Предыдущая, четвёртая глава *** Начало, первая глава
Обедать с ними она отказалась ещё в первый день, так как привыкла к правильному питанию и дорогим продуктам хорошего качества, но в такую даль ни одна доставка, даже за чаевые, ехать не соглашалась.
Засыпала Татьяна на ужасно неудобной кровати с воющим от голода животом, думая о том, как хочет поскорее вернуться в свою привычную жизнь, где она сама решала, что и как ей делать, но в тех обстоятельствах, в которых она оказалась, это уже будто бы и вовсе не представлялось возможным.
На утро второго дня Татьяна проснулась рано, с всё ещё урчащим от голода животом. Вышла на улицу и набрала номер Жени, своего адвоката, так как только он знал, где она находится, для остальных же Татьяна была в отъезде, на важной конференции. Как только женщина услышала «Алло» в телефонной трубке, сразу же вывалила всё то, что накопилось за вчерашний день.
— Это просто невозможно! Уму непостижимо, как со мной тут обращаются! Со мной, с моими-то деньгами… Как к какой-то обслуге относятся. Мало того, так ещё место это находится у чёрта на куличках, я даже поесть себе заказать не могу, Жень. Пожалуйста, ты можешь мне привезти что-нибудь из моего любимого ресторанчика, ну того, который в центре города? – Евгений внимательно слушал, даже выдержал паузу после её эмоционального рассказа.
- К сожалению, как бы я ни хотел вам помочь, мне запрещено к вам приезжать, иначе наша договоренность с обвинителем будет расторгнута, и это чревато последствиями для вас.
Это ещё сильнее выбило Таню из колеи. Она совершенно не понимала, за что ей такое наказание свыше. Почему деревенский неотёсанный мужик решил так жестоко обойтись с ней? И ведь умный, наверняка! Продумать такое! В голове не укладывалось. Таня точно не смогла бы придумать такое наказание даже для своего злейшего врага. Ей у этого типа поучиться бы, чтобы потом вот так же холодно обходиться с сотрудниками, из-за которых твоя жизнь катится под откос. Злость на менеджера всё ещё не отпускала, да и адвокат хорош! Как только Евгений не выторговал для неё хоть какие-то поблажки? Он ведь лучший! И вот такое…
Татьяне подумалось, что она может подать на этого мужика встречное обвинение, если откажется выполнять его условия, и её будут судить. Работорговля давно осталась в прошлом веке, а её, Таню, использовали в роли настоящего раба.
…Говорят, что голод не тётка. Так-то оно так, но во время завтрака Татьяна долго ковырялась вилкой в яичнице с отварной курицей, нарезанной тонкими пластами и приправленной чесноком и специями. Вроде, пахло аппетитно, но ведь от Тани потом долго будет разить этим перегаром… И всё-таки пришлось переступить через себя и съесть предложенное. Пусть пару раз в животе всё стягивало тошнотворными спазмами, но еда оказалась вполне себе сносной. Таня уговаривала себя, что в тюрьме кормят гораздо хуже, и если она вдруг окажется за решёткой, то жизнь окончательно разрушится.
Как ни старалась Татьяна заставить себя привыкнуть к новой жизни, но время от времени у неё случались мелкие конфликты с обитателями дома. Держать свой остренький язычок за зубами казалось чем-то за гранью реального. Тане думалось, что от неё требуют слишком много. Она уставала сильнее, чем после самого тяжёлого трудового дня в своем офисе.
Лишь постепенно, мелкими шажками, она стала привыкать к тому укладу, который в доме был до неё.
Мать мужчины, из-за которого Татьяна находилась теперь здесь, Лидия Петровна жила на даче, как объяснила Ксения, так как ей нужен свежий воздух. Пожилая женщина не так давно перенесла инсульт и теперь уверенно шла на поправку. Были, конечно, некоторые нюансы - женщина всё ещё плохо разговаривала, а левая сторона после парализации еще не полностью восстановилась и теперь руку и ногу приходилось разрабатывать по-новой. Именно для этого ей и нужны были помощники.
Бизнес леди предстояло помогать Лидии Петровне купаться, переодеваться, менять бельё. Такие задачи сразу не устроили Таню, но она молчала. Первое время Татьяна демонстрировала всячески своё недовольство происходящим, пренебрежительное отношение к собственным обязанностям, и не раз слышала, что её тут силой никто не держит, более того, каждый раз удивлялись, зачем она в сиделки-то пошла, раз такая фифа.
О том, что сын находится в больнице после ДТП, мать не знала, ей сказали, что он уехал в важную, рабочую командировку и «сиделку» об этом предупредили, так что обе женщины ничего не знали о сделке Семёна и Татьяны и были удивлены такому поведению женщины с самого начала. Евгений не забыл напомнить Татьяне, что рассказывать правду о своём наказании обитателям дома она не сможет, так как в таком случае сделка будет аннулирована, даже если почти подойдёт к окончанию срока. Приходилось молча глотать недовольства, проклиная тот день, когда поспала дольше обычного и провозилась около своей любимой ласточки, а не поехала сразу на важную встречу.
Несмотря на ворчание Татьяны и её не самый приятный характер, Лидия Петровна и Ксения относились к ней уважительно и старались наладить напряжённые отношения с женщиной. Им казалось, что возможно Татьяна просто ещё не привыкла к новому дому и к ним самим, от этого и капризничает. Пусть и не совсем понимали, как профессиональный работник может так себя вести, но обстоятельства бывают разные у всех.
Поняв уже в начале, после звонка адвокату, что с ней тут нянчиться никто не будет, Татьяна начала находить компромиссы. Более того, заново пришлось учиться готовить, так как за годы своей безбедной жизни Таня растеряла всякий навык, что даже яичница стала для неё непосильной задачей. Но деваться было некуда, Ксения, как старшая, установила график дежурства.
Садясь с двумя женщинами за стол, Татьяна невольно слышала и их разговоры, и постепенно, чем дольше она находилась в этом доме, тем чаще стала прислушиваться. Беседы были ни о чём - то цены обсуждали, то новости, то о прошлом разговаривали… И вроде бы не было в них ничего такого, что могло бы Таню расположить к себе и заинтересовать, как она думала изначально, но постепенно ей стало казаться, что в этом был какой-то особый уют, которого в её жизни, по сути, никогда и не было...