Филипп пришёл в себя, медленно открыв глаза. Парень осторожно огляделся, пытаясь понять, где он находится. Взгляду предстали стройные ряды железных коек с, пожелтевшими от времени, полосатыми матрасами, и сероватыми простынями, на трёх из которых мирно храпели какие-то старые деды. Стены с, облупившейся местами, голубой краской и большие круглые плафоны на потолке, которые явно никто не мыл последние лет пятнадцать. Парень попробовал встать и заметил капельницу, подсоединенную к катетеру на правой руке. Поворот головы, совершённый в порыве любопытства, пронзил шею саднящей болью из-за шрама, проложившего себе путь от подбородка до середины ключицы. Швы были наложены аккуратно, но их было слишком много, чтобы в столь короткий срок пытаться эксплуатировать травмированную область. Поморщившись, Фил понял, что правую щеку, походу, тоже зашивали со всей тщательностью. Она была заклеена каким-то необычным квадратным пластырем и при попытке скорчить гримасу неприятные ощущения заставили парня немедленно пожалеть об этом необдуманном решении.
"Во рту будто кто-то насрал! Пить хочется. " - Филипп бросил раздражённый взгляд на пустую тумбочку. - "Как же плохо быть ненужным. Интересно, кто же тогда вытащил меня из парка? И где Стас?! Неужели он? ... "
Парень второпях встал с кровати и держась за стойку с капельницей и, волоча её за собой, вышел в коридор.
Но прошёл он совсем немного, там его, почти сразу, поймала за шиворот постовая медсестра, чем-то напоминающая полежалый кабачок из холодильника.
- Ты куда встал, придурошный? Ещё и с иглой в вене. А ну, живо, лёг обратно! - Визгливо потребовала она. Звук голоса показался Филиппу настолько диссонирующе-мерзким, что он захотел шандарахнуть ей по голове этой самой капельницей.
- Мне что, теперь, уссаться что ли?! - Грубо ответил парень. - А ещё, я пить хочу, но раковин в палате-нет.
- Их там и не положено. Ты в больнице находишься, а не на курорте. Иди в палату. Когда капельница закончится - процедурную медсестру позови - она катетер промоет. А потом можешь хоть за шиворот себе насрать. - Безапелляционно фыркнула постовая медсестра, но, отойдя на пару шагов, внезапно остановилась, будто что-то вспомнила: - Погоди, ты же Сенов?
- Да. - Пожал плечами подросток.
- Щас матери твоей сообщу, что ты на ногах, пусть дальше она с тобой возится, а то уже всех врачей замучила в приёмной.
Филипп вернулся в свою палату и присел на краешек кровати озадаченный. - "Мама ждала, пока я очнусь? Интересно, как долго она здесь?"
Катерина влетела в палату бегом с несуразным гнездом на голове, заметными синяками под глазами от недосыпа и совершенно не накрашенная. Филиппу ни разу не приходилось видеть мать в столь разбитом состоянии, потому он даже как-то растерялся: - Мамуль...
- Филенька, мой совёнок. - Женщина торопливо подошла ближе и с трепетом поцеловала сына в лоб. Она говорила дрожащим голосом, а её зелёные глаза стали похожи на застывшие болотца. - Я так волновалась! Когда узнала, что с тобой случилось - думала сойду с ума. Сыночек, родной, как бы я жила без тебя?! Я так тебя люблю.
Катерина села рядом с сыном, погладила его по волосам и крепко обняла. Не сумев сдержать слёзы, она разрыдалась, у него на плече. Филипп обеспокоенно и с теплом обнял маму в ответ: - Мамуль, не плачь. Я не должен был сбегать и оставлять тебя одну с этим упырём. Я - плохой сын. Прости меня.
- Не говори так! Ты самый замечательный. Просто вы немного не поняли друг друга с дядей Димой. Я его сильно отругала. Он больше не обидит тебя, обещаю. - Немного успокоившись велела мать.
- Я слышал, как вы ругались в тот вечер. Мама, зачем ты вообще с ним живёшь? Он же двуличный козёл! - Проворчал Филипп и насупился.
- Я понимаю, Филенька, ты злишься на него. Но тебе нужен отец, хорошее образование, нормальная семья. Я хочу, чтобы ты был счастлив, совёнок. Если мы с тобой снова останемся вдвоём - мои возможности станут сильно ограничены. Не хочу снова отправлять тебя жить с дедушкой и бабушкой. Что я за мать, если не могу о тебе позаботиться? - неодобрительно покачала головой Катерина, вздохнула, переводя дух, и заговорила снова:- Филенька, знай - всё, что я делаю - это только ради тебя. Дмитрий тоже сильно переживал, когда ты пропал. Мы искали повсюду, обзвонили всех кого можно и нельзя. Когда нас уведомили - куда тебя привезли по скорой - он добился, чтобы тебя взялся курировать лучший врач в больнице. Дмитрий не плохой человек, просто, он очень много работает и потому, иногда, сильно нервничает. Твой отчим сожалеет о случившемся, давай попробуем дать ему ещё один шанс? Ольга Степановна, мама твоего друга и соседа по парте, посвятила меня в подробности инцидента, после которого тебя в школе обвинили во всех смертных грехах. Я знаю, что ты вступился за Стаса и какую-то девочку, которую опозорили на весь класс. Задира получил по заслугам, а ты отбил охоту у бессовестного полудурка издеваться над слабыми. Ты - молодец, я горжусь тобой, сынок.
