оглавление канала
К месту я добралась минут за тридцать до назначенного времени встречи. Но в кафе сразу не пошла, решила немного осмотреться. Всегда хорошо, когда у тебя есть хотя бы минимум понятия об общей расстановки сил. Ну а что сегодня прибудут сюда ребята с обеих сторон, в этом у меня не было ни малейшего сомнения. Перешла на противоположную сторону улицы, и примостилась в небольшом скверике на скамейке. День был тихий, но, что самое главное, без дождя. Так что, сидящая под старой пожелтевшей липой молодая женщина, вопросов у пешеходов вызвать не должна была. К тому же, я здесь была не одна. В скверике сидело несколько мамаш со своими чадами, лежащими в колясках. Мамаши мило беседовали, чада спали. Старичок в надвинутой до самых бровей старой фетровой шляпе, и темно-сером плаще, сшитым по моде 60-х годов, увлеченно играл сам с собой в маленькие дорожные шахматы. Рядом со скамейкой стоял костылек. Наверное, дедок жил где-то рядом. На его трех ногах далеко от дома вряд ли убежишь.
Солнце лениво проглядывало между облаков, рассыпая золото лучей по опавшей листве. Не могла сказать, что погода очень уж располагала к длительным прогулкам, но после затяжных дождей и ветренных дней, было приятно насладиться последними сухими и относительно теплыми осенними деньками. Мирная картина. Абсолютно ничего подозрительного. Хотя, если пофантазировать, то и мамаши выглядели как-то напряженно, и старичок со значением поглядывал в мою сторону. Но фантазировать я не стала. Подобные фантазии назывались «паранойя», а я все же надеялась, что мне до этого еще далеко. Хотя, бдительности старалась не терять, но все в пределах разумного. Поглядев еще раз внимательно вокруг, я сосредоточила свое внимание на противоположной стороне улицы, где было расположено кафе. Вход в него отсюда просматривался очень даже хорошо. И опять… Спокойно идущие мимо прохожие, проезжающие машины. Все, как обычно в городе в этот час. Ничего подозрительного. Я просидела так минут десять. И уже было собралась совсем разочароваться в нерасторопности «братвы», когда заметила, как невзрачная машинешка неопределенного серо-бурого цвета и непонятной марки, остановилась у края тротуара. Из нее вышли двое. А я чуть не присвистнула. Батюшки-светы!! Так это же мои недавние, но уже успевшие мне «полюбиться», знакомые. Малька я узнала сразу. Его было трудно забыть. А вот во втором я, присмотревшись повнимательнее, углядела Седого. Конечно, в прошлый раз я его почти не разглядела в темноте, только очертания фигуры, да голос. Но вот характерные резкие движения головы, словно у робота или у совы, я запомнила очень хорошо. Да и внешность у него была соответствующая. Совершенно седая голова с редкими прядями темных волос. Хотя, он должен был быть не старше сорока лет, если судить по его осанке, фигуре и походке.
Парочка неторопливо вышла из машины, и поглядывая зорко по сторонам, направилась в сторону входа в кафе. Я даже заволновалась поначалу. Уж не этих ли придурков послали на встречу со мной, вместо требуемого Филина?! Ну, хорошо… Пускай, не Филина! Но на первого, на худой конец, второго зама знаменитого бандита я рассчитывала. А эти… Не то что в замы… В «шестерки»-то годились с большим натягом. И разговаривать о чем-либо с ними смысла не было никакого. Ладно, посмотрим еще немного. Я достала из сумки каталог ювелирных украшений, и принялась его внимательно и деловито разглядывать, не выпуская из вида интересующего меня входа. А то, сидеть без дела и пялиться на кафе было как-то неправильно, неконспиративно, я бы так выразилась.
Не прошло и десяти минут, как эти двое вышли наружу и кивнули кому-то, кого я не могла видеть из-за высоких кустов пузыреплодника, которым был обсажен по периметру весь скверик. Впору, хоть соскакивай и беги смотреть, кто там такой стоит. Бежать и глядеть было бы, конечно, глупо, но я привстала, якобы для того, чтобы одернуть пониже задравшуюся куртку. Никого уже не увидела. Зато, услышала, как хлопнула дверца машины. Через дорогу зашагал человек, одетый в черные джинсы и черную же кожаную куртку. Я про себя ухмыльнулась. Все по классическим канонам. На запястье у него должна быть обязательно золотая цепь с палец толщиной, а на мизинце огромный перстень с изумрудом. Тогда картина будет полной. Мои новые, точнее, старые «друзья» со всеми удобствами расположились возле своей непонятной машины, зоркими соколами поглядывая по сторонам. Я мысленно чертыхнулась. Мне надо на встречу идти, а я тут всякими глупостями занимаюсь, фантазирую, что у кого на пальцах!
