Немногие музыканты обладают такой индивидуальностью, как Billy Cobham. В этом интервью король фьюжна говорит о своих сольных альбомах, игре на двух бочках и о том, почему никогда нельзя играть только числа.
"Мы были первопроходцами", - говорит Billy Cobham о своей инновационной игре на барабанах с Mahavishnu Orchestra и на его сольных альбомах в 1970-х годах. Те альбомы показали открывающиеся для музыкантов возможности в рамках молодого фьюжн и джаз-рок движения. "Все, что я мог сделать, было, просто играть то, что я играл и надеяться на то, что это сработает, потому что не было никого, кому можно было задать вопрос", - говорит он. "С другой стороны, у меня было много возможностей делать ошибки, о которых никто никогда не будет знать, потому что никто больше их не делал".
Billy Cobham родился в Панаме, вырос в Нью-Йорке и обратил на себя внимание, когда присоединился к группе Горация Сильвера в 1968 году. Он начал свою карьеру как hard bop/bebop барабанщик, но изменения витали в воздухе, и Cobham оказался в центре возникающей сцены джаз-рока.
Он записал альбом Spaces с гитаристом Larry Coryell присоединился к группе Dreams вместе с Джоном Аберкромби и Рэнди и Майклом Брекерами. Он работал с Майлзом Дэвисом в разгар электрического периода трубача, появился на Live-Evil и A Tribute To Jack Johnson, и записал три жизненно важных альбома Mahavishnu Orchestra, которые были пробными камнями в формировании звука и направления фьюжн – The Inner Mounting Flame, Birds Of Fire и Between Nothingness & Eternity. Но то сотрудничество с Mahavishnu Orchestra оказалось недолгим.
"Мы играли всего два с половиной года", - говорит Кобэм. "Но мы много работали. Через два с половиной года я не был удивлен тому, что мы дали 500 шоу. Я женился и развелся дважды в тот период. Меня никогда не было дома. Это было очень тяжело. Было просто необходимо остановиться. Так упорно мы работали".
Cobham подписал соглашение Atlantic как руководитель джаз-оркестра, и выпустил несколько классических альбомов между 1973 и 1978 годами. Те пластинки содержали в себе все, от джаз-рока Quadrant 4 до фанка Red Baron, и захватывающий спектакль Frankenstein Goes To The Disco.
Влияние Billy Cobham на игру на барабанах трудно преувеличить. Он был ключевой фигурой в популяризации игры на двух бочках, использования Чайны, открытой постановки и полиритмов. Параллельно с развитием игры на барабанах рос и комплект мастера. С Горацием Сильвером в конце 60-х Cobham играл на стандартном комплекте из четырех барабанов с одним 20-дюймовым басовым барабаном. "Причина маленького комплекта состояла в том, что его было легко транспортировать", - говорит Cobham.
"После Горация Сильвера я в основном играл на том же самом комплекте, потому что его можно было легко загрузить в самолет. Потом я получил возможность работать с группой под названием Dreams, и в той группе нам был нужен 22-дюймовый басовый барабан. Это было единственное изменение. Все остальное осталось тем же самым, 5,5 малый, томы 14 дюймов и 16 дюймов, напольник 18 дюймов. Затем настало время Mahavishnu".
На своем первом альбоме с гигантами фьюжн Cobham использовал ту же самую конфигурацию барабанов с одной бочкой, но успех дебюта позволил ему экспериментировать с двумя 22-дюймовыми басовыми барабанами на втором альбоме. "Я никогда не играл на двух басовых барабанах прежде в моей жизни. Я не совсем понимал, почему мне нужна вторая установка, когда я едва мог едва играть на той, которую имел. Гитарист и руководитель группы Джон Маклафлин хотел иметь вторую, и пришлось что-то придумывать. Сначала я думал, что могу заниматься на второй. Это было абсолютно нереально, потому что мы работали все время. Тогда я попытался поставить ее в свой гостиничный номер, но я не мог встать с кровати, потому что барабаны мешали. Я не мог открыть дверь в комнату из-за барабанов, я поставил барабаны на кровать. Это была полная хрень. Короче, я решил собрать одну установку из двух и посмотреть, что получится. Я никогда не оглядывался назад с тех пор. Когда вы находитесь на сцене, стараясь изо всех сил не сделать ошибку, вы похожи на идиота. Каждый саундчек становился репетицией. Мои барабаны настраивались первыми, и, пока настраивались все остальные, я просто сидел и репетировал".
