Наверное, я слишком старомоден, потому что многое в современном мире мне кажется непонятным. Я не понимаю, зачем подростки постоянно танцуют перед телефоном на улице, в торговых центрах. Не понимаю, зачем сначала подворачивают джинсы, а потом натягивают носки поверх штанов чуть ли не до колена. Но больше всего я не понимаю моды, делать что-то на камеру.
Например, благотворительность. Вот стоит старушка у магазина с протянутой рукой или продаёт цветы и подходит к ней такой «сердобольный» человек с камерой. Сам стал свидетелем ситуации: стоит пожилая женщина возле торгового центра, плохо одетая, руку протягивает, а к ней парень подскочил, с камерой. Старушка пыталась спрятать лицо, а парень спокойно так сказал:
- Я тебе продуктов куплю и денег в пакет суну.
И всё, та сопротивляться не стала. Сняли с нескольких дублей, парень ушёл, оставив битком набитый пакет. Старушка достала деньги, а пакет с продуктами поставила в урну. Он туда не влез, она выругалась и поставила пакет рядом, развернулась и быстрым шагом отправилась прочь. Я даже поперхнулся кофе, который пил в припаркованной машине в десяти метрах. Господи, что происходит с этим миром?
Я вышел, поднял с земли пакет, посмотрел. Всё, что купил парень – хорошего качества и не самой дешёвой ценовой категории. Яблоки как на подбор, колбаса сырокопчёная, курица, фарш, гречка, овсяные хлопья долгой варки, рис, сыр, отличное сливочное масло, красная рыба слабой соли, хлеб, конфеты, печенье. Не знаю, сколько парень сунул ей денег, что старушка не стала брать такие хорошие продукты, но выбросить их я не мог, поэтому поставил пакет в багажник своей ауди.
Да, я не бедный человек, но и не самый богатый. У меня хорошая зарплата. Чтобы не называть цифры, объясню так: если мне приспичит провести недельку где-нибудь на островах, то нужно будет просто купить билет и забронировать отель. И даже смотреть на цены мне нужно. Как-то так.
Зачем же мне продукты, спросите вы. А они не мне. Не могу смотреть, как кто-то выбрасывает хорошую, качественную еду! Тем более, я знаю, что в километре от этого места живёт семья, отчаянно выживающая в этом сытом, даже зажравшемся мире. И знаю ещё сотню семей, который балансируют на грани выживания, и это в нашем-то мире, где люди разбрасывают деньги на всякую ерунду! Поколение зуммеров, что с них взять? Не знавшие нужды, получившие возможность зарабатывать ОГРОМНЫЕ деньги, просто кривляясь на камеру, они не понимают, как этим ресурсом распоряжаться. Ну вот этот парень, который был здесь, у меня перед глазами десять минут назад! Что мешало ему помочь реально нуждающемуся человеку? Без камеры, от сердца? Он даже не подумал о том, что старушка не такая уж нуждающаяся. И это в наше время мошенников!
Меня настолько возмутила эта ситуация, что, кажется, я забыл представиться. Меня зовут Искринский Олег Михайлович, я – помощник и правая рука семейной пары, чьё состояние выходит за рамки разумного. Лебедевы Родион Анатольевич и Валентина Васильевна известные в узких кругах личности. Они разбогатели сами, без чьей-то посторонней помощи, без наследства, упавшего на голову и без выигрышей в лотерею. Просто работали не покладая рук. Вы скажете, что я их выгораживаю, раз они платят мне хорошую зарплату. В представлении многих, богатый человек – это вор и жмот, а очень богатые люди – бандиты.
Вы можете думать, как вам угодно. Эта история почти не будет затрагивать их основную деятельность, но я открою вам, что настоящая помощь, поддержка, доброта и участие не терпят публичности. Итак, семья Лебедевых владеет двумя заводами на Урале, сетью продуктовых магазинов в Екатеринбурге и Челябинске, а ещё ресторанами «Морской микс» по всей России. Идейный центр в паре – Валентина, а Родион «мозг». Он считает, обдумывает, составляет бизнес-планы. Я доверенное лицо этой пары, хотя лично с ними познакомился только тогда, когда врезался в их машину на трассе.
