на тридцать перемен одежд (количество одежды в то время, как, впрочем, и во времена новозаветные был ограничен и мало кто мог себе позволить иметь несколько разных одеяний), Самсон вынужден был оплатить тем, что убивает тридцать человек и возвращает их одежды прошедшим испытание спорщикам (Суд.14:19). Третий раз, решив навестить свою жену, узнает, что она отдана другому и в отместку сжигает филистимские поля, привязав факелы к хвостам лисиц (Суд 15:5). Четвертый, пожалуй, единственный, выглядящий подобающим образом, отражающий призвание Самсона спасать свой народ, он разит врагов ослиной челюстью, где погибает около тысячи филистимских воинов (Суд. 15:15). Пятый вообще смотрится как своего рода комедия, когда Самсон, проведя время с блудницей в Газе, просыпается среди ночи, узнает, что за ним все это время следили вражеские лазутчики убегает от них, вырывает городские ворота вместе с опорами, столбами, косяками и несет их на гору (Суд 16: 3). Городские ворота на спине Самсона - есть ли в этом, бесспорно уникальном факте что-либо важное с точки зрения духовного урока? Думаю, вряд ли. Автор книги Судей не дает никаких оценок действиям Самсона, предоставив такую возможность поколениям будущих читателей.
Читая главы, рассказывающие о судье по имени Самсон, следует помнить о его назарейском обете, правила которого были тщательно описаны в книге Чисел (Числ. 6: 2–6). Самые важные вехи данного обета заключались в строгом обещании служить Богу, что выражалась в запрете вкушать от плода виноградного, в чем бы это ни выражалось. Запрет пить вино, есть виноград и изюм - лишь малая часть целого свода законов. Еще одним элементом назарейства становился полное воздержание и запрет прикасаться к мертвым. Каковы причины такого положения дел остается загадкой, но прикосновение к мертвому граничило по всей видимости с концепцией священства, и положения о чистом/нечистом, подробным образом представленном в книге Левит.
Так или иначе, Самсон всем своим видом являл человека, который или не понимал возложенной на него ответственности или старательно ее избегал. Не думаю, что он не слышал назарейского кодекса, не думаю, что его родители никогда не рассказывали ему о чудесном явлении Ангела, о предсказании и будущей роли, как судьи, спасителя и Назорея Божьего. Все это наверняка было ему хорошо известно и впитано вместе с материнским молоком. Но, когда читаешь о похождениях Самсона, обнаруживается его пренебрежительное отношение к знаковым элементам кодекса, даже их полное забвение. Мертвый лев, блудница в Газе, пьянство, импульсивные порывы - эти страницы “служения” перечеркивают его назарейское призвание и полностью их обнуляют. Но есть одно “но”.
Все это происходит под водительством Духа Божьего, который в конечном итоге приводит Самсона к осознанию своей роли и спасению самого Самсона.
Все началось в виноградной долине.
“После того полюбил он одну женщину, жившую на долине Сорек; имя ей Далида.” (Суд. 16:4)
Далида - (кудрявая) по странному стечению обстоятельств сыграла роковую роль в жизни метающегося между спасительной миссией и своими собственными желаниями израильского судьи. Но прежде, чем мы обратимся к этому трагичному происшествию, я хотел бы обратить внимание на литературный прием, который автор использует при описании всего того, что творилось вокруг Самсона и вне его.
Начало и конец связаны с женщиной. В обоих случаях речь идет о симпатиях. В первом случае Самсон говорит своим родителям о симпатиях к филистимлянке такими словами “она мне понравилась”. (Суд. 14:3), во втором Самсон испытывает даже больше, он влюбляется “полюбил он одну женщину...” (Суд. 16:4)
В первом отрывке Самсон загадывает загадки, устраивает челлендж гостям на своей свадьбе (Суд.14:12), во втором, загадки загадывает Далида, вернее пытается выведать секрет его силы (Суд.16:5). Определенная связь во всем этом есть, и она очевидна. Центром всей истории можно считать молитву Самсона, когда он взывает к Богу и проси дать ему воды.
“И почувствовал сильную жажду и воззвал к Господу и сказал: Ты соделал рукою раба Твоего великое спасение сие; а теперь умру я от жажды, и попаду в руки необрезанных.” (Суд. 15:18)
Это первая молитва, вторая звучит уже в иных обстоятельствах и в связи с позором и унижением Самсона.
На свадьбе Самсон сам задавал тон и являл собой хозяина положения, то второй раз хозяйкой положения была Далида. Она всячески пытается выведать секрет и изводит Самсона, пользуясь его привязанностью и детской доверчивостью. И ей это удается.
Филистимляне окружают судью Израиля, ослепляют, остригают, заковывают в цепи и поручают ему молоть зерно в темничном доме. К слову сказать, понятие “назорей” в некоторой степени связано с понятием “стричь”, может от того в кодексе Назорея существовало положение о запрете стричь волосы, которые росли с самого детства и никогда не постригались.