С мыслями о музыке.
Были и другие барабанщики с двумя басовыми барабанами, такие как Louie Bellson и Rufus 'Speedy' Jones, но они использовали вторую бочку только во время соло. С Mahavishnu Orchestra и затем на своих собственных альбомах Cobham использовал два басовых барабана для того, чтобы строить грув. Он говорит, что он просто пытался научиться играть двумя ногами, когда занимался один. "У нас был небольшой выбор", - говорит он. "Мы играли то, что слышали в своей голове. Я всегда сперва думал о музыке, а потом играл ее".
Музыка была ритмически сложная. В заглавной песне Birds OF Fire гитара играет фразами 5 + 5 + 5 + 3, в то время как барабаны играют цикл 6 + 6 + 6. "Это заставило нас думать в слоях, многозадачности. Мозг действительно может понять все, что угодно, если вы дадите ему шанс", говорит Cobham. "Вы начинаете добавлять всякие ухищрения, но вы все еще играете в квадрате, потому что это работает. Вы должны держать группу вместе. Как только вы научитесь делать это, вы можете сделать что-либо еще, что вы хотите. Главное, чтобы все понимали, куда вы идете и почему вы делаете то, что делаете".
Исследование спектра.
После ухода из Mahavishnu Orchestra Cobham начал заниматься своим сольным дебютом под названием Spectrum. Этот альбом стал для него визитной карточкой. "У меня не было способа продать себя", - говорит он. "Моя цель состояла в том, чтобы просто продать то, что я делаю, тому, кто хотеть бы использовать меня в своей в группе. Это было первоначальной целью. Мне нужен был альбом, чтобы все понимали, кто я такой, чтобы все узнали, что я умею. Я делал запись в студии и забыл про свою концепцию, потому что я никогда не испытывал недостатка в работе. Я всегда работал, пока не стало очевидно, что моя пластинка действительно популярна и единственный человек, который не знал об этом, был я".
Spectrum записывало впечатляющее количество музыкантов, включая клавишника Jan Hammer, гитариста Tommy Bolin, и басистов Lee Sklar и Ron Carter. "Много групп в те дни записывали альбом, делали мастер, и затем внезапно им не нравилась одна мелодия, и они делали все заново", - говорит Cobham.
"Я знаю группу, которая делала так три раза. Они потратили 750000 долларов на запись пластинки. Наш стоил 22000 за 10 дней от начала до конца. Я поехал в Англию, чтобы все смикшировать, и сэкономил там 10000. Это было потому, что мы были подготовлены. У нас было три дня на запись по три сессии в день. В Нью-Йорке в те дни все работали над чьим-либо альбомом. Если вы подготовлены, если вы тратите часть бюджета на репетиции, если все знают все свои партии, кто играет соло, все проходит быстро. Студия стоила 1000 в день, а репетиция, шесть часов, только 200. Делайте выводы".
Барабанщик и Duke.
На альбоме Crosswinds (1974) играл великий клавишник George Duke, который в дополнение к впечатляющей сольной карьере также работал с Frank Zappa, Miles Davis и Stanley Clarke. "Я встретил Джорджа в первый раз в Beacon Theatre в 1972", - говорит Cobham. "Он играл с саксофонистом Cannonball Adderley. The Cannonball Adderley Band и The Steve Miller Band были хедлайнерами, а Mahavishnu были на разогреве. Мы отработали на разогреве, и они отказались играть после нас. У нас было два шоу. Они настояли, чтобы мы закрывали второе шоу. Стив Миллер грел Cannonball Adderley, и затем мы играли второе шоу. Представляете, все разошлись после того, как мы закончили играть первое шоу – 1700 человек, потому что они полагали, что шоу было закончено".