- Спасибо, что веришь мне, мам. - Попытался улыбнуться Филипп и ойкнул, схватившись за щеку. Мама обеспокоенно погладила его по голове.
- А вдруг, Любашка меня бросит? Я же теперь буду страшный, как чёрт, из-за всего вот этого. - Парень и указал на залепленные пластырем швы на щеке и шее.
- Не переживай, никуда твоя Любашка не денется. Девочки обожают смелых. А шрамы - заживут. Всё будет хорошо. - Ободряюще улыбнулась женщина и вздрогнула от неожиданности в ответ на звонок телефона из сумки.
Катерине звонили с работы, где она не появлялась уже пару дней из-за неусыпного дежурства в приёмном отделении. Но, так как, сообщить об этом никому из сослуживцев она не успела - начальник, по ту сторону трубки, рвал и метал, обвиняя Катерину в безответственности. Он пресёк на корню робкие попытки женщины объясниться и велел немедленно явиться на рабочее место, грозясь увольнением. Сенова, скрепя сердце, заверила его, что прибудет в самое ближайшее время, крепко обняла и поцеловала сына напоследок, вручила ему немного денег на буфет и, стремглав, выскочила из палаты.
Через некоторое время, отнеся пустую капельницу к двери процедурной и разобравшись со своими физиологическими потребностями - Филипп пошёл искать Стаса. Долгие поиски не потребовались он нашёл друга в палате, располагающейся в конце коридора. Она выглядела значительно опрятнее той, где очнулся Филипп и была рассчитана всего на 4 койко-места. Светло-рыжие покрывала на заправленных кроватях, аккуратные тёмно-коричневые тумбочки и молочно-белое бельё. Филипп огляделся, хмыкнул и подошёл к товарищу. Станислав был единственным пациентом этой палаты. Кудрявый блондин сидел на кровати с перебинтованной левой рукой в гипсе и, такой же, "опечатанной" шеей, как у товарища и что-то записывал в свой блокнот кривобоким почерком.
- Привет. Как ты? - Филипп сел на край кровати.
- Привет, Фил. Плющит немного. - Стас нахмурился от головной боли и кивнул на закорючки. - Вот - тренируюсь писать правой. Врач сказал, что рука будет заживать долго, так что - я должен на время стать амбидекстром.
Филипп помрачнел и почувствовал острый укол вины. - "Если бы Стас не пришёл в тот парк, то с ним ничего бы не случилось! Но, с другой стороны, тогда бы и я домой не вернулся..." - лохматый брюнет склонил голову набок, присматриваясь к другу повнимательнее: - Хм, ясно. Стас, скажи, ты что-нибудь помнишь?
- Про что?
- Про вчера. - Нехотя выдавил из себя Фил.
- Конкретно, про вчера - ничего. Потому что очнулся только сегодня утром. Я проспал почти двое суток после операции. Врач сказал маме, что такое крайне редко происходит. Наверное, у меня неадекватная реакция на наркоз. - Станислав пожав плечами, встал с кровати и отошёл к окну. Парень впился взглядом верхушки деревьев и отвернулся. Разговаривать сейчас ему хотелось меньше всего, но он понимал, что друг вряд ли от него отстанет.
- Нет, я так не думаю. Для меня - события в парке случились вчера. Получается, я тоже продрых два дня? - Филипп нервно взлохматил волосы на затылке - Стасян, мы должны с тобой поговорить о том, что произошло, не то у меня мозги сейчас лопнут, - и подойдя к двери в палату, захлопнул её. Вернувшись, Филя взгромоздился на подоконник и уставился на друга прямым взглядом. Станислав еле заметно побледнел, сел рядом, с помощью Филиппа, и робко попробовал опротестовать сие предложение: - Давай не сегодня, пожалуйста, у меня...
- Нет, сегодня и прямо сейчас! Я хочу разобраться. - Грубо оборвал Стаса Фил. - Послушай, нас с тобой погрыз не какой-то дворовый пёс. Я в этом уверен! Ты видел, как передвигалась эта тварь? Он был прямоходящим, словно человек! А что если это - оборотень? И теперь нас заразило? - Филиппа внутри затрясло, как только он высказал это предположение. Больше всего парень боялся, что Стас получил слишком серьёзную травму для психики и не воспримет сейчас его слова всерьёз. Но друг лишь воззрился на него с лёгким недоверием и, прищурившись, переспросил: - Оборотень? Филипп, ты себя слышишь? Оборотней - не бывает. Твоё предположение антинаучно!
