Мать думала, что сын про нее забыл: «Когда женился, часто ко мне забегал, даже когда ребенок родился, все равно часто появлялся. Подросла дочка, и тишина. Позвонит раз в два дня – и все».
Конечно, жена и дочь дороже матери родной стали, для них живет, жизнь им отдал: «Деньги зарабатывает, все им покупает, а меня словно нет на белом свете. А я его родила, в люди вывела. Отец тогда сильно пил, тяжело мне было, мучилась. Все забыл, все забыл».
И невольно из глаз слезы текли, жалко себя. Вспоминала, каким добрым мальчиком был в юности. Приедет из института, зайдет, обнимет и поцелует. Пообедают - посуду мыл, чтобы мама отдохнула. И все-все про себя рассказывал, ни одной тайны не было.
Когда с девушкой познакомился, сразу рассказал, ничего не утаил: и как выглядит, и где учится, и кто у нее родители.
Затем в дом привел – познакомил. Вместе решали, какая свадьба будет, деньги считали, на что потратить.
После женитьбы в съемном жилье жили, недалеко от родительского дома. Бывало, с работы идет, обязательно на пять минут заглянет, чтобы мать обнять.
Затем по ипотеке квартиру купил, снова недалеко, но нет его – забыл дорогу к материнскому дому.
Это о чем говорит? О том, что всю любовь дочери и жене отдал.
И обида – теперь уже на невестку и внучку.
Наверное, надо до его работы дойти, по лицу матери догадается, что у нее на душе. Может, проснется совесть, и пожалеет бедную одинокую мать
Оделась, вышла, пошла по направлению к работе. Но что-то нехорошее почувствовала, словно милостыню просить пошла. Внимание к себе выпрашивать – та же милостыня, это душевная нищета.
Да, это противно, еще как противно.
Петляла по улицам, старалась о сыне не думать. Нарочно зашла в магазин и задержалась. Купила что-то ненужное и вышла.
На остановке читала объявления, хотя было неинтересно.
Ноги сами пошли к работе сына, никак их не унять. И на часы смотрела, чтобы не опоздать. Вот и здание.
Но снова мысли: «Нет, не буду ждать, должна же быть материнская гордость! Если нужна мать, сам придет. Нельзя навязываться даже собственному сыну». И повернула назад.
Сгорбилась, как старушка, ногами шаркает, по сторонам не смотрит.
Руки на плечах почувствовала, кто-то ее развернул. И ясное, солнечное лицо сына, и теплые слова: «Мамочка ты моя родная. Никак к тебе не соберусь, всегда какие-то дела».
Взял сумку, вместе пошли. До дома дошли, поднялись, даже чай сынок попил.
Ушел, и на душе хорошо, сразу легче стало. Перед сном новые мысли: «Невестка и внучка полгода у меня не были. Значит, не нужна, о себе только думают. Когда внучка маленькой была – нужна, выросла – все, в сторону бабушку. Раньше невестка часто звонила, с ребенком посидеть просила, сейчас как будто телефон забыла».
От таких мыслей снова тяжело, и ясная встреча с сыном забылась, словно ее и не было.
Мнительная мама, всегда у нее разные сомнения. Налетит облако радости, согреет душу, и снова тяжелая грозовая туча сомнений. Льется печальный дождь, землю поливает, и стекают капли по веткам растения, которое плакучей ивой называется.