В одно прекрасное утро, когда духи гор завтракали, младшая ворожея вдруг молча поднялась и направилась к дороге. Переглянувшись, чародеи поспешили за ней.
- Неужели не слышите? – вытянувшись в струнку, прошептала Фотиния. – Тихий такой звон… чем-то тоскливый и даже тревожный. К нам идет молодая женщина. У нее горе и совсем недавно она кого-то потеряла.
- Любимого? Ребенка? – попытались угадать кудесники.
- Нет, - плавно качнулись серьги с лиловым гиацинтом. – Любимый и ребенок рядом. А потеряла она подругу и ей сейчас очень больно… Больше пока ничего не могу сказать, но зато точно знаю, что нужно приготовить! В этой семье очень любят домашнее песочное печенье. Когда только мука и маргарин с сахаром, - и ворожея рассыпалась счастливым смехом, будто вспомнила что, а уловив удивленные взгляды, мило улыбнулась. - Бабуля моя такое печенье любила делать, - объяснила она. - И весь смысл в формочках. Полумесяц, ромбик, звезда, сердечко, цветочек… Мне почему-то казалось, что печенья полумесяцем и ромбиком получаются самыми вкусными.
- Сделаем! – с готовностью отозвалась наставница.
- Еще блинчики с вареньем, - подумав немного, добавила Фотиния.
- Совсем пустяк. За дело! – бросив взгляд на озадаченных мужчин, скомандовала Зелейница. – Нам ягод свежих, молока и яиц. Остальное все есть.
- Так мы и не поняли, как по звучанию дороги можно определить, кто по ней шагает, в каком настроении и что поесть любит! – высказался за всех главный кудесник.
- Дымарь, мы же не спрашиваем, как ты в филина обращаешься, – сверкнула темными глазами хозяйка трав. – Не пытаем Алатыря, как он понимает язык камней. Не изводим вопросами Водоската, а о чем ему поют ручьи и шепчет дождь. Посему предлагаю наши маленькие секреты оставить нам ворожеям. Все согласны? – нахмурилась шутливо.
- Ладно, ладно, - добродушно пробурчал Дымарь. – Команду все слышали? – и, обернувшись к Алатырю с Водоскатом, повел кустистыми бровями. – Выполняем!
Нарезая формочками печенье, Зелейница все посматривала на молчаливую ученицу.
- Сегодня к вечеру подойдут, - почувствовав ее взгляд, откликнулась та.
- А что смурая такая? – доставая из печи первую партию лакомства, полюбопытствовала наставница.
- Новые воспоминания голову рвут, и никак не могу понять, какое из них то, что было на самом деле, - нехотя призналась Фотиния и ухватила с противня горячее еще печенье в форме сердечка.
Стоило откусить кусочек, как тут же вскочила и, чуть не опрокинув куль с мукой, завертелась на месте.
- Али обожглась? – бросилась к ней Зелейница.
- Да нет же! – так неистово выдохнула младшая ворожея, что наставница притормозила на месте.
Обхватив голову испачканными в муке ладонями, ученица смотрела таким перепуганным взглядом, что оторопь брала.
- Я знаю, кто идет… - прошептала она чуть ли ни загробным голосом. – Кристинка! Она угощала меня этими печеньями и в той жизни, и в этой уже измененной. Что же случилось у нее, если идет она с такой болью в сердце? Так, наверное, узнала про мою смерть! – и, догадавшись, звонко стукнула себя рукой по лбу, только белая мучная пыль в разные стороны полетела. - Я же сама посоветовала ей навестить духов гор. Ой, увидит меня, поймет все; обрадуется, или наоборот, рассердиться… Фух, прямо нехорошо что-то стало, - побледнев, Фотиния тяжело опустилась на скамейку.
- Что же ты чувствуешь сейчас… Радость от встречи? Волнение? Душа приятно холодеет и сердце то замирает, то взбрыкивает… – с улыбкой искусителя, наклонилась к ней наставница.
Не в силах ответить младшая ворожея медленно кивнула и закрыла глаза.
- Запомни это ощущение, - продолжила властительница трав. - Оно сильнее, чем сама встреча. Ожидание всегда слаще. Запомнила? А теперь выдохни на печенье, - и с той же магнетической улыбкой поднесла поднос с ромбиками и полумесяцами к самому лицу Фотинии.
Серебристая пыльца, вырвавшая изо рта ворожеи, опустилась на песочное лакомство.
- Теперь в ромбики и полумесяцы получатся значительно вкуснее, - отправляя поднос в печь, довольно произнесла Зелейница. – Они присыпаны сладостью ожидания…
Вот и наступил долгожданный вечер; накрыт стол и все чародеи в сборе, сидят, поглядывают то на дорогу, то на младшую ворожею.
- Вот оно… заколыхалось, - чуть ли не задохнувшись от волнения, привстала та. – Сейчас появятся…
Верно… мгновение и на дороге завиднелись три силуэта; мужской, женский и детский.
Не выдержав, Фотиния выбежала навстречу.
- Кристинка! – разорвал вечернюю тишину ее вскрик.
Остановившись, гостья прижала ладонь ко рту, словно боясь нечаянным возгласом спугнуть дорогое видение, а потом, не сдерживая эмоций, огласила поляну радостным визгом и понеслась навстречу и рыдая, и ругаясь одновременно.
- Ланка! Чертовка такая… Да как же так? А мне сказали, что ты… Ланка… - ощупывая ворожею, в полный голос запричитала подруга и, нечаянно коснувшись оберега с когтями, вздрогнула и на секунду другую замолчала. - Это ты… - внезапно дошло до нее. – Ты и есть Фотиния…
Казалось, Кристина вот-вот потеряет сознание от открывшейся правды и еще от того, что эта правда не укладывалась в голове, сводя с ума не состыковками во времени и прорвавшимся в сознание отрывками той жизни, что сложилась до ритуала у ручья.
- Тише, моя хорошая, тише, - тихо и как всегда напевно проговорила Фотиния и, обняв подругу, крепко обхватила ее голову; стерев болезненные воспоминания, она разложила все события как по полочкам, определив каждое в нужный отрезок времени, а потом пронесла это фильмом перед внутренним взором гостьи. После захватывающего просмотра Кристина свободно вздохнула; понимание происходящего вернуло ясность. Хотя и оставались некоторые вопросы, но они не требовали срочности, и их спокойно можно было отодвинуть на потом.
Обнимая друг друга, подруги, плача и смеясь, стояли посреди дороги. С одной стороны смущенно переминался с ноги на ногу Пашка с маленьким Степкой, а с другой монолитно выступал отряд кудесников; переглядываясь, они важно качали головами и многозначительно вздергивали брови и гордились, гордились своей Фотинией, своей повелительницей снов.
Продолжение
Предыдущая часть
Начало