Около нашей деревни на пригорке возвышается полуразрушенная церковь из красного кирпича. Сколько я себя помню, она стояла в руинах. Мы, маленькие мальчишки, постоянно туда лазили, а родители страшно нас за это ругали: боялись, что нам на головы сгнившая балка или выпавший из разбитого купола кирпич свалится. Но мы все равно ходили к храму при любой возможности — его загадочный силуэт манил нас. Помню, как однажды после сильного дождя я нашел рядом с полуразвалившимися ступенями церкви кругляш из бурого металла. Потер его песком — оказалось, пятак времен Екатерины. Видимо, нищий на паперти подаяние собирал да обронил. На монете был выбит год — 1796-й. Вот какой старый храм наш.
Потом мы выросли и в развалины лазить престали. Многие мои приятели уехали из родной деревни, а я остался: ходил мимо храма каждый день, однако почти не обращал на него внимания. Но однажды случилось невероятное...
Как-то возвращался я домой поздним вечером. Середина октября, холодно. Ночная мгла уже полностью окутала землю, но ясный месяц хорошо освещал дорогу. Вдруг недалеко от развалин собора мое ухо уловило какие-то звуки. Я остановился и стал прислушиваться. Со стороны церкви
донесся колокольный звон, а чуть позже — хор голосов. «Этого не может быть! — подумал я. — Сегодня днем проезжал мимо на уазике и своими глазами видел разрушенные стены!»
Но чем ближе я подходил к бывшему храму, тем сильнее становились звуки. А дальше случилось и вовсе небывалое. Я почувствовал, как чья-то невидимая рука подталкивает меня к церкви. Когда подошел поближе, понял, что там идет самая настоящая служба.
Как оказался под полуразрушенными сводами, не помню. Но никто из присутствующих не обратил на меня никакого внимания. Взоры собравшихся были устремлены на священника, который в этот момент шел с кадилом в руках от алтаря к прихожанам. Когда батюшка оказался рядом со мной, в его взгляде я прочел вопрос: «Кто ты и откуда здесь?» Я хотел было что-то сказать ему, но язык не слушался. Священник, не дожидаясь моего объяснения, пошел дальше...
И тут раздался страшный грохот. Сверху посыпались штукатурка, осколки кирпича. Вскрикнула женщина, ребенок заплакал. Я поневоле закрыл глаза и словно куда-то провалился. Когда очнулся, увидел, что стою в разрушенном соборе, вокруг ни одной живой души, нет никакой службы. И лишь над моей головой сквозь пробоины купола светит одинокий месяц...
Следующим утром я первым делом отправился с вопросами к соседке бабе Мане — самой старой жительнице нашей деревни. Описал ей свое приключение. Она не удивилась. Рассказала, что наша церковь, которую не закрывали даже после прихода к власти большевиков, пострадала от немецкого снаряда. «Вчера как раз годовщина была: 60 лет с того самого дня, когда фашист храм взорвал. Вот тебе чудо и открылось».
В октябре 1941-го немец подходил к Москве. Вечером, когда в соборе шла служба, деревню стала обстреливать вражеская артиллерия. Один из снарядов угодил прямо в купол. Многие из тех, кто там находился, погибли. Хоронили наспех — гитлеровцы были совсем рядом...
Я попросил бабу Маню никому не рассказывать о моем ночном видении. Мол, никто не поверит, скажут: глаза залил, смеяться будут. «Не разболтаю, не бойся», — улыбнулась старушка. А мне с тех пор не дает покоя мысль: «Неужели мне и впрямь привиделась та самая служба?»
Я не сомневаюсь, что автор рассказа стал невольным свидетелем той трагической вечерни. Надеюсь, церковь восстановят — в древних стенах больше не будет гулять ветер, в них снова будет обитать вера, надежда и любовь.
Будьте здоровы и счастливы, дорогие друзья.
Понравилось? Не скупитесь на 👍 Вам не сложно, нам приятно! Спасибо! ♥♥♥