Авария была небольшая, и пока мы решали вопрос на месте и полюбовно, Родион Анатольевич смотрел на меня внимательно, а потом предложил мне работу. Что самое интересное, я как раз хотел поменять свою. Я в то время был заурядным менеджером. В мои двадцать пять меня та работа не удовлетворяла.
Сейчас мне сорок. Я работаю на Лебедевых пятнадцать лет, четырнадцать – личным помощником, доверенным лицом. Сегодня основную часть моей работы составляет благотворительность.
Это целиком и полностью тайное детище Валентины Васильевны. И как бы сильно СМИ ни любили промыть ей косточки, никто до сих пор не докопался до этой её деятельности. Да и кому это интересно? Вот если бы она детей избивала или с голой задницей на камеру крутила, тогда бы желтая пресса, да и любая другая, сходила с ума от восторга. Но всё равно, о том, что Лебедева помогает другим, рассказывать было строго запрещено. Родион Анатольевич, разумеется, был в курсе этого занятия, но не вмешивался.
- Запомни, Олег, когда благотворительность начинают афишировать направо и налево, она перестаёт быть благотворительностью и становится рекламой, – заявила она мне как-то. – Мне она не нужна. Я ничего не имею против, когда начинают выставлять свою деятельность на всеобщее обозрение, если при этом нуждающиеся получают реальную помощь.
Женщина не создала никаких фондов, не принимала заявки, на оказание помощи. Это всё было моей задачей. Я находил нуждающихся, проверял досконально, входил в семью. Сколько я видел людей, пытающихся поживится за счёт чужой беды или просто «срубить денег» по лёгкому! И вот чтобы помощь не ушла куда-то мимо, в игру вступаю я.
Пока рассуждал сам с собой, руки крутили руль и нажимали педали. Я приехал к невзрачной пятиэтажке самого унылого вида и припарковался, но даже не успел выйти. Дверь в подъезд, возле которого я остановился, открылась, и из него выскочила старушка в халате, в тапочках.
- Олеженька! Дорогой ты наш! Неужели к нам снова?
Её глаза горели радостью. Лебедевы помогли её семье, состоящей из двух одиноких, ещё не старых, но уже пенсионеров. Кто-то скажет, зачем старикам деньги? Пенсию получают, и хорошо. Какие у них расходы? Вот таким людям я всегда советую зайти в аптеку и поинтересоваться, какие лекарства берут чаще всего и сколько они стоят. Муж Марины Николаевны, кстати, фельдшера на пенсии, болеет. Он пережил два инсульта, потерял трудоспособность и уже пять лет кряхтит потихоньку, полностью спуская свою пенсию на лекарства.
Это очень хорошие люди. Просто хорошие. Бывает так: зайдёшь в какую-нибудь квартиру, а там ремонт столетней давности, мебель старенькая, но уютно так, что уходить не хочется. Я знаю, что атмосферу создаёт не обстановка, а люди. Вот Марина Николаевна и Павел Антонович были именно такими людьми.
Я познакомился с ними случайно. Ждал звонка от Родиона, чтобы тот сориентировал меня по дальнейшим действиям (подробности упущу – коммерческая тайна). Парковка была занята и заехал за магазин. И там, у помойки вместе с бомжами и другими стариками, я приметил Марину Николаевну. Почему её? Остальные были наглые, бойкие, а она робко хватала то, что не брали другие. Ну и жизнь! Таких контрастов, наверное, ещё не видала история человечества! Кто-то хорошие продукты выбрасывает, а кто из помойки просрочку таскает!
- Даже не знаю, как вам предложить такое, – начал я, выходя из машины. – На моих глазах развернулось невероятное зрелище!..
И я рассказал женщине, что видел. Она ахнула, схватилась за сердце и тут же сказала:
- Правильно сделал, что привёз. Чего добру пропадать? Что за люди! Что за жизнь пошла, скажи мне, а? Как можно едой разбрасываться?
Она грустно вздохнула и почти тут же подпрыгнула?
- А чего мы стоим? Пойдём, чаем тебя поить буду, супом кормить, да отчитаюсь, что твои ребята сделали.
