Александр Коц обсуждает вместе с Игорем Измайловым гибель руководства ЧВК «Вагнер», участившиеся атаки беспилотников, итоги 3-месячного наступления ВСУ, штраф в 7 тысяч рублей за сорванную с мальчика с Z-символикой и обучение на украинском в Запорожской области
А. Коц:
- Здравствуйте, друзья. С вами я, Александр Коц, военный корреспондент «Комсомольской правды». В студии мне помогает Игорь Измайлов.
Начать надо не с самой радостной новости. Время у нас такое, что радостных новостей немного. Вчера-сегодня проходят похороны руководства ЧВК «Вагнер». Вчера хоронили Евгения Пригожина в Петербурге, сегодня хоронили фактически лицо компании – Дмитрия Уткина с позывным «Вагнер», у него также позывной «Девятый». Это человек, который дал название своим позывным этой ЧВК, прогремевшей на весь мир. Вместе они погибли в результате авиакатастрофы в самолете Пригожина.
Так получилось, что однажды я летел именно на этом самолете. Была такая ситуация, когда мы работали в Афганистане. Кстати, ровно два года назад, когда оттуда бежали американцы. Иначе как бегством это назвать было нельзя, по той картинке, которую мы транслировали, которую транслировали мировые телеканалы. И мы там застряли почти на три месяца. Жили журналисты на территории нашего российского посольства. Соответственно, подпадали под посольский режим безопасности, который подразумевал, что мы не можем перемещаться без охраны, что мы не можем по земле выехать из страны. Нас просто бы не выпустили с территории посольства. А выехать уже хотелось. Потому что все, что можно было, мы отработали. А возможности вылететь не было. Пока не спешили в кабульский аэропорт мировые авиакомпании. Кроме как по земле, выехать было невозможно. А по земле не пускали.
Среди журналистского пула был корреспондент РИА ФАН – это пригожинское агентство, Кирилл Романовский. Очень толковых журналист, большой специалист по исламу, по Ближнему Востоку. У него была тяжелая болезнь – опухоль в мозгу, с которой он много лет боролся, делал операции. И как раз в Кабуле у него начался рецидив. Ему было очень тяжело работать, даже просто существовать. Ему делали в посольской поликлинике обезболивающие уколы, но там нужна была специализированная помощь, которую в поликлинике оказать не могли. И тогда мы связались с руководством РИА ФАН, передали им ситуацию, те передали самому Пригожину. И в течение двух-трех дней вопрос был решен. Пригожин просто прислал в Кабул свой бизнес-джет. Тот самый Embraer EMB-135BJ Legacy 600, который разбился в Тверской области.
Надо отдать должное экипажу, который летел в страну, ничего про нее не зная. Какая там ситуация, можно ли будет дозаправиться, как талибы это воспримут. Тем не менее, это был тот самый экипаж и даже та самая стюардесса Кристина, которая тоже разбилась этим рейсом. Этот самолет нас вывез. Пригожин – противоречивая фигура, много о нем говорят. Но я знаю много историй, когда он помогал и в лечении, и так далее, людям, которым в принципе помогать не обязан. Наверное, с какой-то стороны это его характеризует.
Что касается самой авиакатастрофы, я тут ничего говорить не буду. Потому что я не знаю, что произошло. Гадать можно сколько угодно. Будем ждать официальные выводы российского следствия. Давайте без ханжества – не будет такой версии, которая устроит всех. Не будет так, что объявят окончательные выводы, и все сто процентов глубоко вздохнут, разведут руками и скажут: а, вот так оно случилось, что ж поделать, такова жизнь. Конечно, такого не будет. Обязательно большинство исторически доверяет официальным выводам следствия, будь то теракт или какие-то природные потрясения, или техногенные катастрофы. Но все равно будут те, кто будет придерживаться собственного мнения. Скажу, что была на борту техническая неполадка, найдутся те, кто будет кричать: не верю! Скажут: ошибка противовоздушной обороны. Уже бы сказали, если бы это была ПВО. Кто-то скажет: конечно, специально стреляли. Скажет человек, выйдет перед камерой и заявит: это я заложил бомбу в отсек шасси. Сразу люди будут говорить: он такой откровенный, наверняка врет, кого-то выгораживает. Не будет той версии, которая устроит всех.
