Казалось бы, что необычного может быть в обычной металлической двухсотлитровой бочке из-под бензина? Вроде – ничего... Но это, товарищи, только кажущаяся видимость, и не так уж с ней всё просто на самом деле. Но, об этом чуть позже, а пока...
Пока я снова «партизаню». На этот раз в техпарке в.ч. №... Начальник техпарка, подполковник Рябов, по прозвищу «Трактор», собрался уходить на пенсию и в качестве «аккорда» ему было предложено навести идеальный порядок во вверенном подразделении и полностью обновить всю наглядную агитацию, представляющую собой, в основном, многочисленные инструкции по технике безопасности и управлению боевой техникой, во множестве размещённые на хороше-разных, больших, средних и мелких металлических щитах по всему расположению техпарка.
В любом «аккорде» заложено одно непреложное правило: раньше сядешь – раньше выйдешь. В переложении на ситуацию это звучит так: пойдёшь на пенсию, тащ подполковник, только тогда, когда территория техпарка будет сиять, как известные принадлежности Петрова коня, воспетые Розенбаумом,
ибо в Армии всё должно быть пострижено, побелено и посыпано песком, и это аксиома, а не просто погулять вышел. Отчётливо понимая эту заповедь, наш шеф подсуетился и сумел вырвать из строя вновь призванных «партизан» двоих бойцов невидимого фронта, – вашего покорного слугу и моего друга Сашу из троллейбусного депо.
Конечно же, этого было ничтожно мало для такого объёма работ, но больше не дали, самим мало, нечего тут... И хмурый «Трактор» повёл то, что дали, знакомить с объёмом работ. Внимательный читатель наверняка уже озадачился вопросом – почему «Трактор»? Честно говоря, я и сам не знаю. Вероятно, потому, что был сей подполковник хоть и небольшого роста, но коренаст до чрезвычайности, – легче перепрыгнуть, чем обойти. Вдобавок, имел он привычку при ходьбе целеустремлённо наклонять вперёд свою крупную лобастую голову, растущую прямо из плеч, что вызывало у встречных чувство лёгкого замешательства, а разговаривая, поворачивался к следующему собеседнику всем корпусом, – чем не трактор?
В парке я увидел до зубной боли знакомую мне картину, памятную ещё по танковому полигону: циклопических размеров металлические щиты, намертво приваренные к металлическим же стойкам на высоте нечеловеческого роста, убористо исписанные двухсантиметровым шрифтом, и содержащие всевозможные инструкции по ТБ и не только.
Наш заводской инженер по ТБ Смертин от таких масштабов просто бы обзавидовался.
Подполковник, впав в обычное заблуждение, предполагал, что новый текст взамен облезшего старого будет наноситься прямо на месте, из кузова «Урала» или любой другой техники, благо возможностями для этого он располагал неограниченными, вплоть до экскаватора. На это я сразу ответил категорическим отказом. Одно дело – ваять лики чудо-богатырей, и совершенно другое – наносить плакатным пером чудовищный объём текста в подвешенном состоянии, стоя на лыжах в гамаке, то бишь, в экскаваторном ковше.
Подумав и улыбнувшись во всю «радиаторную решётку»,
подполковник решил подъехать с другой стороны, предложив в качестве рабочей площадки танк. Танк, просто танк. Т-80. Скромненько и со вкусом, почему бы и нет. На его стволе можно расположиться со всеми удобствами, а поскольку башня у танка поворачивается по горизонтали и ствол опять же поднимается и опускается по вертикали, то удобства более чем очевидны. Танкист к танку прилагался. В принципе, идея была неплоха, более чем практична, и попробовать её реализовать было бы даже любопытно, но я представил себе, что ближайшие полтора месяца проведу на насесте
и отклонил это заманчивое предложение, заверив подполковника, что фонтанировать идеями можно до бесконечности, но единственный разумный путь для достижения просветления и постижения Дао – отлучение щитов от родительских стоек и предоставление нам помещения для полноценной работы на благо Отчизны.
Тяжело лязгая гусеницами своих извилин, подполковник согласился с моими резонами, и помещение было найдено на втором этаже авторемонтного бокса. Сей бокс и посейчас стоит в техпарке части, изрядно обветшавший и поросший плющом, едва выглядывая из-за вновь отстроенного бетонного ограждения и, проезжая каждый день мимо части, я мысленно отдаю ему честь, вспоминая былую «партизанщину»...
На втором этаже бокса когда-то располагался Красный уголок, но ныне это просторное и светлое помещение находилось в полном запустении и подходило для наших целей как нельзя лучше. Попасть на второй этаж можно было только по наружной двухмаршевой железной лестнице, поэтому занести туда тяжеленные, срезанные со стоек щиты, нечего было даже думать. Но зато оконные проёмы были широкие и просторные и, вынув рамы со штатных мест, эту задачу вполне можно было решить.
Выделенные подполковником четверо солдатиков-«срочников» проводили внизу все подготовительные работы: срезали щиты, обдирали с них старую краску, зачищали и красили в белый цвет. Затем подъёмный кран цеплял очередной щит за углы и аккуратно заносил его в нашу обитель через оконный проём длиннющей своей стрелой. Здесь щиты укладывались на пол и на сцене появлялись ведущие актёры.
