Особенно, если висеть они будут рядом с портретами героев спецоперации, в том числе отдавших жизнь за Родину.
На ту же тему хотела поговорить, но с участием других персонажей и обсудить более тревожные посылы (отложила, чуть позже сделаю). Но за обедом щелкнула, к несчастью, кнопку НТВ. И от отдельных реплик даже кушать не смогла.
Хотя начиналось все довольно мирно. Главное, я увидела в числе приглашенных - людей, работающих в шоу-бизнесе, от которых при желании можно было, на мой взгляд, узнать и услышать намного больше, чем получилось.
И тем не менее разговор про уехавших артистов сложился любопытный. И в чем-то поучительный. И нас предупреждающий о том, что будет.
- Кто-то сидит тихо, кто-то громко... Кто-то стал понемножку менять свою позицию, - начал Норкин.
Где мой попкорн, подумала я. Это кто же ее поменял, интересно. Но Андрей Владимирович оптимистично сообщил, что он-то лишь сюжет про таких людей озвучивал, зато его коллегам удалось собрать целый ансамбль песни и пляски в изгнании.
Попкорном не обойтись, подумала я.
Однако Трушкин посмотрел на коллегу скептически. И Андрей Владимирович тут же добавил, что не нашел искреннего раскаяния у тех, кто изобразил смену позиции.
Однако нашлись в отъехавшем "творческом цехе" артисты, которые намекают, что хотели бы вернуться. Поскольку жизнь "там" медом не оказалась.
Сначала нам показали комика Данилу Поперечного**.
- Я хочу возвращаться в Россию периодически, - заговорил он на неведомом мне морском берегу.
А потом еще очки надел... И фон изменился, и прическа - так же внезапно, очевидно, как его внутренний мир.
- Заземляться, понимать... Всё еще мой дом. И я рассчитываю, я надеюсь, что все это закончится. И я вернулся бы туда жить.... Мы на панике уехали в Дубай и вот...
Доллары менял, и мамам звонил, чтоб меняли, а то вот-вот будет двести.
В общем, как я поняла, после провальных туров по США и Нидерландам ему стало голодно и холодно.
Затем возник Илья Прусикин** (обосновался в США, "начал жизнь с чистого листа") и его группа "Little Big", за которую мы еще недавно довольно дружно топили - лишь бы умыть остальных кандидатов на победу в Евровидении. С теми же жалобами на то, что скоро харчеваться будет негде. Даже ребенку, оставленному в России, нечего послать, жалуется он.
В Майклы Джексоны выбиться не получилось.
Вслед за ним появился Алишер Моргенштерн**.
Он в Америке тур покатал, ему не понравилось.
- Я бы в Америке не жил никогда. Ну, короче, да, я скучаю...
И глазки сразу такие добрые-добрые.
- По Родине... (и следом слово из тех, что нельзя воспроизводить в публичном пространстве ). Однажды, может быть, вернусь в Россию. Простите. Я всё понял. Я понял свои ошибки.
На этом месте коллеги с НТВ открыли мне глаза на обедневшую Чулпан Хаматову. В марте 2022 года она говорила, что, если не будет работы, денег хватит на 3-4 месяца.
Однако на квартиру в Латвии хватило.
И вот персонаж, знакомый не по одному сюжету киевского телевидения:
- Это ужасно, но я радуюсь...
Знаете, чему радуется Татьяна Лазарева** из испанской Марбельи? Атакам украинских беспилотников на российские города. Каждый раз смотрит с радостью, куда они долетели.
И что - после такого тоже надеется прилететь в Москву?
Медиаменеджера Илью Красильщика**, которому "стыдно быть русским", я не знаю и мне не стыдно. Он то на что надеется? Ведь его приговорили на 8 лет за фейки.
Теперь он собирает средства на помощь уклонистам. И за большие деньги обещает делиться опытом своих ошибок.
*****
Обсуждение открыл Игорь Шатров, руководитель экспертного совета фонда стратегического развития (структура для меня загадочная, как и многие другие, структур много, а толку от них что-то не видно):
- Если этот человек из-за рубежа проклинал страну, оскорблял и унижал участников специальной военной операции - он может, конечно, вернуться, ответить по закону и дальше работать. Если он этим не занимался, сидел под кустом и дрожал, он тоже может сюда вернуться, я считаю. Но ни один из них должен иметь право получать госконтракты, работать на государство, на телеканалах, зарабатывать за наш с вами счет.
И это должно быть где-то записано.
Журналист Владимир Карпов заметил, что уехавшие - не дураки (значительно смягчаю слово, тут же не НТВ), большинство уезжали на эмоциях, и это было паническое бегство.
Вот дальше я не очень поняла.
Одно дело, сказал он, жить внутри системы, критиковать систему, зарабатывать за счет системы. И другое дело - уехать за границу, где эта критика никому не нужна.
