Из цикла "Племенные революционеры"
Когда правоохранительные органы Российской империи в силу обстоятельств не могли по заслугам наказать отъявленного негодяя, на помощь приходили высшие силы, которые брали на себя функции ФСИН того времени.
Так, злодея-литератора Степняка-Кравчинского "ликвидировал" поезд возмездия (об этом - здесь), а убийцу-банщика Петра Карповича приговорила немецкая торпеда, пущенная с подводной лодки по кораблю, на котором ненасытный террорист спешил в Россию весной 1917 года.
Гуляй, шальная Императрица!
Все-таки "внебрачная родословная" дает себя знать (и весьма часто), делая ее носителя злобным, неуживчивым и обиженным на судьбу человеком. Хотя, как в любом правиле, не обходится без исключений. Но не в нашем случае.
Петр Карпович имел "хромосому внебрачности" аж в третьем поколении. Зато начало этой внебрачной "котовасии" положила не кто-нибудь, а сама Императрица Екатерина II, запустив историю, которой предстояло закончиться громкой трагедией теракта.
Петр Владимирович, будучи незаконным сыном помещика Савельева (сына одной из внебрачных дочерей императрицы и светлейшего князя Безбородко), впитал в себя злобу и недовольство властью, которые источал его папаша. Хотя в семейных делах Александр Савельев и не был сквалыгой - даже хутор под Гомелем матери Петра отписал, но сына так и не признал "официально", вынудив того носить фамилию Карпович.
Я бы в доктора пошел, только лень учиться
Карпович так Карпович. Юноша, "обдумывающий житье", собрался учиться на доктора, только не продержался в Московском университете и полугода, вернулся на малую родину, повозился в огороде для отвода глаз, а на деле пришвартовался к социалистам, которые за непыльную работенку платили хорошие денежки. Поговорил с крестьянами за жизнь, взбаламутил их - получите, газетки подзуживающие развез, расклеил - распишитесь.
Впрочем, подобный заработок старшие товарищи обещали и в других городах да весях, даже повесомее, если город солидный, и читателей поболее. Вот город Юрьев, например. Под это дело Петрусь, как звали его на хуторе друзья-товарищи, задумал и второй шанс получить, теперь уже в Юрьевском университете, все по той же медицинской линии.
Написал в 1898 году прошение на имя министра просвещения - как раз на этот пост заступил умница и интеллигент Николай Боголепов, - и получил "добро". Только зеленый свет семафора знаний вновь недолго освещал студенческий путь Карповича. Снова он нашел бунташной "грязи", снова увязался в смуту бесовскую, как будто там ему было медом намазано.
Das ist Bier для Петруся. С дымком...
Но за проделки отвечать надо, и полиция серьезно занялась студентом-недоучкой Карповичем, который сразу к дружкам своим метнулся, а те его утешили-приголубили, деньгами снабдили, да в Германию отправили. Вот уж, в Берлине понравилось Петрусю, пиво вкусное рекой льется, в университет ходить на лекции не обязательно, поскольку он в вольнослушатели записался, зато эмигрантов-бесенят вокруг немало, с кем хочешь общайся, дружи.
Вот и задружился Петя с эсерами, где главным был здоровый дядька с выпученными глазами, Евно Азеф, с которым у Карповича контакт наладился полный.
А еще хотел Петрусь славы громкой, с шумком и дымком от револьверного выстрела или бомбы разрывной, да чтобы жертвой его атаки стал не просто жандарм или чиновник средней руки, а лицо, приближенное к императору!
И тут, то ли сам Карпович додумался, то ли друзья эсеры надоумили, только с сакральной жертвой злодей определился. Ей станет министр просвещения Боголепов, потому что он предложил государю особо отличившихся оболтусов, негодяев и смутьянов прямо со студенческой скамьи отправлять в войска.
Нам сегодня это кажется вполне логичным и справедливым, - если не желаешь учиться, то иди служить Родине. А в те времена за это зацепились социалисты, а особо рьяный Петя засобирался в Россию.
Смерть в приемной
После двух дней затворничества в гостинице, где террорист собирался с духом, он написал для виду прошение к министру (снова в университет, якобы, желаю), зарядил револьвер и отправился в Министерство просвещения, где Николай Боголепов вел прием посетителей.
Министр людей не чурался, наоборот, старался услышать каждого, не заставлял посетителей ожидать приглашения в кабинет, а сам выходил в приемную и проводил своеобразный сеанс "одновременной игры", оперативно решая те или иные вопросы, порой вовлекая в беседу на темы образования представителей различных образовательных заведений.
Вот и в этот раз Боголепов внимательно слушал каждого гостя, обсуждал, дискутировал, общаясь в итоге с каждым пришедшим. Дошла очередь и до Карповича, передавшего свое прошение министру. Тот пробежал бумагу глазами и повернулся к сидевшему рядом просителю, желая продолжить с ним беседу. Но прозвучал выстрел - это Карпович пальнул со спины в упор, прострелив министру шею.
Тот еще дышал, но спасти Боголепова было невозможно. После двух недель мучений Николай Павлович скончался.
Без воды - "ни туды" и без виски - "ни сюды"
А Карповичу повезло несказанно. Дело передали не в военный, а в уголовный суд, что по определению исключало смертную казнь. Двадцать лет каторги - тоже не сахар, конечно. Но амнистией срок был сокращен, а побег Карповича в 1907 году с пересылки на Алтай этот срок вообще обнулил.
Дальше снова все просто - Петербург, друзья-эсеры, подготовка новых терактов. И вдруг, как обухом по голове, известие о двойной игре "друга и учителя" Азефа. Такое без виски не осмыслить. Петрусь едет в Лондон, боясь провала и желая отдохнуть. Измена Азефа настолько глубоко пронзила его террористическую душу, что Карпович решает отойти от дел и предаться водным процедурам.
Он устраивается банщиком-массажистом в одно из лондонских заведений, совмещая приятное с полезным. Полезным, в данном случае, становятся фунты стерлингов, получаемые в качестве заработной платы, поскольку если ты не занимаешься терактами (как исполнитель или как разработчик, неважно), ты становишься не интересен своим хозяевам, которые уже вербуют новых молодых стервятников, запускаемых безумной стаей на бедную Россию.
Норвежский порт Тронхейм, море Северное
Банщик-убийца так бы и массировал ягодицы своих клиентов, если бы не новость из России. Революция, отречение Государя и... много денежной работы для головорезов-эсеров.
"Надо ехать! Срочно!!"- в возбуждении Петрусь берет билет на пароход "Зара", следующий курсом Лондон-Тронхейм, чтобы потом из Норвегии добраться уже до России.
Но планам кровавого Пети не суждено было сбыться. Тому виной немецкая субмарина, разгуливающая в Северном море сама по себе, и отстреливающая торпедами суда противников, отправляя их экипаж и пассажиров в вечное путешествие в гости к Посейдону.
Рыбам же Северного моря все равно кого кушать на обед - английского моряка или русского банщика-убийцу. Хотя банщика, может, даже вкуснее, можжевеловый дух от парилки, въевшийся в тело, придает пикантности, а кровь на руках от убийства достойного русского человека у него давно смыта.
Или все же не смыта?..