Я встречал много, в том числе в зоне СВО, людей, в том числе людей в погонах, которые считают, что история с мятежом – это был некий спектакль, некий хитрый план. Когда этим людям задаешь вопрос: а как же погибшие летчики? Они говорят: это сопутствующий ущерб, чтобы спектакль выглядел очень убедительным. Я в спектакль не верю. Но это то допущение, которое упрощает понимание ситуации. Им проще принять произошедшее, когда есть такое допущение. И с этой катастрофой будет то же самое, я уверен. Она обречена на легенды вокруг трагедии. Во-первых, погибли люди. Да, запятнали себя мятежом, тем не менее, это люди. Тем более, мы увидели, вот сейчас хоронили Уткина, количество наград – по-моему, такого в истории не было, чтобы и Звезда Героя России, и шесть «Орденов мужества». Это говорит и о личном мужестве этого человека, и о его полководческих талантах. А этого никто у него отнять и после смерти не сможет.
Эта катастрофа обречена на легенды. Обязательно будут те, кто считает, что таким образом руководство ЧВК ушло в тень. И в один прекрасный момент оно где-то всплывет. Это одно из таких допущений, с которым многие будут жить, многие будут воевать, многие будут верить и ждать возвращения. Но мне кажется, что вариант такого развития событий примерно 0,01 %. К сожалению, так трагически закончилась история ЧВК «Вагнер». Что будет дальше с этой компанией? Мы можем только гадать. Как боевая единица, мне было бы очень жалко, если она исчезнет в принципе и больше не будет принимать участие в боевых действиях ни на территории России, ни в Африке. Потому что все-таки в Африке это была и пока остается такая наша мягкая сила, с помощью которой мы возвращали себе влияние в регионе, из которого мы ушли, который был плотно оккупирован нашими геополитическими противниками, в основном из Франции.
ЧВК «Вагнер» помогала возвращать влияние России на Ближнем Востоке. Можно вспомнить Сирию, Ливию. И эти наработки, эти связи, эти контакты и доверительные отношения с определенными государствами, которые выстраивались нашим государством, в том числе посредством вот этого инструмента мягкой и жесткой силы одновременно, через ЧВК «Вагнер», потерять эти линии, связывающие нас с миром, который сегодня не обвиняет нас в смертных грехах, который не считает нас дьяволом во плоти, который иной раз даже понимает, что мы делаем на Украине и почему, может быть, негромко, но, тем не менее, поддерживает, - конечно, будет очень жаль, если снова все это влияние сойдет на нет, и мы потеряем эти доверительные отношения с этими странами. Они не самые богатые, к ним на Западе привычно относятся как к колониям, в отличие и от Советского Союза, и от его правопреемника – России.
Это страны с очень богатым потенциалом экспортным, это страны с редкими полезными ископаемыми. Это страны, которые в России видят, в первую очередь, такого партнера, который разговаривает с ними на равных, а не свысока. Это все вырабатывалось на государственном уровне, от через ЧВК «Вагнер». Если это все будет потеряно, а я надеюсь, что это не будет потеряно, то будет жаль. Но я надеюсь, что все эти жертвы, которые были и на войне, и в мирной жизни, со стороны ЧВК «Вагнер», они были не напрасными.
Зеленский сегодня заявляет об успешном применении украинского дальнобойного оружия по цели в 700 километрах от точки запуска. Я думаю, что имеется в виду налет на аэродром во Пскове, в результате которого возник пожар на стоянках наших самолетов военно-транспортных Ил-76. Не знаю, почему Зеленский это так выпячивает. Потому что, в принципе, возможности летать на 700 километров у них были и до этого. Понятно, что не такими летательными аппаратами, тем же старым беспилотником Ту-143 «Рейс». Они летали до Энгельса, вполне успешно преодолевая российскую систему ПВО, в первую очередь из-за маршрута движения. Потому что большая часть движения идет на небольшой высоте. Есть участки, по которым эти беспилотники идут просто по руслу реки. Берега высокие, система ПВО просто не в состоянии их засекать.
И, конечно, для борьбы с такими средствами поражения нужно не ПВО, а комплексное РЭБ-воздействие. Надо сейчас этим заниматься, изобретать и внедрять на объектах. Невозможно полностью прикрыть от таких дронов город, тем более, какой-нибудь миллионник, тем более, мегаполис типа Москвы. Но по частоте применения этих беспилотников по территории России видно, что Украина вошла во вкус, она поняла примерно, как работает наша ПВО, как выстроена эшелонированная система ПВО.
