Максим всю ночь страждал беспокойством за сон Кати и не мог уснуть. Он изучал медицинские форумы, пытаясь полностью понять, что такое резус-конфликт. Он вникал в детали, сидя всю ночь размышляя о том, как поступить дальше, как правильно начать разговор с Антоном. В такой ситуации, по какому пути бы он ни пошел, все было бы сложно. Но Катя находится в столь важном состоянии, и я не могу позволить себе добавить ей нервов. Ей необходимо выносить и родить ребенка от моего лучшего друга. А что делать с Тохой после его непростительной ошибки?
Какая судьба ждет нашу многолетнюю дружбу? Он совершил ошибку, о которой он теперь наверняка жалеет... Если бы только он знал, на что может пойти ради своего эгоистического удовлетворения, он бы немедленно поставил себе голову на место. Как он мог сломать такой хрупкий цветок, топтать и задавить свет в душе такой прекрасной девушки? Как он мог дать проиграть своим низменным желаниям!? Как он смог так поступить? Слава Богу, что впереди выходные, и я смогу полностью сосредоточиться на заботе о Кати. Потом я буду размышлять о том, как совмещать походы к врачу и работу, мне придется делать многоe удаленно. Но все можно спланировать. Утром я решаю успокоить девушку, объяснить ей, что мои исповеди о любви были искренними и по воле судьбы, а не чтобы нажимать на нее и усложнять положение. Прежде всего, я предложу дружбу и поддержку.
Если она когда-нибудь заинтересуется во мне как в мужчине, я буду счастлив. Но я не буду навязываться... Сейчас я готов быть тихим наблюдателем, свидетелем чужой жизни. Главное, чтобы она позволяла мне быть рядом. Легко и осторожно я кладу ее хрупкую фигурку в ванну; она такая нежная. Строго, но тепло, приказываю ей позвать меня, когда закончит дела в ванной. И она не спорит, она доверяет... Передо мной развернулся восхитительный образ утра. Я решительно вдыхаю полной грудью и берусь за завтрак. Пусть я не повар по призванию, но что-то смогу приготовить. В сковороде я жарю говяжий бекон, сбиваю яйца в омлет, для себя сделаю кофе, а Кати налью чай с молоком.
Пища вызывает аппетит и приятным ароматом наполняет воздух. После душа я приглашаю Катю на кухню. Она садится на высокий стул у барной стойки, а я торжественно ставлю перед ней тарелку с завтраком. Я сам медленно попиваю кофе и слежу за ней, восхищаясь, изучая... Но вот Катя начинает мигать глазами, отодвигает тарелку и зеленеет перед моими глазами. Я едва успеваю подставить ведро, пока у нее начинается тошнота... Спазм за спазмом и рвота до желчи... Она мучается и не может ничего есть. Чувство тошноты, но нет облегчения... Я открываю окно, проветриваю помещение, прячу еду подальше от глаз.
Катя почти плачет, и я пытаюсь ее успокоить... Постепенно проходит. - Понимаю, что это яркий пример утреннего токсикоза? - шутливо спрашиваю я. - Макс... - вздыхает она, - прошу прощения... Я... Я не могу... Мне сильно тошнит от всей жареной пищи. Я ничего не могу есть. - Понятно, - улыбаюсь я, - нужно было сразу все уточнить. - Хочешь сладенький чай? - Сейчас приготовим. Я снова отправляю страдалицу обратно в постель, собираюсь сварить чай, достаю печенье, крекеры, фрукты, йогурты... Все, что может подойти. В ее глазах я читаю благодарность. Приятно. - Ты ешь спокойно, я быстро схожу до вашей квартиры на полчаса. Что где находится? Что нужно?
Я получаю ценные указания, список и беру ключи от квартиры Егоровых. Решаю позвонить Антону. Абонент недоступен. Все равно, будь он дома или проводил ночь гуляя... Будем разговаривать лично позже. Я оставляю домашний телефон для связи Кате, пульт от телевизора, и приказываю отдохнуть как следует. В ее глазах замечу нерешительность, но она начинает приходить в себя. - Я не надолго. - Хорошо. - Не волнуйся, телефон будет в беззвучном режиме. Домофон будет отключен, Антон не сможет попасть на территорию без моего разрешения. Никто не будет беспокоить тебя, вы сможете пообщаться, когда будешь готова. Согласна?
- Я смотрю на нее пристально, как будто читаю ее эмоции. В ее глазах я вижу боль, страх и смущение... - Ты прав, Максим. Мне нужно подумать, сейчас не время для этого. Она невольно прикасается к своему плоскому животу и отводит глаза от меня. Ей одиноко и страшно, но она старается поддерживать бодрое настроение в моем присутствии.
- Не грусти! - улыбаюсь я на прощание, не хочу оставлять ее одну, но мне приходится. В квартире Егоровых царит тишина, свет везде, на кухонном столе моя тарелка с недоеденным борщом, оставшиеся манты потихоньку остывают. Хаос. Явно Антон еще не вернулся домой, значит, он проводил всю ночь с женщинами. Нехорошо. Телефон до сих пор не в зоне, задумываюсь, что ему написать. Правильные слова не ложатся в правильные предложения. В голове только мат... Решил, что краткость - сестра таланта. Катя у меня. Угроза выкидыша была. Знает, что ты был с телками. Поживет со мной. Позвонит сама, как будет готова. Отправляю... Искренне рад, что в спальной тумбочке нахожу косметичку и лекарства, а также папку с документами. Собрал все легко, в доме Кати идеальный порядок. Я быстро запаковываю все необходимые вещи из шкафа, бросая их в дорожную сумку. В комоде нахожу пижаму и нижнее белье... Я просто пристально смотрю на огромное количество кружевных комплектов, представляю их во всех цветах и невероятных фасонах. Белье сексуальное, красивое... Пока берегу себя от соблазнов и собираю необходимые вещи, я оставляю все это позади.
В этот момент я вспомнил день их сва, когда я осматривал подсобное помещение, я увидел на полу белые трусики. Их было испачкано чем-то, похожим на кровь. В моей памяти всплыло изображение невесты после того, как ее похитили. Она была изможденной, потрепанной, словно изнасилованной. Это так странно – мы только что праздновали их счастливое событие, а теперь такое.. Что надо иметь в голове, чтобы использовать грязное помещение в качестве места расправы? Этот ублюдок! Мои кулаки непроизвольно сжимаются, мне кажется, что я должен что-то сломать, по возможности его жалкую шарлотанскую голову. Я пытаюсь изгнать эти воспоминания.Что ж, будущая мама точно будет ими довольна – комфорт особо важен для нее сейчас.
Я поливаю цветы Катя на подоконнике со всей преданностью, выбираю ее цветущую орхидею, которую подарил ей на 8 Марта и, наконец, ухожу из этого дома, старательно избегая любых остатков прошлой жизни.
продолжение следует...