У Duke и Cobham было короткое, но плодотворное сотрудничество, которое включало альбом 1976 года The Billy Cobham-George Duke Band: Live On Tour In Europe. "Моя цель, когда я собрал ту группу с Джорджем, состояла в том, чтобы показать его публике", - говорит Cobham, "но Джордж уже был очень успешным парнем, и он был на грани того, чтобы стать еще более успешным. Billy Cobham просто стал для него стартовой площадкой. Он полагал, что использует меня, и продолжит двигаться дальше. Мы работали один год, и все было кончено к декабрю. Я продолжил работать самостоятельно, а он стал Джорджем Дюком, которого все знают".
Альбом The Live On Tour In Europe демонстрирует диапазон игры Кобэма. "В той группе каждый имел сольный кусок, время, когда вы играете один", - говорит он. "Вы можете делать то, что хотите. Я принял решение попытаться соединить то, откуда мы шли, с тем, куда мы идем".
Альбом Total Eclipse (1974) писали Michael и Randy Brecker. Оба они играли с Кобэмом в Dreams четырьмя годами ранее. Родные братья остались в группе и на альбоме A Funky Thide Of Sings в следующем году. На вопрос о том, были когда-нибудь какие-либо разговоры между барабанщиком и двумя братьями о том, как должен развиваться фьюжн, Cobham решительно отвечает: "Нет, никогда не было. Они были просто бешеными музыкантами. Они хотели играть все на свете. Они были удивительны. Бог благословил их. Я делал много ошибок, и они просто пытались заставить все это звучать правильно. Я не знаю, кто предложил им работать как Brecker Brothers, но это было предрешено заранее".
Добро пожаловать, Funk.
A Funky Thide Of Sings (1975) обратил внимание общественности на способность Кобэма грувить, хотя это не было чем-то новым для самого барабанщика.
"Я раньше играл с группой под названием Stuff до того, как они сменили название на Stuff и прежде чем Steve Gadd играл там на барабанах", - говорит он. "Они назывались The Encyclopaedia Of Soul. Мы играли на танцах. Так что я знал, как создавать грув".
Фанковые элементы всегда были характерны для сольной работы Кобэма. Их можно найти на Spectrum в треке Red Baron. На вопрос, удивлен ли он устойчивой популярностью альбома, Cobham говорит: "Нет, потому что у него есть очень сильная основа, которую помнят люди. Но что создает основу? Грув, который делает так, что вы можете танцевать под эту музыку".
Inner Conflicts, последний из студийных альбомов для Atlantic, показал, что Cobham включил электронную перкуссию в свой комплект. "Да, но это был не первый раз, когда я использовал электронику", - говорит он. "В первый раз, когда я использовал электронную перкуссию в 1968 году. Компания Meazzi делала электронные барабаны в Италии. Это было самое начало. Не только я, но и Jack DeJohnette, Max Roach и Tony Williams экспериментировали с ними".
Для Кобэма электронные элементы в его установке всегда были дополнением к акустическим барабанам, и никогда заменой для них. "Некоторые хотели, чтобы пэды заняли место акустических барабанов, но так не бывает, чтобы вы купили электронные барабаны и играли так, как будто они акустические. Вы можете получить определенное количество информации от электрического набора, но никогда они не заменят акустический комплект".
В 2013 году Cobham отыграл тур Spectrum 40. Учитывая четыре десятилетия, который прошли с тех времен, не удивительно, что барабанщик говорит о том, что его подход к той музыке развился. "Да абсолютно, потому что я могу услышать мелодическое, гармоническое и ритмическое содержание отдельно и вместе там, где не мог прежде", - говорит он. "Вот, почему многие барабанщики остаются просто ритмачами - они думают числами. Тон им ничего не говорит. Они не могут услышать все вместе. Они не имеют никакого отношения к самовыражению. Они - великие музыканты, но они - ритмачи. Они просто играют ритмы. Они не играют музыку. Они играют одну треть музыки. Они могут играть быстро, они могут играть медленно, но это ничего не меняет. Чтобы быть творческим музыкантом, используйте инструмент по максимуму".