Если мы посмотрим, условно, за лето, хорошую карту публиковала ВВС сегодня, где точками указано, как шли атаки на территорию Российской Федерации беспилотниками. И видно, что в сторону Москвы летели по разным направлениям, начиная с северо-запада и заканчивая юго-западом. И все они нацелены были на одну точку. Все, что они говорят о том, что Москва-Сити – это некий символ богатства и достатка России, поэтому они по нему бьют, мне кажется, они не такие идиоты, чтобы произносить это всерьез. Мы все-таки имеем дело с очень хитрым, умным, подготовленным противником, нашим зеркалом, в конце концов, нашим отражением.
Такие разговоры, они, конечно, в пользу бедных, просто это эксперименты. В одну точку запускаются с разных направлений дроны, и смотрят, как они будут преодолевать ПВО, где они могут пройти, где они не могут пройти. В подавляющем большинстве случаев дроны уничтожались на подлете к Москве. Это либо Подмосковье, либо Калужская область, Рязанская область, Орловская область. Где успевали перехватить, там сбивали. Допустим, сегодняшнее сбитие дрона, который, по-моему, UJ-22 называется, в Брянской области произошло благодаря моментальной оперативной реакции местных жителей, которые позвонили на 112, сообщили, где видели дрон и куда он летел. И благодаря этому оперативно сработала, насколько я понимаю, мобильная группа, которая сбила этот дрон. Но надо понимать, что при растущих технических возможностях Украины (я об этом говорю практически с первой программы) будут атаки на Москву беспилотные, будут массированные налеты на Москву, на территорию Российской Федерации, к этому надо готовиться. Чем больше у них будет технических возможностей, тем больше они будут эти дроны запускать. Собственно, так и получается. И пока, я уверен, они не показали нам весь свой потенциал, все свои ресурсы, которые могут направить именно в сфере беспилотной.
Нам четко показали, что на европейской территории РФ скоро не останется безопасных мест. Я сейчас говорю о стратегических объектах. Это и аэродромы, и объекты критической инфраструктуры. Они находятся под ударом. Сегодня у Украины есть в наличии беспилотные системы, которые способны летать не только на 700 километров, но и до 1000 километров. Они упрощают и удешевляют процесс производства дронов. Вот появились эти картонные, которые, пусть и небольшой несут боеприпас по весу, но там есть и шрапнель, и всякие другие, и можно напалмом начинить этот дрон. Он дешевый, но при этом эффективный, если не противодействовать ему каким-то образом. В соцсетях уже сломали все копья по поводу укрытий для самолетов. Не знаю, почему их до сих пор нет. Сейчас хоть начали разводить самолеты по разным капонирам, но элементарная сетка, натянутая над самолетом, она затрудняет задачу противнику. Понятно, что при наличии украинской агентуры на территории РФ (а это тоже давайте не будем отрицать) мы не застрахованы от атак теми же квадрокоптерами, которые запускаются с километра от объекта, и мы знаем такие примеры. Да, можно под эту сетку залететь FPV-дроном, но это надо ближе подойти, а это уже риск, это не за 700 километров запускать беспилотный летательный аппарат.
Любое противодействие, даже вот такое, топорное, как сваренные железные решетки противодронные, они усложняют задачу уничтожения нашей авиатехники в местах базирования. Я надеюсь, что это все-таки будет сделано. Мы видим, что сейчас вдоль Крымского моста притопили баржи, видимо, будут между ними натягивать какие-то заграждения против надводных катеров. Будем надеяться, что и сетки железные подводные будут. Потому что пока у нас есть надводные катера, мы имеем дело с ними, а вдруг появятся и какие-то небольшие подводные дроны, которые смогут преодолевать большие расстояния. Но для того чтобы это создать, нам понадобился второй удар по Крымскому мосту. Мне кажется, можно реагировать на эти угрозы все-таки как-то оперативнее, с какой-то инженерной мыслью, за которой далеко идти не надо.