- А кто же это тогда?! - Возмутился Фил и нахохлился.
- Возможно, на территорию парка мог забежать какой-то загульный волк, из лесополосы на окраине области. Фил, ты - напуган этим случаем, так же, как и я. У нас посттравматический синдром, только и всего. Мы просто напридумывали себе всякого из-за стресса. - Стас изо всех сил старался рассуждать логически, понимая, что доводы для доказательства этих слов у него, попросту, нет.
Филипп скептически скривился. Он не желал позволять Стасу заблуждаться в подобных умозаключениях. Мозг, тут же, любезно подбросил воспоминание о том, как друг рвался из лап монстра.
- Стас, блин! Какой, к чёрту, волк?! Разве волк был бы способен бросить меня через бедро?! Ты ведь был там и всё видел! И ты знаешь, что это не животное! Когда я ударил его в спину между рёбер - он вытащил нож из раны и выбросил его на моих глазах, перед тем, как врезать мне по морде когтями! - Филипп эмоционально указал на заклеенную пластырем щёку и встряхнул ошалевшего товарища за плечо: - Когда ты позвал на помощь, я думал, что уже ничего не успею предпринять и тебе - конец. Но... Он, словно, издевался над нами своим превосходством. Так ни один хищник не делает. Из всей иерархии пищевой цепи, ради удовольствия способен убивать только...
Станислав внезапно его перебил, крепко вцепившись в рукав больничной пижамы Филиппа. Парня бил такой мандраж, что он начал заикаться: - П-прекрати, п-прошу тебя! Его глаза будут сниться мне в кошмарах. Они были огромны... И ч-человеческие. У собаки или волка не бывает такой осознанности во взгляде. Филипп, я не хочу, чтобы это было правдой! Мне страшно! Нас обоих упекут в психушку. И неважно, что всё случившееся - правда. Что нам делать?!
- Во-первых, не паниковать, может быть, всё обойдётся. Во-вторых, нам теперь нужно внимательно следить за собой и друг за другом. Любые мелочи и странности важны, как никогда. Если поймёшь, что дело пахнет - дрянью, сразу же поставь меня в известность. Я поступлю также в аналогичном случае. И в-третьих, никто не должен узнать, что с нами случилось. Никто и никогда. Если кто спросит - поддерживай официальную версию, которую озвучили врачи: - шарились в парке ночью, наткнулись на бродячих собак, которые нас знатно помяли. Нам повезло и бешенства не подхватили. Этого достаточно, остальное - лишнее. - Филипп поочерёдно загибал пальцы, перечисляя необходимые меры предосторожности, которые им с другом теперь следует соблюдать для их общего блага.
В какой-то момент ребята начали спорить по поводу того - можно ли сказать правду о случившемся родителям или всё же не стоит. Станислав, не привыкший обманывать отца и мать, даже по пустякам, приводил всё новые и новые аргументы "за", а Филипп наотрез отказывался допускать такое развитие событий, твёрдо стоя на своём "пакте о неразглашении", пару раз даже грязно выругался, не представляя, как достучаться до упрямого товарища. На шум явилась дежурная медсестра.
- Чего разорались?! Идиоты! В отделении тихий час, а вы как с цепи сорвались! - Прикрикнула она на подростков. Стас виновато опустил голову.
- Сенов, ты что здесь забыл? Иди в свою палату, живо. - Нахмурилась медсестра. Филипп хотел, было, подчиниться, скрипнув зубами с досады, но Станислав его остановил и обратился к сердитой женщине в белом халате, мельком прочитав её имя на бейджике: - Елена Николаевна, можно Филиппу остаться со мной? Я пришёл в себя совсем недавно и ещё не успел, толком, освоиться, поэтому - позвал его к себе, чтобы мне не было так тревожно. Мы немного увлеклись беседой, поэтому превысили допустимое значение шума, но, уверяю вас, больше этого не повторится. Вы же не рассердитесь, если он задержится здесь ещё на какое-то время? - Голос парня звучал умиротворяюще и, буквально, источал дружелюбие. Медсестра застыла от неожиданного обращения к ней по имени-отчеству и вежливой просьбы. Грубо отказывать и настаивать на своём ей тут же расхотелось. Она, даже, улыбнулась, отвечая этому "кудрявому ангелочку": - Думаю, можно один раз сделать исключение для столь учтивого молодого человека. Но только, если обещаешь больше не шуметь.
- Всенепременно, Елена Николаевна, можете быть спокойны. Мы больше не причиним никому неудобств, вы очень добры.
Когда медсестра вышла из палаты, прикрыв за собой дверь Филипп ошалело поинтересовался у друга: - Чёрт побери, как ты это сделал? Она сегодня в коридоре с меня чуть три шкуры не спустила, а тебя была готова в пятки расцеловать.
- Если честно, я не знаю, слова сами нашлись. Надеюсь, этим не придётся часто пользоваться, а то мне было сейчас стало не по себе от диссонанса. - Фыркнул Стас.