Если вы считаете, что раннее утро, это шесть часов, то вот нифига. К такому времени в Перу уже гуляют дети, открыты магазины и люди спешат по своим неотложным делам.
Рано, это половина четвертого. Время умирать (считается, что в так называемый "час быка" - между тремя и четырьмя часами утра, умирает больше всего людей), но никак не шариться по пастбищам и не пускать фонарных зайчиков прыгать по палатке.
В общем, спалось плохо. Во-первых, холодно - по утру оказалось, что случились совсем неожиданные заморозки: на палатке даже выпал иней. Напомню: на поломанной палатке, которая фактически вместе со всем своим инеем лежала на моем носу.
Ну а потом этот фонарик, шарящий по палатке и… Журчание воды. Ему я сначала никакого внимания не придал, мало ли на пастбищах арыков всяких да каналов? Но потом журчание спровоцировало резкое желание опорожнить мочевой пузырь и из холодного спальника пришлось выбираться в ещё более холодный мир.
Оказалось, что водой начали заливать именно тот участок, на котором спал я. Да что там, его к тому времени уже весь залили, а меня спасло лишь то, что палатку я, спасаясь от ветра, поставил у самого забора, на небольшой возвышенности. Только этот пятачок и оставался сух. До поры, до времени.
По этому же пастбищу бродил в высоких бахилах хозяин и удивленно поглядывал на меня. Странное дело, что ещё не растолкал, не закидал камнями (как это однажды было на севере страны), не угрожал полицией…
Впрочем, не странно. Южане в Перу лично мне показались гораздо более адекватными и цивилизованными людьми, нежели северяне. Однако у меня ещё будет полно времени изменить это свое мнение.
Что было потом? Потом я в рассветных сумерках пробрался через пост, на котором собирают деньги за вход в туристическую часть (по слухам, билет стоит 70 солей, но это вообще не точно), затем нарвался на контролеров у главной смотровой, которые таки выцыганили у меня пять солей (полтора доллара) и выдали детский билет; увидел тех самых знаменитых кондоров; три часа сидел в центральном парке Cabanaconde и ремонтировал палатку; три часа во второй раз спускался в каньон и ещё час - поднимался.
Там на склоне, на небольшом ровном пятачке, среди кактусов и пшеницы, я встретил закат.