На фронте все это давно применяется. Я приезжаю на передовую, и нет окопов, чтобы над тобой не было сетки, чтобы не было рядом какого-то укрытия, чтобы танк поехал работать прямой наводкой без противодронной решетки. Но это все не всегда централизованно, люди по своей инициативе что-то делают. Даже в местах базирования, в местах ожидания варят из железных решеток такие укрытия, чтобы обезопасить себя временно от дешевых дронов, которые уничтожают дорогостоящую технику.
То, что сейчас происходит, это все в рамках переноса боевых действий на территорию Российской Федерации, о чем неоднократно говорил официальный Киев. Подоляк в очередной раз пообещал это сделать, говорит, что это неизбежно. Я не знаю, что он имеет в виду под переносом войны на территорию России. Вот эти атаки дронами – это и есть перенос войны на территорию России. Никаких наступательных операций на территории России, конечно, они проводить не будут, потому что ресурсов у них сейчас на это нет. Мы видим, что все ресурсы брошены на контрнаступление. В последние пару недель такое ощущение, что всё они поставили на кон, потому что очень серьезное давление оказывается и на территории Запорожской области, и на Южнодонецком, так скажем, направлении. Не отказывается противник и от работы диверсионно-разведывательными группами, как это было в Брянске. Здесь ФСБ совместно с Росгвардией пресекли деятельность одной такой группы. Довольно многочисленная группа зашла, под 7 человек, причем с хорошим вооружением и с взрывными закладками, которые они собирались установить на каких-то критических объектах либо на дорогах следования наших пограничников и т.д. Да, противник ведет активность на нашей территории дронами и ДРГ, но скорее для информационной какой-то войны, чтобы показать обществу, что они что-то могут.
В принципе можно уже подводить какие-то итоги трех месяцев наступления. Мы видим, противник взял 3-4 деревни за эти 3 месяца. Наверное, это не то, на что рассчитывали западные страны, которые вваливали десятки миллиардов в оснащение украинской армии, но маемо що маемо. Не сказать, что прям вообще ничего украинская армия не добилась. Нет, они продавили немножко у нас на Ореховском направлении, в районе Работино. Работино, кстати, полностью они так и не заняли, на южной окраине еще присутствуют наши подразделения, которые не дают пойти украинским наступательным порядкам на юг, в сторону Токмака, и противник предпринял попытку расширить плацдарм на восток, в сторону Вербового. К сожалению, немножко ему это сделать удалось, но сам населенный пункт они не взяли.
При этом по темпам наступления и по его характеру видно, что постепенно выдыхается противник. Выдыхаемся и мы, конечно, тоже, потому что невозможно стоять в обороне и не нести потери, не нести какие-то издержки. Когда контрнаступление еще в июне начиналось, мы в нашей программе говорили о том, что надо быть готовым к тому, что на каких-то участках фронта где-то мы что-то потеряем, где-то противник вклинится, где-то ему удастся что-то продавить. Но как тогда я говорил, что стратегической катастрофы не будет, так и сейчас еще больше уверен, что этой стратегической катастрофы не будет. Сейчас мы видим, что два основных направления, на которых противник сосредоточил свои усилия. Это как раз в сторону Вербового, они пытаются расширить плацдарм, соединиться с группировкой, которая действует на Южнодонецком направлении. И, собственно, само Южнодонецкое направление, которое противник в официальных сводках называет Бердянским, хотя, мне кажется, там замысел все-таки Мариупольский, им важно выйти на трассу, на сухопутные пути снабжения нашей группировки в Запорожье и в Херсонской области. Они прекрасно понимают, что, не нарушив нашу логистику, они не смогут прорвать там фронт. Если у нас будут бесперебойно поставляться боеприпасы, снаряды, даже провизия, средства связи, РЭБ и т.д., они продавить не смогут. Они в этом убедились за последние три месяца.
Да, откуда-то мы отходим, ну, просто чтобы не гробить людей зря. Там заходит противник – и начинается наша артиллерия. Как, собственно, с Пятихатками произошло. Пятихатки до сих пор находятся в серой зоне. Зайти туда противник не может, мы туда тоже не заходим, потому что это бессмысленно – размотают артиллерией. И вот такое топтание там идет на протяжении трех месяцев. Собственно, то же самое и здесь. Как только они хотя бы под огневой контроль возьмут эту трассу, я думаю, атаки и на Крымский мост, и на перешейки усилятся многократно, потому что противнику очень важно нарушить наше снабжение на южном фронте. Пока они не приблизились даже на опасное расстояние к этой трассе, но пытаются действовать в направлении Старомлиновки, пытаются продавить нашу оборону.