Трушкин заметил, что в таком случае сложно поверить в какое-то раскаяние. Просто жить стало трудно, надо менять ситуацию.
И тут Карпов отличился, как многие журналисты в наше нелегкое время:
- Если вам нужны только те, кто славит партию, правительство и Отечество, то это скучно. Поперечный** в моем представлении честный человек!
Закончились деньги, он честно об этом говорит.
- А если они будут работать на пользу государству? - поинтересовался Карпов, сказав, что против запрета на госконтракты.
Полы, что ли, в Кремле помоют, подумала я.
- На вашу пользу, Игорь Владимирович, - пообещал он эксперту Игорю Шатрову.
- Есть такой момент, соглашусь, - неожиданно для меня ответил тот.
Мне лично это совсем не понравилось. Не хочу я, чтоб моргенштерны на меня работали. Сама как-нибудь справлюсь.
- Вот и всё! - радостно воскликнул журналист. - Просто взять и отрезать нельзя. Одно дело, когда человек целенаправленно начинает поливать в спину солдата на ратном поле - это дурной тон, как минимум, а сейчас еще и уголовная статья...
Жалко не успел договорить, что считает совсем другим делом.
Показали наших уехавших давно - Савелия Крамарова, Ларису Мондрус, Олега Видова и т.д
Валентина Талызина в видеозаписи напомнила про ностальгию, которую невозможно победить.
Режиссер, драматург, актриса Елена Скороходова сказала верные слова про нашу ментальность, особость восприятия мира, про внутренний монолог, который актер ведет с собой на сцене пожизненно на русском языке...
Но как же мы все-таки будем относиться к людям, которые рано или поздно захотят вернуться, вернул экспертов к изначальному вопросу Андрей Норкин.
В том, что у них там ничего не получится, он абсолютно уверен. Но почти все они обязательно постараются вернуться.
Ведь как только появилась возможность, Успенская, Шуфутинский вернулись сюда...
- И всех их приняли, и носили на руках, - заметил Норкин.
Меня это тоже поразило, если честно. После того, как я наблюдала тот шансон в ресторанах на Брайтон-бич в 90-е...
Наконец, очередь дошла до тех, кого я хотела услышать в этом эфире больше всего.
Продюсер тоже сказал, что уехавшие отнюдь не дураки. Люди, которые зарабатывали здесь кучу денег, ездили в Америку, в Европу, повсюду. Вот только...
- Когда ты приезжаешь с баблом в кармане, то думаешь, что для тебя здесь всё предоставлено... Но когда - они же имеют способность таять - проходит время, а у тебя подпитки нет...
Люди начинают это осознавать. То, что происходит с ними - не покаяние. А осознание того, что ты стоишь перед пропастью. Дальше у тебя ничего нет. Пустота.
Но если чувак искренний, иронически заметил Норкин, пусть вернется.
- Он может вернуться. Вопросов нет. Факт другой - пойдут ли люди на его выступления.
В студии разгорелся спор. Некоторые стали говорить, что "к сожалению, пойдут". Те, кто раньше ходили, по крайней мере... И в пылу полемики утонула реплика продюсера: "В последнее время - единицы". А Норкин уже повернулся к Евгению Фридлянду.
Тот сказал, что надо дать возможность публике с этим разобраться.
- У нас ни Конституция, ни законы не позволяют, чтобы мы запретили им выступать. Или возвращаться. Просто некоторые пострадали по чьей-то глупости. Например, Костя Меладзе пострадал от своей жены Веры Брежневой, которая стала собирать на ВСУ. Он же молчал, ничего не говорил. Валера, может быть, ляпнул некоторые слова.
Неужели наши творческие люди - такие подкаблучники, удивилась я. Но Фридлянд не остановился на перечне слабаков.
- Или, например, Алла Пугачева, к которой я испытываю глубокое уважение. Считаю, что она великая певица и актриса, которая пострадала из-за своего дурака-мужа, который выступил, конечно, совершенно неадекватно.
Здесь я перестала верить этому человеку от слова "совсем".
- А она не могла его?... - простодушно спросил Норкин.
- Наверное, могла. Но, я думаю, она просто не успела, не уследила. Мне так кажется.
Вот я так совсем не думаю. Придерживаюсь точки зрения людей, знающих ситуацию изнутри. Они считают, что ситуацией в их паре с Галкиным**, первую скрипку, вне всякого сомнения, играет многоопытная Алла Борисовна. Без ее одобрительного кивка он и чихнуть не посмеет.
Но Фридлянд стоял на своем:
- У нас было множество разных политических событий - Чечня, Сирия... Она никогда не выступала с политическими заявлениями. Я думаю, она не планировала это делать и хотела дожить свой век...