Нужно добавить ко всему вышесказанному, что денег Валентина Васильевна не даёт никому. Мы не содержим людей, а оказываем разовую помощь самым необходимым. Можем закрыть кредит, оплатить лечение и обследование, закупить необходимое.
- Мне ехать нужно, – сказал я, обращаясь к Марине Николаевне. – Дел сегодня очень много.
- Тем более, идём, я тебя хоть обедом покормлю! Супчик у меня свеженький. А то опять будешь всухомятку питаться!
Звучало, конечно, соблазнительно. В свои сорок, я так и не обзавёлся семьёй и дома меня никто не ждёт с горячим ужином. Питаюсь готовой едой на заказ или в кафе у дома. Там отличная кухня, только она приедается.
- Ладно, – решился я, – только ненадолго.
- Конечно, конечно! Разве посмею тебя, голубчика, надолго задержать? – искренне обрадовалась старушка и засеменила к подъезду. Моя машина в этом районе слишком бросалась в глаза. Обычно к подопечным я езжу на «девятке». По крайней мере, пока не будет доказано, что они действительно нуждаются. Когда я приезжаю на потрёпанной жизнью машине, по первому взгляду можно понять, нуждается ли человек в помощи. Некоторые так брезгливо смотрят на мою ласточку, что сразу понятно: очередной попрошайка. Не нуждающийся.
- Ол-ле-у-ж-а, – с трудом радостно промычал Павел Антонович. У него были серьёзные проблемы с речью.
Я огляделся. Да, ребята постарались. Валентина Васильевна, получив отчёт по семье Бобовых, приняла решение помочь им с ремонтом. В квартире заменили проводку, отремонтировали обе комнаты. Не евроремонт, но свежо. Заменили часть мебели, поменяли двери и окна. У пенсионеров не было на это денег. А ещё Лебедева оплатила полное обследование Павлу Антоновичу и курс лечения.
Марина Николаевна хлопотала у плиты, наливая из кастрюли вкусно пахнущий куриный суп с лапшой. Готовила женщина просто, но вкусно. Так я ел только изредка, бывая у своих родителей в гостях.
- Я тебе зелень насыплю. Хорошая зелень, соседка с дачи привезла, поделилась. Вот тебе ложка, вот хлебушка кусочек. А тут соль, если нужно. Кушай.
Сама она осталась стоять, сложив руки вместе и прижав к груди. Есть под её умильным взглядом было немного некомфортно.
- Ой, чтобы мы без тебя делали! – воскликнула Марина Николаевна. – Ты уж там передай, начальству своему, кем бы оно ни было, что мы так благодарны, так благодарны!
- Обязательно, – произнёс я между двумя ложками. Поесть я сегодня ещё не успел. Весь день носился по городу с бумагами! Смешно, XXI век на дворе, электронный документооборот, но стоило нам влезть в дела с государством, как начались круги ада по инстанциям. И конечно же, Лебедевы этим сами заниматься не будут. У них есть я.
- У меня вот для тебя какая информация есть, – словно вспомнила Марина Николаевна. Она села за стол и принялась тараторить. – Вчера во дворе столкнулась с Галкой, соседкой из третьего подъезда. Она к матери ездила на Совхозную улицу. Так у той соседи новые появились, семья с пятью детьми! Пятой ещё и года нет, совсем младенец, а старший – дай бог памяти, вроде в школу ходит.
- Семья нуждающаяся?
- Как я поняла, очень. Они в дом этот переехали, вроде как, деньги с материнского капитала вложив. Расширились так они, значит. Квартира четырёхкомнатная, но в тех домах это шестьдесят квадратных метров. Курам на смех с такой семьёй, зато у каждого есть свой, пусть крохотный угол. Ты бы присмотрелся к ним, а? Жалко ребятню, ой, как жалко! Да и жизнь пошла… вон какая. Вроде сытая, а вроде голодная.
Я доел суп, отодвинул тарелку.
- Спасибо за вкусный обед. Адрес этой семьи черкните мне на бумажке, и я пойду.
Марина Николаевна захлопотала, очень довольная собой. Вот он, минус благотворительности: она сделала доброе дело, даже не зная, куда меня отправила. И я пока не знал, что это за многодетная семья.
Продолжение 👇 Спасибо вам за ваши лайки и комментарии!