Кто-то из них заявлял, что они прошли первую нашу линию с «зубами дракона». Слушайте, если бы они прошли первую линию с «зубами дракона», я уверен, все украинские паблики, все украинские СМИ просто пестрели бы фотографиями и видео, как они преодолевают эти «зубы дракона» и противотанковые рвы. Пока таких видео нет, надо считать такие заявления враньем и информационной войной, в которой Украина преуспевает больше, нежели на поле боя. Но, безусловно, ситуация тяжелая и на Запорожском направлении, и на Южнодонецком (Времьевский выступ). Но какими-то героическими усилиями наших обороняющихся порядков удается сдерживать и не допустить глубокого прорыва противника на этих направлениях. По ощущениям (могу, конечно, ошибаться), еще 3-4 недели выстоять, и всё, наступательный потенциал Киев потеряет, а восполнить его очень быстро вряд ли сможет.
Что касается Артемовского направления, то же самое, топтание на Клещеевке, причем с переменным успехом – то мы их выбьем из южной части, то они опять зайдут на нее (там высота), но большую часть Клещеевки контролируют наши войска. Пытались они накатывать на Соледарское направление. Ничего не вышло. Собственно, на Купянском направлении наше наступление пока тоже замедлилось, видимо, идет перегруппировка. Будем смотреть. Там, конечно, есть хорошие шансы нормально продавить противника и заставить его снять какие-то подразделения, как он и раньше делал, с перспективных ему направлений и перебросить на затыкание дыр, как это, собственно, происходит с оперативно-тактической группой «Марун», которая должна была чуть ли не вешать украинский жовто-блакитный прапор в Симферополе. Но выходит, что ее подразделениями затыкают дырки на фронте, на тех участках, где оборона Украины начинает трещать. Этих участников немного, конечно, это к северу и к северо-востоку и к юго-востоку от Купянска, то же Новоселовское. Но они вынуждены реагировать, иначе у них там все полетит и пойдем мы прямо до Оскола, а, может быть, и дальше. Но пока удается им тоже играть своими резервами. И в этой войне резервов такой, может быть, сейчас паритет наступил. Но время играет на нашей стороне и те штурмы, которые производит противник, те небольшие тактические успехи, которые он имеет, они, конечно, оплачиваются огромной ценой. Смотришь в украинских соцсетях похороны и просто мрак какой-то, когда вот эти кладбища до горизонта с украинскими флагами над могилами. Десятки, сотни тысяч этих могил. И вот думаешь – а сколько украинское общество это будет терпеть? Когда оно начнет задавать вопросы? Почему спустя три месяца после начала наступления никакого успеха на фронте они не имеют, и уже на майдане незалежности родственники попавших в плен и пропавших без вести устраивают свои акции, требуют от государства вернуть своих родных домой – мне кажется, это такие первые ласточки вслед за вот этими акциями, когда женщины приходят к военкоматам украинским где-нибудь на западной Украине и начинают призывать военкома к ответу. А как идет сама призывная кампания, мы все прекрасно видим по роликам в соцсетях, где очевидно Подоляк, который вчера или сегодня заявлял о том, что он видит очереди в военкоматы, мы в этих роликах видим, как молодые люди просто посылают людей, которые пытаются их забрать на войну.
«- Вы изображаете…
- Что ты базаришь со мной так… ты хочешь поговорить? Давай поговорим. Чего ты орешь на мене, дурачок.
- Нельзя снимать.
- Ты в форме стоишь, ты показываешь… ты военный чи шо?
- Покажите документы?
- Ты на войне, чи шо? На фронте, на передке? Кто ти такий?.. Нам втирают эту войну вашу…
- Вашу?
- Да, твоя… Ребят с улиц ты хватаешь и везешь туда, на утиль, пацанов туда кидаешь…».
