Всем привет, с вами Эсти. И сегодня я коснусь в нашем разговоре самого интимного – веры.
Когда мне было что-то около трёх лет, моя семья решила меня покрестить. Мама честно спросила меня, не против ли я. Ну, насколько честно будет спрашивать о религии у трёхлетнего ребёнка. Конечно же, я была не против – да и кто бы был против чего-то непонятного, что с теплом предлагает мама?
В общем, покрестили. Само крещение я не помню в силу возраста. Потом мне подарили даже детскую Библию. Бабушка подарила. И у меня была хорошая возможность сравнить оба варианта – у второй бабушки хранилась Библия для взрослых, с тонкими-претонкими страницами и очень мелким шрифтом, но при этом большая и увесистая. Я прочла обе.
К счастью для моего кругозора, моя семья не была очень религиозной. Рядом с Библиями спокойно стояли книги по индуизму, мифы Древней Греции и энциклопедии о динозаврах. И да, я прочла всё. Годам к семи я уже понимала концепт разнообразия религиозных течений и их соотношение с наукой.
Как-то так сложилось, что к православной церкви у меня проявлялось стойкое непринятие. Мне не нравились религиозные ограничения без практического смысла, не хотелось надевать косынку после кого-то чужого, отвращали прикосновения незнакомых мужиков в рясах и злила их надменность. Всё моё вольное существо этому противилось настолько, что тошнило даже от запаха ладана. А, может, просто ладан в сельской часовне использовали хреновый, не знаю. И, конечно, после прочтения Библии я никак не могла понять, как все эти мытарства евреев касались лично меня и, в целом, дальневосточной части России. Объяснить мне это никто не смог, да и не пытались особо.
С другой стороны, я всю свою жизнь, с раннего детства, чувствовала особую связь с природой – с полями, лесами, реками и озёрами. Девственно чистая, нетронутая людьми природа казалась мне чем-то священным. И вообще без привязки к любой религии. Я всегда с трепетом касалась хвойных веточек с каплями дождя на них, мне казалось кощунством нарушить ровный снежный покров на поле. Я до сих пор обожаю возиться с растениями на поле, и даже в лесу часто прибираю мусор за другими людьми. Просто потому что не могу иначе. Потому что эти следы человеческой жизнедеятельности в природе явно лишние. И вредят.
Лет в семнадцать я узнала о Родноверии – возрождённом славянском язычестве. Это показалось мне максимально близким из всех изученных религий и верований. Оговорюсь, что я прицельно изучала всё религиозное всех стран и народов, до чего могла дотянуться, включая шумеров и Древний Иран.
В целом Родноверие мне откликнулось, но не до конца. Мне опять претили люди, поставившие себя выше других и называющие себя жрецами или ведающими. Мне не нравилось, что в этой вере есть куча фриков, извращающих веру в угоду собственным фантазиям. Странными казались общие сборища и обряды. Настолько, что я даже не стала их посещать – так, последила из интернетного далёко. И всё же, это было самое мне близкое. Наверное, потому что родное. Потому что перекликалось с фольклором и бережно хранимыми в душе детскими сказками.
И вот мне уже под тридцатник. И я совершенно случайно натыкаюсь на Викку. Читаю о ней в Википедии, ищу информацию от единомышленников. Конечно, ни с кем не списываюсь и принюхиваюсь поначалу издалека. И мне откликается. И всё, что я любила и чувствовала, всё, что тянулось в моей душе – это было полное попадание. Без оговорок, без «кроме этого», без «не нравится». Викка, самая свободная из известных мне религий, всегда была в моей душе, как оказалось. Просто я не знала названия.
Да, стать инициированной викканкой – это бесконечно сложно. Просто потому что викканам не нужны новые последователи. Они никого не зовут к себе, ничего не пропагандируют и не требуют к себе внимания. Они просто есть. Они так чувствуют и живут.
Я не знаю, буду ли я пытаться подобраться поближе к людям этой религии. Но уже сейчас понимаю, что всю свою жизнь, сама того не зная, я вела, извините за тавтологию, викканский образ жизни.
Меняю ли я религию? Наверное, всё же нет. Ведь до этого я не отдавала своё сердце ни одной их них. Вхожу ли я во что-то новое для себя? Очевидно, да. Я иду туда, где мне вольно дышать.
С надеждой на лучшее, ваша Эсти.