Пояснение для новых читающих: Олег Назаров - эксперт в области маркетинга ресторанов, профессиональный продвиженец ресторанов (что бы это ни значило), писатель-сатирик. В своё время выступал с каким-то Петросяном, а также, будучи в своё время продюсером на заре отечественного музыкального ТВ, собирал деньги за ротацию клипов со всей российской эстрады (не платили двое: какая-то Пугачёва и какой-то Леонтьев).
Собственно, вот что он рассказывает о том, почему его программами продвижения ресторанов не пользуются:
«Я столкнулся с этим давным-давно, когда я написал свою первую книгу. Я боялся её писать, она называлась «Как раскрутить ресторан», где я рассказывал, как строить пиар-акции, которые я реально стал первым в России делать. Я боялся, что люди прочитают, они начнут всё это делать сами, и я останусь без работы.
После того, как я написал эту книгу, я боялся выступать на семинарах. Потому что я думал: ну люди же это всё читали, они же всё это знают. Да што вы. Никто ничего не читал, никто ничего не знает.
Вот у нас сегодня было человек сто [на семинаре]. Вот хорошо, если мне перезвонят 2-3 человека. Хотя я им говорю: я вам сценарии бесплатно дам, ради бога, пользуйтесь всем моим багажом, потому что я не жадный, с собой всё в могилу не унесёшь. Вот я говорю - 2-3 человека в лучшем случае перезвóнят, и то - они перезвóнят и не зададут конкретный вопрос: вот я хочу сделать, допустим, такой-то рекорд, нет ли у вас каких-то сценариев? Нет - они напишут: «А чё мне делать?».
Я вам больше того скажу - я за свою жизнь написал около, наверно, сотни программ продвижения для разных ресторанов. Вот я вам скажу - вот единственный человек, который, вот, как взял мою программу и стал её реализовывать, это Иван Андропов. Это хозяин «Тёплой речки».»
Это интервью было записано в текущем году в городе с дивным для русского уха названием Йошкар-Ола, столица республики с ещё более диковинным буквосочетанием в качестве названия - Марий Эл. Это наши соседи, наши - в смысле Татарии, знамениты марийцы своими колдунами, лесами и ягодами.
- Марийская брусника, честно могу сказать, куда как лучше финской. Ну уж не хуже как минимум.
А один мой знакомый бармен, бывший коллега, был как раз из Марий Эл, и однажды они с семьёй - в том числе с бабушкой - ехали то ли в Татарии, то ли в Чувашии, я вот подзабыл эту деталь. Остановили их гайцы (дорожный патруль) (траффик полис), что-то они такое поднарушили мелкое, за что им полагается, хоть и решается вопрос конкретным человеком, штрафец. И вот озвучивают им, что будет штраф, и вот бабушка начинает плакать и что-то приговаривать.
За рулём как раз мой бывший коллега, который вдруг спрашивает у постового, дескать, а вы в марийских колдунов верите? И тот на ровном нерве отвечает, что да, верит; и отпускает их.
И правильно сделал, между прочим, ведь вдруг старушка молилась вековым марийским деревьям, чтоб тому гайцу всю жизнь пить замечательное кофе капучино с корицей погорячее?
А «Тёплая речка», к слову, на первом месте среди равных:
«Это удивительно. Это удивительно, потому что - люди считают, что вот они получили программу, от меня, и галочку поставили: всё, они поработали. А вы получаете контент, но его же надо чтобы кто-то реализовывал».
Так понятно же: где хоть немного надо погорбатиться самим - там уж извините. Надо чтоб абсолютно полностью на халяву, вот тогда мы ещё может быть подумаем.
- Перед тем, как всё равно ничего не сделать.
Почему-то мне это напоминает ситуацию, кою описал Юрий Никитин - однажды перед советскими писателями поставили задачу: создать национального детского героя. А то по стране шагают:
- итальянский Чипполино;
- шведский Карлсон;
- английский Винни-Пух;
- и кто там ещё был из самых-самых известных?
