Лиза сидела за письменным столом и с тоской смотрела в тетрадь. Вот уже битых полчаса она безуспешно пыталась решить задачу по математике.
- Кто придумывает эти дурацкие условия? – недоумевала девочка, - это же чушь собачья: «Кролик Крош собрал 18 съедобных грибов и 11 поганок. Его друг Ёжик…»
Почему Ритка говорит, что во втором классе задания – одна легкотня? Вот, дескать, попробовала бы она, Лиза, в пятом поучиться, по-другому бы запела.
Рита – её лучшая подружка. Старше на целых три года и очень умная. Всё обо всех знает. Бойкая, смешливая. С ней не соскучишься.
Сегодня воскресенье, в школу идти не надо. Накануне девочки договорились, что пойдут в рощу кормить белочек. Они ручные, людей совсем-совсем не боятся.
Рита с нетерпением поджидала свою подружку на улице:
- Что ты так долго копаешься? Меня уже распирает…
- Смотри, сколько у меня корма, - Лиза открыла перед ней пакет, - семечки, орехи…
- Да подожди. Мне нужно сказать тебе что-то очень важное, - с этими словами Рита крепко взяла её за руку и быстро повела за собой.
- Что-нибудь случилось? – Лиза едва-едва поспевала за высоченной и длинноногой подругой. – Куда ты меня тащишь?
- Вот теперь стой. И внимательно слушай. В общем, я вчера подслушала, о чём говорила мама с соседкой, тётей Зоей.
- Мне это неинтересно. Пойдём скорее к нашим белочкам.
- Ты – неродная! – на одном дыхании выпалила Ритка.
- Как это? Какая я?
- Приёмная. Тебя удочерили твои родители. А родная мать тебя бросила. Ты ей не нужна!
- Не ври! Зачем ты всё врёшь? – девочка резко оттолкнула Риту и побежала, спотыкаясь и не разбирая дороги. – И вообще, ты мне больше никакая не подруга! Видеть тебя не хочу!
Слёзы ручьём текли у неё по щекам.
- Сейчас спрошу у мамы. Ведь это неправда! Неправда!
- Доченька, что с тобой? – мама перепугалась не на шутку. – Тебя кто-то обидел? Ты ударилась? Где болит? Не молчи!
- Мамочкаааа… я вам нероднаяяяя…
- Кто тебе сказал такую глупость? Никого не слушай. Ты наша с папой самая родная девочка. И самая любимая.
Они сидели в обнимку на диване, не шевелясь. Слёзы давно высохли. Лиза окончательно успокоилась.
- Если мамочка говорит, значит, так оно и есть.
Лизе вдруг вспомнились слова из её любимой песенки: «Но мама всё простит, но мама всё поймёт, ведь на то она и мама!»
Она и папу своего очень любит, и маленького братика. Но тот кроха совсем, спит целыми днями в своей кроватке.
Но Ритка вовсе не собиралась отступать. Подкараулила Лизу в школьном коридоре:
- Я тебе докажу! – она горячилась, сердилась даже. – Ну почему ты мне не веришь?
- Чем докажешь?
- Родных детей любят больше, чем приёмных. Вот и Ванечку родители любят больше, чем тебя. Потому, что он им родной.
- Откуда ты знаешь?
- А ты понаблюдай. Сама увидишь.
Ох уж эта Ритка! Только девчонка успокоилась, так нет, опять заставила сомневаться.
Лиза стала внимательно присматриваться к родителям. Как они ведут себя с ней и как с братиком? И что же? Мама с папой возятся с Ванечкой круглыми сутками, а её только один раз за день похвалили. И ещё папа два раза обнял. Выходит, Ритка была права?
- Мама, а вы брата больше любите?
- Опять двадцать пять… Ну мы же с тобой всё обсудили, доча. С чего опять эти глупые вопросы?
- Потому, что вы всё время только с ним да с ним. Или на руках носите, или в коляске катаете.
- Так он же совсем маленький. Ходить самостоятельно ещё не умеет. Да и вообще, ещё ничего сам не умеет. Но ведь и ты, когда была маленькой, тоже была полной неумехой.
- И я тоже? – Лизе вдруг стало смешно. Она живо представила себя забавным беспомощным карапузом.
- Конечно. И давай договоримся: больше к этой теме не возвращаемся… - и вдруг мама заплакала.
Лизе стало очень-очень её жалко. И стыдно. За что она её обижает? Прицепилась, как банный лист: родная - неродная? Не маму слушает, а какую-то чужую девчонку. Всё, она строго-настрого запретит Ритке даже рот открывать. Если, конечно, та и дальше хочет с ней дружить.
Разве ей плохо живётся в семье? Да ей можно только позавидовать. Её детство – это праздник, который всегда с ней. И она несёт его свободно и легко. Родители ни в чём ей не отказывают. Покупают всё, что только захочет. Одних мягких игрушек у неё скопилось три больших коробки. Всей семьёй ходят в кино и в зоопарк. А летом ездят отдыхать на море…
Лиза уже и думать позабыла о своих недавних переживаниях, когда однажды в их дверь позвонили. Из прихожей доносились оживлённые голоса. Приглушённый мамин и другой, незнакомый, грубый, но тоже женский. Разобрать, о чём разговор, было практически невозможно. До девочки доносились лишь отдельные слова и фразы: «моя дочь», «предательство», «уходи и больше здесь не появляйся».
Ну что из этого можно понять? Какая-то ерунда на постном масле.
Потом дверь захлопнулась, и всё стихло.
………………………
Сейчас у Елизаветы двое своих детей, любимый муж. Сама она давно взрослая. Родителей уже нет. И уже не спросишь: я вам родная? Хотя, когда ей было восемь лет, она получила исчерпывающий ответ на свой вопрос. Так сколько можно лезть под кожу?
А в том, что родители на самом деле были для неё приёмными, женщина давно не сомневается. Слишком много нестыковок.
Прежде всего, это досужие разговоры. Которые совсем не предназначались для детских ушей. Но ведь дыма без огня не бывает. Слухи про их семью давно уже ходили по городу.
Следующий аргумент в её пользу – та незнакомка. Конечно, это была биологическая мать Лизы. Только вот зачем она приходила? Хоть бы краешком глаза взглянуть на неё, тогдашнюю. И теперешнюю…
Ещё один момент смущал и напрягал Елизавету. В родительском доме не было её детских фотографий. Из совсем раннего детства. Ванечкины – да, с пелёнок, а её – нет.
И так далее и тому подобное…
Она решила однажды взять и отпустить ситуацию. И не рвать себе душу. Тогда ситуация тоже её отпустила.
Не сказать правды о том, что их ребёнок приёмный, абсолютное право родителей. Значит, у них были на то свои причины. Может, боялись, что девочку это травмирует. Или опасались дурного влияния биологических родителей. Да мало ли… И кто его знает…
Проанализировав свою жизнь в приёмной семье, Елизавета поняла, что от добра добра не ищут. Когда-то давно ей просто очень повезло. Мама с папой дали ей шанс на нормальную жизнь. И подарили свою любовь.