А. Коц:
- Вот, видите, да, на утиль пацанов вы туда кидаете, ваша война. То есть, это в Полтавской области происходит. Видимо, не считает молодой человек эту войну своей. И таких видео огромное количество на украинском сегменте того же TikTokа. Кстати. Один из судов признал указ о мобилизации неконституционным. То есть, там в определении суда так и написано, что все эти решения о мобилизации – это не закон, а чуть ли не нечто рекомендательное. Такой судебный прецедент, с помощью которого теперь, ну, либо это решение будет пересмотрено, что скорее всего. Либо это прецедент, который позволит другим таким потенциальным захисникам пропетлять и не идти на войну, в утиль, как они сами называют, разговаривая с представителями военкоматов.
Знаете, еще одна тема, которая зацепила на минувшей неделе. Это продолжение истории с мальчиком, с которого мужчина, если можно его так назвать, сорвал кепку с буквой Z, а у парня отец на фронте воюет. Как вы помните, самый гуманный Свердловский суд в мире присудил этому человеку 7000 рублей штрафа, но там вроде подали на апелляцию, будут пересматривать это наказание. Казалось бы, инцидент исчерпан, но нет, в Екатеринбурге, в том же самом суде, оказывается, работает мама мальчика. И маму начали травить в этом суде за то, что поставили под сомнение такой суровый приговор – 7000 рублей штрафа. И довели до того, что мама, не выдержав этой травли, уволилась. Я сейчас смотрю по соцсетям, следит за этим делом журналист Сергей Колясников и он пишет, что вроде мама выйдет на работу, не знаю, в том же суде или не в том же суде, может быть, ей уже нашли какую-то другую работу. Но я вот пытаюсь поставить себя на место человека, который на фронте сидит в окопе, сначала он узнает, что его сына обидели за кепку с буквой Z, потом он узнает, что обидчику дали издевательское для фронтовика наказание – штраф в 7000 рублей. А потом, когда вроде бы справедливость восторжествовала и дело начали рассматривать, приступили к травле его супруги. Я не знаю, что в головах этих свердловских представителей Фемиды, которые устраивают это нагло и показательно. Они, что, не понимают, что это все будет вылито в соцсети? Что это все будет в публичном пространстве? Что это вызовет определенную негативную реакцию со стороны бОльшей части общества и тем не менее они на это идут. Я надеюсь, все-таки там надзорные органы присмотрятся к тем, кто издевается над семьями наших фронтовиков, потому что у нас вообще-то президент заявлял о том, что ни в чем не должны нуждаться семьи участников СВО и уж тем более их не должны ущемлять в чем-то или относиться к ним каким-то образом предвзято. Это вообще прямое нарушение. Конечно, это не был приказ президента или указ, но такое руководство к действию, которое, мне кажется, очень недальновидно игнорировать.
И еще одна тема, которая так же зацепила. Это то, что 46% учащихся в Запорожской области хотят обучаться на украинском языке. Такая новость подается в украинских пабликах, но выглядит она совершенно по-другому в реальности. На самом деле, первый язык и само обучение проходит в Российской Федерации на русском языке. Есть возможность факультативов – это от 1 до 3 часов в неделю, если есть желание у 45% учащихся ходить на факультативы, ради бога, учиться все равно они будут на русском языке. Это, наверное, все-таки говорит о последствиях тех лет насильной украинизации, когда русских людей превращали в украинцев, навязывали им агрессивно нацбилдинг таким образом, что очень много людей сегодня самоидентифицируют себя даже на территории Российской Федерации как украинцев. Конечно, это болезнь серьезная, но болезнь излечимая и для этого, конечно, нужно время. Я переписываюсь с одной женщиной из Киева и она мне прямо пишет. Вы знаете, Киев всегда был русским городом, в Киеве всегда говорили на улицах по-русски и уж тем более в семьях. А сегодня ситуация такая, что в семьях начинают говорить по-украински. Вот то стало то ли модным трендом, то ли чем-то еще… когда люди переламывают себя через колено и пытаются превратиться из русских в украинцев. Она говорит, что это очень тяжелая проблема, с которой после победы вам предстоит очень серьезно работать. И на этот счет, конечно, нужно уже заранее разрабатывать какие-то программы. Понятно, что отключаем украинское телевидение и подключаем Соловьев.лайф и «Комсомольскую правду», и начинаем влиять на мозги. Но это процесс непростой и небыстрый. К сожалению, он неизбежен.
И. Измайлов:
- Сохранение украинского языка в школах, пусть факультативно, это не вода на ту же мельницу?