А нашего, который был бы по масштабу сопоставим, нет.
Кто сумеет/справится/осилит - тому сразу: и премии, и дачу, и секретаршу, как же без баб-с.
И вот, вспоминает Никитин, помню, как наивные ломанулись с того собрания по домам - сочинять, творить!.. Нахрапом хотели, чтоб за один вечер: р-раз - и в дамки.
Увы, задача не решена по сей день.
«Причём я уже сейчас заранее предупреждаю людей, которые мне заказывают такие программы, программу продвижения, я им говорю: ребята, только я предупреждаю, вот я-то вам напишу, но вам реализовывать самим будет. И если вы сами не возьмётесь… И все: да мы; да сто процентов; да мы ведь ради этого как раз и; и так далее. Я потом проверяю - кто что поменял? Ноль. Никто ничего не поменял».
Как ни поразительно, в этом отношении я побывал на обеих сторонах.
В одном из заведений гастрономической столицы России, в коих довелось отработать какую-то часть своей единственной жизни, я обратился к руководству с предложением - а давайте, дескать, мы с Сашей (моим коллегой и другом) будем учить новых официантов? То есть - дайте нам полномочия сочинить правильную программу стажировки, план адаптации и т.д., и всех молодых/зелёных/неопытных официантов будем отныне пропускать через наши лапы? Потому что никакого алгоритма превращения человека в официанта как не было, так и нет, учат новеньких абсолютно хаотично и по настроению, отчего те вынуждены работать то так, то сяк, в зависимости от того, какой сегодня менеджер на смене. Потому что один менеджер, например, считает, что к тосту с охотничьими колбасками (бутерброду с колбасой) необходимо подавать нож и вилку, а второй менеджер не пьёт замечательное кофе капучино с корице погорячее и потому справедливо считает, что тост с охотничьими колбасками (бутерброд с колбасой) все психически здоровые люди едят руками, а кто режет его - тому место в клинике имени какого-то Бехтерева, что на улице какого-то Сеченова.
И директор дал нам добро, на словах - карт-бланш, в рамках здравого смысла. И мы ничего не стали делать.
Немаловажно (возможно, не только лишь немаловажно, но принципиально важно), что нам бы за это никто не стал платить, всё на личном энтузиазме, каковой вышеупомянутый энтузиазм у меня в те годы из ушей лился: бывало, например, такое, что я, отработав 16 часов, с 8 утра до полуночи, оставался ещё на час наводить порядок; по собственному хотению и безо всякой дополнительной оплаты, даже почасовая в этот сверхурочный час не засчитывалось. Просто весь остальной персонал разъезжался по домам на корпоративном такси, менеджерка оставляла мне ключ с кнопкой сигнализации, и я, когда заканчивал уборку, сам закрывал заведение и рәхәтләнеп шёл домой пешком во втором часу ночи, жил рядом. Нередко следующим утром у меня опять была смена.
А с другой стороны - вот сейчас: официанта с таким стажем, опытом и, давайте без ложной скромности, финансовыми показателями, как у меня, найти… э-э-э… нелегко: вежливо выражаясь.
Просто бери и пользуйся, ради бога, всем моим багажом, потому что я не жадный, с собой всё в могилу не унесёшь. У меня, как сказано у величайшего из когда-либо писавших на русском языке поэтов, секретов нет; слушайте, детишки.
Нет - не хотят спрашивать, не хотят учиться. Хоть самому организовывай свои семинары, обращаясь к менеджменту заведений, кои готовы платить интересные деньги за уникального спикера с эксклюзивным товаром.
И тут прозорливый читающий, которого на мякине не проведёшь, конечно, спросит, дескать, а что же ты, наглый халдей, официантишко, подавальщик, а самом деле не займёшься? Зарабатывал бы хоть деньги приличные. Жене на бусы.
А я вам отвечу - оно бы конечно, да только кто же тарелки-то носить будет?