Чтобы обойти по дуге кафе, не попадаясь на глаза моих, уже можно сказать, закадычных знакомцев, у меня ушло минут пятнадцать. За небольшую задержку во времени я не переживала. Девушке позволительно немного опоздать. К тому же, я была уверена, что задержись я хоть на полчаса, меня все равно дождутся. В кафе я зашла тихой мышкой со стороны служебного входа. Встретившийся мне в узком коридоре официант, как видно, собиравшийся выйти покурить (сегодня дежурил другой, не тот, который нас обслуживал, когда мы тут были с Семеном в последний раз), вытаращил на меня глаза, и было уже открыл рот, чтобы что-то спросить, а может быть и сказать. Я ему такого шанса не дала. Сурово сдвинув брови, я строго проговорила:
- Безобразие!! У крыльца мусор валяется! Вы что, думаете, раз вход служебный, то и убирать не нужно? Живо все приведите в порядок, если не хотите, чтобы я обо всем сегодня же доложила Петру Игнатьевичу!
Парень оторопело уставился на меня, и чуть заикаясь спросил:
- А кто такой Петр Игнатьевич?
Изобразив на лице неподдельное негодование, я сердито ответила:
- Стыдно, молодой человек! Главврача районной санэпидемстанции вы не то, что по имени-отчеству, вы в лицо должны знать! Потрудитесь убрать немедленно! – И, не дожидаясь дальнейших расспросов любознательного официанта, направилась дальше по коридору, бурча достаточно громко, чтобы парень услышал. – Безобразие!!
Парень ломанулся в подсобку, чем-то там загремев. Я очень надеялась, что это будет совок и веник, а не берданка, заряженная солью. Беспрепятственно пройдя в зал, я оглянулась. Посетителей не было. Только в дальнем углу сидел молодой мужчина в черном, и чуть нервно крутил в руках незажженную сигарету. Перед ним на столике стояла чашка с кофе. Я решительно направилась к нему. Завидев меня, словно ледокол «Ленин» идущую к нему через небольшой зал, он, откинув сломанную сигарету в сторону, чуть приподнялся со стула. Видимо, хорошие манеры, заложенные воспитанием мамы и папы, давали о себе знать. Но теперешняя работа тоже накладывала свои отпечатки. Так и не встав, он уселся обратно на стул, и принялся меня разглядывать с ног, что называется, и до головы. Я в долгу не осталась. Тоже принялась разглядывать его довольно бесцеремонно. Ничего особенного. Цепей и перстня на мизинце, как я себе нарисовала, у него не было. Парень, как парень. Довольно широкоплеч, лет тридцати – тридцати пяти, хорошо накачан, лицо узкое с тонким носом, прямыми черными бровями, и темными волосами до плеч. На первый взгляд, вполне себе обычный парень. Но смешаться с толпой себе подобных, ему мешал взгляд. Цепкий, холодный, почти замораживающий. Цвет глаз было трудно разглядеть в полумраке кафе, но мне показалось, что глаза у него черные, словно дуло пистолета. Потратив на осмотр минуты три, я, наконец, наплевав на хорошие манеры, не дожидаясь приглашения, уселась напротив него на стул, положив свою сумку на колени. Не тратя время на дополнительные церемонии и приветствия, я довольно категорично заявила:
- Ты – не Филин…
Он едва заметно усмехнулся, но не ответил. Впрочем, ответа я от него и не ждала. Хотя, на какую-нибудь, пускай, самую плохонькую реакцию я все же надеялась. Выждав небольшую паузу примерно с минуту, я молча поднялась, собираясь уходить. И тут он заговорил. Голос тихий, спокойный, я бы сказала слишком спокойный, почти безразличный, и какой-то бесцветный, без малейшего эмоционального окраса или выражения. У нас преподаватель в институте был. Так тот вот так же лекции читал, монотонно и бесцветно, словно и не человек был вовсе, а какой-то бездушный автомат. Так мы на его лекциях занимались чем угодно, только не его предметом. У сегодняшнего моего визави был очень похожий голос. Только я даже представить не бралась, что он кому-либо позволил бы в своем присутствии, когда он говорит, заниматься чем угодно.
- А ты думаешь, что смелая? – Скорее вопрос, чем утверждение.
