Ольга смотрела из окна. Шумная весёлая кампания поздравляла кого-то с днюхой. Огромный белый медведь танцевал, что - то оригинальное придумали. Хотя похоже на детский сад какой-то, но всё равно веселее чем просто напиваться или слушать речи поздравительные, которые иногда затянутые и занудно одинаковые.
Когда представленье закончилось толпа двинулась в подъезд, продолжая шумно поздравлять с Днюхой. Оля никуда не торопилась и дальше стояла у окна. Куда торопиться? Суббота! Выходной!
Тут из-за угла появилась Марь Иванна, так Ольга звала соседку. Ей было не больше пятидесяти, но располневшая фигура мешала быстрой походке. А может тяжесть той ситуации давила на плечи Марь Иванны, которая сложилась в её семье. Было у пожилой женщины два сына. Старший окончил институт и женившись, обзавёлся своим жилищем, хотя и в ипотеку. Марь Иванна гордилась им и все уши прожужжала, какой Пётр уродился умным мальчиком и какой он хороший, внимательный сын.
Про младшего Сергея мать помалкивала. Хвастать было нечем. И все соседи сами знали, что из себя Серёга представляет, ведь он остался жить с матерью.
- Надо же какие разные братья! - удивлялась соседка Вероника с седьмого этажа. - Один положительный, а второй пьянь.
- Весь в отца пошёл. Я ведь помню Петра Ивановича, хотя ещё в школе училась, когда он тут колобродил и орал песни по ночам, - включилась в разговор Ольга, пока они ехали в лифте. - Марь Иванна сама виновата, баловала младшего, потакала во всём. Вот и выросло то, что выросло.
- Эх, как ты запросто обвиняешь людей. Алкоголики - это больные люди. Их вылечит сложно. Так врачи даже говорят, а ты мать осуждаешь.
- Уж я бы справилась, - продолжала осуждать Ольга. - Пусть мой Витенька только придёт пьяным, я его выгоню из дома.
- Куда? На улицу что ли ? Прямо вот так, родного сына выгонишь? - не поверила Вероника.
- А что? Бороться ведь с алкоголизмом надо. Марь Иванна не борется, сын напивается, а она молчит в тряпочку, - кипятилась Ольга.
* * *
С того разговора прошло немало времени. Целых двенадцать лет! Витенька у мамы Оли уже не мальчик, а огромный парень. Вымахал под два метра ростом Виктор, мать до щеки дотянутся не может, чтобы чмокнуть сына. Вот только желания целовать повзрослевшего Витеньку у Ольги давным-давно нет. В школе в последнем классе подросток уже начал прикладываться к бутылке. Но мать не замечала.
Пил он немного, а с собой всегда была жвачка ядрёная. Перед квартирой своей тщательно прожует и все дела. Ольга и не ощущала запаха. После школы сына сразу в армию забрали. Он и там умудрялся напиться и подраться. А уж когда демобилизовался Витенька, тут уж пил два месяца.
В лифте встретились Ольга и Вероника. Неожиданно соседка с упрёком спросила Олю: "Ну, что же ты, сыночка из дома не выгонишь? Помнишь, как упрекала Марью Ивановну, что не гонит Сергея. Теперь у самой такие же грабли? Тоже потакала во всём Витеньке? Разбаловала сына?"
- Он у меня единственный свет в окошке ведь был. С мужем развелась. Родителей нет уже. Вот и баловала сначала. Да и не пил он, когда подростком был. Или не замечала или при мне не пил. Как я теперь такого бугая выгоню? Он меня одной левой прибить может, - со слезами в голосе оправдывалась Ольга.
- Он что бить тебя уже начал? - испуганно спросила Вероника.
- Нет, бить не бил, но замахнулся однажды, когда я слишком долго орала на него и даже пыталась выгнать. Так он заявил, что прописан в квартире и я не имею права выгонять. И он прав! Прописан ведь. Куда пойдёт? На улицу бомжевать что ли? Я просто напугать хотела.
- А испугать получилось у Виктора, а не у тебя, раз замахнулся. Недаром народ говорит,не судите чужого прошлого, вы же не знаете своего будущего. Теперь сама на месте Марьи Ивановны оказалась. Моли бога, чтобы сын влюбился.
- Это ещё зачем? Чтоб переехал от меня? - не поняла Ольга.
- И чтоб переехал, и чтоб женщина его в руки взяла, - сделала вывод соседка.
* * *
Прошло ещё пять лет. И начал Виктор болеть. Не выдержала печень напряжённого питья. Положили его в больницу и тут молодому мужчине крупно повезло. Ставила ему капельницы хорошенькая медсестра Ирочка, светленькая и цветом волос, и душой. Она так смогла взять в оборот Виктора, что выписавшись из больницы, он перестал пить. Устроился на работу, через день приходил встречать с букетом цветов Ирину. Она сначала строго вела себя с ним, а потом растаяла.
- Витя, ты мне сразу понравился. Такой богатырь рослый, красивый, но у меня пил отец, бил маму, братика, меня изредка. Я поклялась, что мой муж никогда пить не станет и детей бить не будет. Если ты хоть каплю в рот возьмёшь, брошу тебя в ту же минуту. Клянусь всеми святыми, что так поступлю. А теперь иди и подумай, сможешь бросить алкоголь, мы будем вместе. Не сможешь, не приходи, не трать время попусту.
Виктор топтался на месте и молчал.
- Если сомневаешься в себе, считаешь, что слабак и не сможешь преодолеть, уходи сейчас же, - резко продолжила Ирина.
- Нет, не смогу я уже без тебя. Жизнь пустая совсем, смысла нет в ней. И мать давно пилит, что так нельзя, а вот пил и пил, не думая ни о чём. Печёнка моя вовремя забастовку устроила. С тобой судьба не зря свела. Всё! Слово даю - ни капли в рот не возьму. Я ведь дочку хочу. Недавно одноклассника встретил, а у него уже две девочки близняшки. Милые такие и каждую минуту, папа, папочка. Так мне обидно стало, что меня -то папой никто не зовёт. Не гони меня, Ириночка.
- Раз слово дал, верю тебе. Цветы-то подари уже, чего прижал так сильно, что одну розу смял совсем, - засмеялась Ира.
- И от этого простого звонкого, доброго смеха стало на сердце Виктора легко и приятно. Будет, будет и на его улице праздник! Не хочется, чтоб слабаком его все считали!