Еще одним примечательным фактом является положение Самсона, закованного в медные цепи и мелющего зерно в темничном доме. По поверьям филистимлян, бог Дагон, которому они поклонялись, этимологически связан со словом “даган” - зерно, и в тот момент, когда Самсон мелет муку окованный цепями, он совершает служение Дагону, а не Яхве, которого якобы Дагон победил. Эта мысль звучит на последнем пиру, где филистимляне радуются и веселятся по этому поводу.
“Владельцы Филистимские собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему, и повеселиться, и сказали: бог наш предал Самсона, врага нашего, в руки наши.” (Суд. 16:23)
Последняя сцена, пятая по счету, стоит особняком. Самсона приводят на грандиозный праздник в честь Дагона. На этот пир собрались все сколь-нибудь значащие вожди филистимлян, множество простолюдинов, детей и женщин. Писание говорит, что даже крыша храма Дагона была наполнена людьми, собравшимся почтить своего бога и выразить радость по случаю поимки злейшего врага, теперь предстоящего перед ними и никак не реагирующего. Слово “веселие” и близкие ему четыре раза звучит в тексте, описывающем этот пир. Причем веселие было связано как с жертвоприношением “принести великую жертву Дагону, богу своему, и повеселиться”, с напитками, так и с предстоящей ритуальной оргией “И когда развеселилось сердце их, сказали: позовите Самсона, пусть он позабавит нас. И призвали Самсона из дома узников, и он забавлял их, и поставили его между столбами.” (Суд. 16:25) “Забавлял” в данном стихе граничит (в пиэле) с одним фактом, когда сыны израилевы у подножия Синая устроили ритуальную пляску с последующей оргией. “На следующий день, утром, они принесли жертвы всесожжения и пиршественные жертвы. Потом они стали есть и пить, а после принялись веселиться.” (Исх. 32:6) Подобное слово может означать как сам смех и забаву, так и употребляется при описании ритуальной оргии, часто совершаемой при поклонении богам плодородия, к коим относился Дагон и все остальные по большому счету.
Трудно сказать, что довелось испытать Самсону в тот день. Какого рода унижения и насмешки он слышал и ощущал по отношению к себе. Не думаю, что автор так просто делает акцент на слове “веселиться”, четыре раза звучащее в рамках праздника устроенного филистимскими вождями.
Но никто из них не учел одного примечательного факта. Волосы на голове Самсона начали отрастать. Если при потере назорейства, человек был обязан явиться в храм, принести жертвы и остричь волосы, в знак покаяния и обновления завета назорейства, то в отношении Самсона, все вышеозначенные опции сделали Далида и ее сподвижники. Самсона против его воли остригли, тем самым обнулили назорейский завет. Вместо священника и самого назорея, процедура обновления произошла вопреки воле Самсона, но таково горькая ирония всей этой истории. Завет Самсона был обнулен и начат заново.
Волосы на голове начали отрастать, тем самым являя признаки обновления. Самсон, ослепленный и унижений знал об этой особенности кодекса, и теперь все его устремления были направлены к Тому, Кто поистине являлся источником его силы. Посмотрите, как изменилось отношение судьи к во всему, как смиренно он просит помощи сперва у мальчика, которые был его поводырем, а потом взывает к Богу с практически одной и той же просьбой. В словах “И сказал Самсон отроку, который водил его за руку...” (Суд. 16:26) звучит практически одна и та же мысль, которую позже Самсон направит к Богу.
“И воззвал Самсон к Господу и сказал: Господи Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои.” (Суд. 16:28)
“Подведи меня” и “укрепи меня” в тексте оригинала позволяют сделать вывод о одной и той же просьбе, и звучит она одинаково - “возьми меня за руку”! В первом случае Самсон просит мальчика это сделать и подвести его к столбам, на которые опиралось все строение храма Дагона, во втором, Самсон взывает к Богу и говорит - “возьми меня за руку” (укрепи), дабы мне отомстить за оба глаза.
Упершись двумя руками в столбы, Самсон поколебал основы храма и сдвинул всю конструкцию. Все строение обрушилось на головы тех, кто в нем находился, похоронив всю процессию, всех веселящихся, танцующих, скачущих и громогласно орущих в честь Дагона. Погиб и сам Самсон, принятый Богом и прощеный, пускай таким вот страшным образом. Бог принял его обет, обновил и вновь поставил судьей, выполнять ту роль, к которой он был предназначен с самого рождения."
"Тень смерти в раю" стр. 85-92 Полный текст вы можете прочитать если обратите внимание на саму книгу.https://ridero.ru/books/widget/ten_smerti_v_rayu/
Если желаете поддержать канал в это непростое время, буду очень благодарен. Сбер: 4276 2200 1586 0243