Ему напомнили об активном участии Аллы Борисовны в политических кампаниях. И не в одной.
- Но она сделала очень много для нашей эстрады. Мне ее жалко, мне ее искренне жалко. Я сейчас вернулся из Юрмалы, там говорил с одним актером, они встречались, ходили в ресторан, мы пришли к одному выводу - жалко. Она имела право дожить свой век в почете.
Они, наверное, вернутся, ей никто не запрещает.
- Но, я думаю, они сами недооценивают то количество людей, которые патриотично настроены, которым все это не нравится.
Вот со словом "недооценивают" я, пожалуй, соглашусь.
А как вообще настроение у людей в Юрмале, которые сделали "выход в дверь", поинтересовался Трушкин. У Фридлянда был транзитный путь в Болгарию, три дня он провел с друзьями, которых у него "там очень много":
- Все всё понимают и поддерживают Россию. И, конечно, сама атмосфера, которая в Латвии сложилась - те цены (бинго! цены, подумала я), ситуация - всё это людям не нравится.
- Бытие определяет сознание, - констатировал Норкин.
И с ним в данном случае спорить не буду.
Начали прикидывать, сколько человек придут на концерты вернувшихся. Не будет ли драк на сцене и в зале. Как вообще все будет выглядеть.
- Что такое иноагент? На что это влияет? - вмешался Леонид Дзюник. - Только на одно - на финансы и налогообложение. И на заработки! Если до этого все эти артисты имели свои ИП на низком налогообложении, на упрощенке - десять тысяч перевели на ИП, а 150 тысяч кладут себе в карман наличкой - теперь такого у них нет. Стопроцентное налогообложение. Полный контроль за тем, какие деньги они получают.
Короче, продюсер считает, что они больше не будут столько зарабатывать, сколько зарабатывали раньше.
- Что касается Пугачевой, - не сдержался Леонид, и тут я его прекрасно понимаю, ибо он оказался куда более искренним, чем Фридлянд, - я, Женя, лично знаю, лично знаю, она давным-давно не любила ни президента, ни нашу власть. Ни-че-го. Это всё было сказано мне в уши.
По моим ощущениям, со времен анекдота про "Брежнева - мелкого политического деятеля, жившего в эпоху Аллы Пугачевой" - певица не находила, что кто-то может быть выше и лучше, чем она.
- У нас прямо надо власть и президента любить? Не деревню свою родную? - неожиданно резко спросил Норкин.
Думаю, что не слово "любить" имел в виду продюсер. И ведущий мог бы попробовать это понять.
- Ну, все равно, она была крайне не лояльна! - продолжал настаивать продюсер. - И у нее в последнее время много нового появилось...
- Она имела право, - тихо сказал Фридлянд.
Из продолжения дискуссии я выделила для себя лишь один эпизод. Он тоже кажется полезным для понимания ситуации. Здесь снова интересно выступил тот же Леонид Дзюник:
- У владельца зала работает куча народу, ему нужно делать концерты. Это один момент. Но второй - будут ли брать билеты на концерты, люди сами - примут или нет.
Норкин:
- Вам, как организатору мероприятия, что - нужно объяснять, кого нужно, кого не нужно?
Бац, он о цензуре сверху, что ли?
Леонид даже слегка закипел:
- Андрей Владимирович, дорогой, поймите... Когда я заявляю какого-то исполнителя - я делаю это, как минимум, месяца за три - я вижу, как продаются билеты, как идет реклама, какой спрос на этого артиста. И в какой-то момент я буду обязан его снять, потому что я не хочу попадать в "минус".
Карпов, который, мне казалось, внимательно слушал и понял, что концерт может быть отменен не по приказу Путина, а просто потому билетов мало продадут, оказывается, услышал другое.
Он сказал, что нельзя допускать черно-белую картину и шагать строем. Или вообще прыгать, как на Украине.
- Но у нас надо прыгать из штанов, чтоб доказать, что ты за смерть, - уже почти кричал он с суровым видом. - Нужно больше всего этого и так далее. Вот этого допускать нельзя. И тут появляются полутона. Если приезжает Поперечный**, и есть спрос, есть публика, которая хочет прийти на его концерт, и есть публика, которая против, возможно, возникнет дискуссия, возможно, мы должны будем пройти через катарсис.
Я бы такое на месте ведущих не пропустила, потому что спросила себя (кроме того, что прозвучала совершенная ложь про то, что кто-то топит за смерть) - а во время Великой Отечественной у нас какая картина была? Как и куда шагали люди, которые ценой полного самоотречения и немыслимых потерь добыли Победу, которой мы так гордимся?
Давайте попробуем сначала ответить себе хотя бы на этот вопрос.
** - персоны, внесенные Минюстом РФ в реестр физлиц-иноагентов.