Я решила выбрать ту же тактику, что и он. Молча смотрела на него, не отвечая, словно, его слова касались вовсе не меня. А внутри у меня все съеживалось и замерзало под его взглядом. Но я надеялась, что по выражению моего лица этого было незаметно. Не дождавшись от него ничего больше, кроме этой дурацкой фразы, я пододвинула стул ближе к столу, давая понять, что выслушивать его глупости я не намерена. Лицо его вдруг словно превратилось в каменную маску, хотя и до этого его трудно было назвать «обаяшкой», и он жестко проговорил:
- Сядь и не выпендривайся!
В первый момент, я хотела, плюнув на всякое благоразумие, просто молча уйти. Но вовремя вспомнила, что назначила встречу сама, для того чтобы… Вот именно. Так что, в одном он был прав, выпендриваться не стоило. Я спокойно отодвинула стул, и села на самый его краешек, застыв с прямой спиной, в ожидании, что он еще скажет. Он заговорил опять спокойно своим бесцветным голосом, от которого у нормального человека от ужаса должны были бы выпасть зубы.
- Если камень у тебя, отдай, пока не стало хуже…
Не знаю, какой реакции он от меня ожидал, но только совсем не той, какая последовала. Я, слегка откинувшись на спинку стула, негромко, но очень весело рассмеялась. На мгновение я увидела, как с него спала та маска, которую он так мастерски носил на своем лице. Его глаза на миг утратили это леденящее выражение вселенского беспристрастия, и стали похожи на глаза нормального человека, только слегка растерявшегося. Но мне этого мига вполне хватило, для того чтобы понять, что передо мной человек. Возможно, не совсем обычный, со своими прибамбасами, но все же – человек. А я всегда была убеждена, что с любым человеком всегда можно договориться. И я заговорила, не дожидаясь, когда он придет в себя и взорвется от подобной наглости.
- Послушай, - начала я примирительно, - у меня нет столько здоровья, чтобы вступать с тобой в перепалку. Я пришла встретиться с Филином, и только ему одному я скажу то, что хотела сказать. И я точно знаю, что его это заинтересует. Но почему вы решили, что камень у меня? Конечно, я понимаю, что мнение о женщинах у вас весьма специфичное, но не до такой же степени? – Видя, как его глаза сужаются, будто у разозлившегося кота, я поспешно добавила. – Ладно, ладно… Оставим эмоции. Скажу только, что камня у меня нет, но… я думаю, что знаю, где его искать. – Он что-то попытался сказать, но я не дала, поспешно продолжив. – Если ты меня сейчас начнешь пугать сломанными пальцами, вырванными ногтями и прочими увечьями для очень нужных мне частей тела, то, уверяю, к разгадке вас это не приблизит. Я, конечно, не бывалый партизан, вырвавшийся из застенок гестапо, но смею тебя уверить, что упрямства у меня на тысячу ослов хватит и еще останется. По крайней мере, так считают мои друзья. Поэтому пытками вы от меня ничего не добьетесь. Скажу честно, не хотелось бы. У меня на мою жизнь большие планы. И своей бабушке я обещала дожить до глубокой старости. Не хотелось бы огорчать бабулю. Но, знаешь, у каждого человека есть свой пунктик. Так вот, мой заключается в том, что, если на меня давить, эффект может получится совсем не тот, которого вы так ждете. Судя по всему, несмотря на ваши методы, результата вы так и не добились, и по сей день находитесь в неведенье. – Решила я немного намекнуть ему на смерть несчастного Семена и старика-ювелира. - А я могу вам помочь. – Я опять поднялась со стула, собираясь уходить. И закончила свою речь просто. – Но, говорить об этом я буду только с Филином. Потому что, мне нужны гарантии, которые дать сможет только он.
Он опять поднял на меня свои дула-глаза, и спросил с некоторой тенью интереса:
- А почему ты решила, что гарантиям Филина можно верить.
Мне порядком уже надоели эти кошки-мышки, да и нервы уже тряслись мелкой дрожью на самом пределе, поэтому ответила чуть резче, чем хотела:
- Потому что, на заре моей молодости один старый зэк преподал мне урок. Если хочешь жить долго и счастливо, то за базар надо отвечать! А я думаю, что жить долго и счастливо хотят все, и Филин – не исключение!
И я, развернувшись к нему спиной, медленно стала двигаться к выходу из кафе. Не знаю, чего я ожидала. Что он меня окликнет? Скажет что-нибудь? А может быть я ждала обычного выстрела в спину? Но того, что произошло, я точно не ждала. За моей спиной послышались шаги, и его рука легла мне на плечо. Я остановилась. Во рту сделалось сухо, как будто я уже которые сутки брела по пустыне. Он заговорил тихо, и впервые в его голосе я услышала оттенок эмоции. Это была насмешка.
- Я передам Филину твои слова. Но решать будет только он сам.