А. Коц:
- Если спросить мое личное мнение, то я против этого. Зачем нам формировать каких-то, условно, хороших украинцев, если это русские люди и мы живем в Российской Федерации? Но мы очень либерально к этому подходим, страна у нас очень демократичная в отличие от нашего противника и у нас никто не запрещает украинский язык в быту. Честно говоря, я ни разу не слышал его в быту ни в Херсонской области, ни в Запорожской, ни уж тем более в Донбассе, но у нас и в Крыму три государственных языка. Такая у нас многонациональная своеобразная страна.
И. Измайлов:
- Дмитрий Никульшин спрашивает: «До зимы мы Донбасс освободим? Когда будет наше наступление?». Ты говорил о том, что у них осталось 3-4 недели максимум, да, а потом погода и все понятно, и они уже на западе говорят о весне, там контрнаступление-2 развернуть, истребители поставить. А наши перспективы в этом направлении? Вообще вопрос наступления может стоять на повестке дня?
А. Коц:
- Я думаю, может стоять. Происходящее сейчас на Купянском направлении такая проба пера. Нам надо обкатывать эти новые подразделения, которые мы приобрели в ходе кампании призывной добровольной на контрактную службу. А это 250 тысяч человек. Я думаю, что их надо сначала с третьего эшелона, потом на второй эшелон потихонечку обкатывать и вполне возможно, что нас ждет какая-то масштабная операция наступательная. Будет ли эта операция по освобождению Донбасса, либо по установлению санитарной зоны в Харьковской области, но я не могу сказать, потому что не посвящен в планы Генштаба, а если бы был посвящен, тем более бы не сказал. Но мне кажется, что есть определенная надежда на то, что наступательные действия по итогам украинской летней кампании все-таки начнутся и у нас.
Но пока у нас еще есть немного времени… наверняка многие слышали по этого героя на минувшей неделе. Парень спас своих сослуживцев, лежал с перебитыми ногами, нашли его случайно. Начали эвакуировать и человека попросили, чтобы он не отключался, разговаривать.
И. Измайлов:
- Он очень много крови потерял.
А. Коц:
- Да, очень много крови потерял. И человек начал читать стихи. Конечно, это не шедевр поэзии, но они настолько искренние и настолько трогают за душу, что я все-таки предложил бы закончить наш эфир этими стихами.
«- … давай, братан, читай стихи.
- Я этот стих написал сам. И хочу, чтобы он остался в веках и чтобы пацаны слушали. Называется он «Мы не умрем», написал Волков Алексей Алексеевич.
Мы не умрем, ведь мы – никогда не умираем.
В сердце праведный огонь, мы его раздуем в пламя
И бросим в него тех врагов, что сердце попросит.
Наших солдат не сломить. И не ударить.
Осень, лето, весна покажет, кто тут успешней.
Режьте. Где наш орел – там наша решка.
Где ваши деньги – там наши подвиги и победы.
Миллиарды не помогут обрести статус легенды.
Вам не купить историю и мировое признание.
Не заменит желто-голубая тряпка русское красное знамя!
Мы верим в себя, в нашу страну и все идет прекрасно!
И желто-голубому цвету всегда предпочитаю красный!
Мы поднимаем свое знамя все выше и выше
Чтобы видеть нашу победу, не нужно подниматься на крышу.
Мы воины Бога, мы посланы Богом Ара??
И что бы ни случилось, всегда побеждаем.
Мы не умрем, ведь мы никогда не умираем.
Если что пойдет не так, если нас ранят,
Ведь в наших венах бежит кровь красного цвета
Наше кредо безоговорочно – всегда победа!
Еще никто не смог перехитрить пулю, брат.
Но это не значит. Что мы не сможем.
Ведь мы с тобою вместе. Мы воины удачи.
Крушим и рушим всех врагов вперед на сотни лет.
Ведь ни у кого нет таких, как у нас, побед.
Таких легенд, учителей, таких традиций –
Ленин, Сталин и Путин наши любимые лица.
Не вырастить вам таких, как бы вы ни старались.
Нашему солдату не клади в рот палец.
Лучшая страна мира, лучшая страна планеты
И никакие ваши аргументы не оспорят это.
Не нужно нас учить как жить и что делать надо.
Для русского солдата победа - одна награда».
…
Подписывайтесь на авторский подкаст Александра Коца «Аналитика с именем»!