Подсчитать примерное количество строк по выданным текстам, определить размер шрифта, разметить, разлиновать, развести краску, положить на стенд пару бушлатов для удобства, написать пару строчек, да и придавить «на массу» часик-полтора. Солдат спит – служба идёт... Как я уже написал выше, лестница была железной, когда по ней поднимался для контроля «Трактор» – грохот стоял неимоверный, поэтому застать нас врасплох было невозможно, по определению. Конечно, излишне мы не злоупотребляли оказанным нам высоким доверием, во всём должно быть чувство меры, но всё же такой вольготной «партизанщины» у меня ещё не было.
Подполковник периодически устраивал набеги, поторапливал, и каждый раз получал стереотипный ответ, – делаем всё, что в наших силах, стараемся, но текста очень много, да и дистанции у вас тут громадного размера. Тем не менее, мы уже втянулись в формат работы «лёжа на боку» и дела пошли значительно быстрее.
Но пришло время вернуться к началу нашего рассказа, поскольку театральный закон непреложно гласит: если в первом акте на сцене вывешено ружьё, то оно обязательно должно выстрелить, не так ли?
Во время очередного перекура мы услышали с улицы хлопок (очень громкий хлопок) и, выглянув в окно, увидели пролетающую мимо железную бочку, стартовавшую откуда-то снизу. В Армии бывает всякое, но здесь налицо был явный перебор. Поскольку в Армии любой выпущенный снаряд движется всегда строго по параболе, то и летящая бочка вовсе не собиралась являться счастливым исключением из золотого правила, предписанного Уставом, ибо Устав – это вам не об стенку горох, высеченные в нём заповеди топором не вырубишь, и это даже не нужно осмысливать, достаточно просто исполнять.
Итак, прочертив небосвод мазутной кометой, бочка утратила к полёту всяческий интерес и грохнулась оземь за пределами визуального контакта, где-то на задворках «Тракторной империи». Взглянув вниз, мы увидели солдатика с газовым резаком в руках. Всё это время солдатик стоял с разинутым ртом, отслеживая траекторию запущенного им снаряда, и только теперь протёр мозги и засуетился, убирая шланги. Поздно... Слишком поздно, – на горизонте уже начал восходить «Трактор», заслоняя его своими могучими плечами и стремительно приближался, лязгая траками своих гусениц. Мы с Сашей быстренько сделали ставки на три щелбана:
– Три дня «губы», – предположил Саша.
– Не, вряд ли. Скорее – пять нарядов вне очереди.
Снизу громогласно донеслось:
– Пять нарядов вне очереди (нецензурно, нецензурно, и ещё очень, очень много раз нецензурно)!!!!
Саша снял пилотку, со звоном получил в лоб честно заслуженное, и мы, грохоча кирзачами по лестнице, поспешили вниз, узнавать подробности кипиша. Выяснилось, что подполковник дал задание «молодому» вырубить дно у бочки из-под бензина, чтобы использовать её в качестве ёмкости под ветошь. И сам ушёл по делам. А вот так-то расслабляться ему бы не следовало, ибо «молодой» – существо непредсказуемое и слабопрогнозируемое, он и шарик от подшипника сломать может. А если не сломает, то уж потеряет точно.
Боец взял кувалду, зубило и отправился налаживать с бочкой взаимоотношения. Но металл на этих ёмкостях достаточно толстый, прочный и, промахнувшись несколько раз мимо зубила, и ударившись столько же раз пальцами об кувалду, солдатик стал искать лёгкие пути. На беду, ему попался на глаза газовый резак, и он понял – это то, что надо! Дальше понятно – от нагрева бензиновые пары воспламенились, произошёл взрыв и бочка улетела со сцены в закулисье.
Вернувшись на своё рабочее место, мы ещё долго слышали с улицы рычание «Тракторного дизеля», выдающего всё новые и новые характеристики умственным способностям вверенного ему бойца. Подполковника можно было понять, – такое ЧП никак не может ускользнуть от внимания вышестоящего командования. И это накануне пенсии! М-да... Хорошо хоть, что головёнку безмозглую солдатику не оторвало.
Понимая, что настроение у нашего командира испорчено надолго, если не навсегда, мы с Сашей дружно перестали шланговать, вошли в сложное положение подполковника, резко ускорились с низкого, в самом прямом смысле этого слова, старта, упражнение «упал-отжался» стало нашей повседневностью и ежеминутностью, и мы, всё-таки, успели справиться с гигантскими шрифтовыми объёмами. Правда, Саша в спешке допускал иногда описки, на что я равнодушно махал рукой:
– Забей, Саш! Всё равно это никто и никогда читать не будет...
Продолжение гл.6 читайте здесь.
Юрий Русяев. Редактировал Bond Voyage.
Все рассказы автора читайте здесь:
===================================================
Дамы и Господа! Если публикация понравилась, не забудьте поставить автору лайк, написать комментарий. Он старался для вас, порадуйте его тоже. Если есть друг или знакомый, не забудьте ему отправить ссылку. Спасибо за внимание.
===================================================
Желающим приобрести роман "Канал. Война на истощение" с авторской надписью обращаться aviator-vd@yandex.ru
======================================================
Желающим приобрести авантюрный роман "Одиссея капитан-лейтенанта Трёшникова" с авторской надписью обращаться kornetmorskoj@gmail.com
===================================================
