Глава 173
Много сделал Сан Саныч попыток, прежде чем ему встретилась на жизненном пути Юля – девушка с большими грустными глазами, которая сидела в тот день в студенческом кафе и пила свой напиток, глядя в окно на медленно падающие золотые листья. Когда мужчина увидел её, в его душе что-то дрогнуло. Даже мысль появилась: «Неужели это она? Та самая, с кем можно будет снова ощутить себя счастливым, а не портмоне с ножками?» Оставалось это лишь проверить, и когда удалось, сердце Сан Саныча затрепетало.
Выбирая квартиру для Юли, в которой она будет жить и, как он надеялся, с ним регулярно и с удовольствием встречаться, бизнесмен рассудил, что будет лучше, если жилье окажется неподалёку от университета. С одной стороны, так девушке станет проще добираться на занятия и обратно, а кроме того, рядом с вузом располагался железнодорожный вокзал, услугами которого Сан Саныч иногда пользовался. В тех случаях, когда ему хотелось выпить и, не садясь за руль, ни о чем не думать.
Вообще-то он почти всегда предпочитал ездить на своей машине, потому что любил ощущение независимости от общественного транспорта. Это чувство возникло у него ещё со студенческих лет, когда Сан Санычу приходилось частенько ездить домой после занятий на старых, дребезжащих, облупившихся трамваях, которые издавали жуткие металлические звуки на поворотах.
Эти путешествия были самыми неприятными из всех, что когда-либо ему приходилось переживать. Трамваи гремели, скрежетали, и было порой ощущение, что они вот-вот развалятся с грохотом, погребя пассажиров под своими металлическими обломками. Ещё железные коробки были ужасы тем, кто зимой в них стоял страшный холод, а летом – жуткая жара, потому что трамвайный парк не обновляли очень давно, и соответственно ни о каких современных агрегатах, оснащённых системой кондиционирования и отопления, даже речь не шла. Последний трамвай был куплен мэрией провинциального города, в котором жил тогда Сан Саныч, в последний год советской власти.
После те тридцать с лишним лет, что несчастные электроаппараты колесили по городу, были их агонией. Они ломались, рассыпались, но работники трамвайного парка, сражающиеся за место под солнцем, чтобы их не уволили за ненадобностью, брали какой-нибудь один и разбирали на запчасти для других. Так продолжалось до тех пор, пока в депо не осталось пять штук. После этого следующий, новоизбранный градоначальник росчерком пера прекратил технические мучения и вместе с ними зарубил на корню историю городского электротранспорта, которая насчитывала более века.
Но студент Сан Саныч, понятное дело, об этом знал лишь понаслышке, из новостей. Ему было, с одной стороны, жалко трамваи, всё-таки он ездил на них с раннего детства. С другой – они так надоели своим грохотом и бесконечными поломками, эти железные динозавры.
Вот почему, как только Сан Саныч сумел накопить незначительную сумму, то сразу же поехал на автомобильный рынок и стал счастливым обладателем вазовской «шестёрки». Этой машине к тому времени насчитывалось уже больше 30 лет, поэтому сумма, которую отдал Сан Саныч за неё, была поистине смехотворная – что-то около 20 тысяч рублей.
Конечно, потом ему пришлось ещё много денег вложить в восстановление и поддержание нормальной работы, потому что машина была невероятно капризная. У неё постоянно что-то гремело и отваливалась. Она то переставала вдруг заводиться, то ревела движком так, словно собиралась преодолеть силу земного притяжения и рвануть на Марс. То у неё сдувались сразу по два колеса. То рвался тросик сцепления. Да много чего было.
Но зато теперь, несмотря на периодические технические страдания, Сан Саныч мог ездить на занятия совершенно независимо от того, придёт ли наконец после долгого ожидания старый красный трамвай, или придётся стоять по полчаса, а иногда и больше, замерзая на остановке либо умирая от жары. А самое главное – можно было катать однокурсниц.
Это было вообще невероятно. Посадить в авто какую-нибудь красотку (в ту пору машина вообще была роскошью, а у студентов – тем более), газануть на старте и, скрипя покрышками, рвануть в центр города, глядя, как расширяются зрачки пассажирки от возбуждения и страха! Бесценно!
Обладание старенькой «шестёркой» помогло Сан Санычу понять и несколько простых истин, которые касались не только автомобилей, но и жизни вообще. Например, он понял, что никогда нельзя в дороге говорить: «Я приеду через 10 минут». Конечно, теперь, разъезжая на новеньком «Lexus», Сан Саныч мог позволить себе такое. Но когда катался на «шахе», то практически всегда, когда он пытался так сделать, автоматически срабатывал закон подлости.
Однажды Сан Саныч возвращался из далёкого села, куда ездил навестить родственницу. Родители попросили: старушка живёт совсем одна, а ведь ей уже перевалило за 80. Но она была гордая: помощи ни у кого не просила, все делала только сама. Ей трудно в простом деревянном доме с каменной печью, топившейся дровами. Потому Сан Саныч дважды в год приезжал, чтобы наколоть поленьев и починить что-нибудь.
От города до села было примерно 100 км. Не так уж и далеко, чтобы как-то по-особенному готовиться. Сан Саныч сел в машину и поехал. По прибытии пообщался со старушкой, которая всегда принимала его очень радушно. Помог ей навести порядок в саду, собрал урожай яблок и груш, полил деревья. Заодно починил скамейку у ворот, наколол дров на зиму.
Старушка, которую звали Анна Семёновна, приходилась отцу Сан Саныча двоюродной бабушкой, – так, кажется. Трудная ей выпала судьба: она родилась аккурат перед Великой Отечественной войной в Минске, где её отец служил в штабе одной из воинских частей. Буквально в первые же дни город стали сильно бомбить, и матери пришлось, схватив в охапку маленькую Аню, бежать через полыхающий город к вокзалу.