- Эй, не молчи, а то я закричу. Отвечай, - шепот был похож на шуршание листвы.
Вдруг рука, лежащая на бедре, приподнялась и резко упала на еще не пожелтевшую траву.
- Помоги-те-е, - отозвалось тело.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 70
- Свекровь, - глаза Гали налились кровью. – Она приходила.
Заскрипев зубами до боли в челюстях, женщина собралась вернуться к мужу, чтобы поговорить о его матери, но вдруг передумала. Нужно выждать время, пусть остынет, а чуть позже она займется налаживанием отношений. Выпустив Настю из угла, Галя приказала детям ложиться спать.
- А мыться? – спросила Маня, ластясь к матери, как шкодливый котенок к кошке.
- Утром помоетесь.
- Еще рано спать, - сложила губы девочка.
- Не рано. Завтра в школу. Раздевайтесь и в постель.
Осторожно открыв дверь, Галя высунула голову и прислушалась. Степан, постанывая, что-то бубнил себе под нос. Галя посмотрела на стол, на котором стояла миска с картофелем, и вспомнила, что не покормила детей.
- Есть будете? – спросила шепотом.
- Нет, - обе мотнули головами.
Выдохнув, женщина вернулась в кухню. Нарезав картофель брусочками, она вывалила его в сковороду, на которой вчера жарили сало, и теперь дно посудины обильно покрыто загустевшим налетом жира. Через несколько секунд жир растопился и затрещал под грудой брусочков.
- Вот так трещит наша жизнь, - с болью в голосе проговорила Галя. – По швам.
Вспомнив, что пора доить коров, она взяла ведро, ополоснула, вытерла насухо и потопала в сарай. На улице по-летнему тепло, а в груди холодит, будто на деревню внезапно опустился легкий морозец.
- Не иначе, кто-то сглазил, - заворчала Галя, входя в сарай. – Кто-то шибко позавидовал…
Завистником мог быть любой. Потому что семья Гали живет зажиточно. Скотина успешно размножается, огород цветет, погреб всегда полон, имущества не счесть. Перебирая в голове каждого, с кем она хорошо знакома, женщина не заметила, как шустро подоила коров, выкинула навоз, накосила травы и принесла воду. Потом занялась стойлом, где живут поросята, после – кроликами. Из-за бесконечных дум, Галя ловко управилась с живностью за короткое время.
Смеркалось. Присев на ступеньках крыльца, женщина уставилась вдаль. Пусто в душе, даже погоревать не получается. А так хочется поплакать из-за Степкиной выходки. Приложить голову к чужому плечу, пожаловаться, выплакаться, как следует, чтобы освободиться от тяжелых мыслей.
Просидев на улице до первой звезды, Галя ощутила, как ее одолевает сон. Поднявшись, она уже собиралась входить в дом, но услышала шорохи под соседской яблоней. Галя пригнулась. Пока еще не так темно, чтобы нельзя было разглядеть, кто там шарит, но Галя, сощурившись, не сумела различить собака это или воришка. Шорохи сменились негромким постаныванием. Галя медленно спустилась с крыльца, чтобы не скрипели доски, сняла калоши и босиком, на цыпочках, будто охотясь, направилась к забору, разделявшему два двора: ее и соседский. Присев на корточки, она осторожно раздвинула куст смородины. Под яблоней, упершись спиной в ствол, сидела человеческая фигура. Одна рука лежала на груди, вторая – на бедре.
- Кто здесь? – шепотом спросила Галя, а у самой от страха ноги подкашиваются.
Мало ли, кого занесло. А вдруг это убийца? Много слухов разных по деревне ходит. В прошлом месяце мужик мужика оглоблей пришиб. Вроде случайно, но кто ж это докажет? Зачем Галине приспичило совать свой нос в чужие дела – она и сама не понимала. Словно неведомая сила заставила ее полюбопытничать.
- Эй, не молчи, а то я закричу. Отвечай, - шепот был похож на шуршание листвы.
Вдруг рука, лежащая на бедре, приподнялась и резко упала на еще не пожелтевшую траву.
- Помоги-те-е, - отозвалось тело.
Не узнав голоса, Галя вскочила на ноги и рванула в соседские владения. Потеряв голову от волнения, она не понимала, что бежит к неизвестному, который может оказаться кем угодно. Тем более, с соседями давно не общается после того гадкого визита Ильича, высказывавшего Галине ужасные слова. Она и думать о них забыла, да и вообще, не замечала стариков, которые иногда копошились в огороде. Дочь их, Алену, пару раз видела издалека, когда она навещала родителей. Алена тоже забыла дорогу в дом Гали. Скорее всего, это отец ее надоумил не общаться с хабальной соседкой. Столько лет прошло, а соседи делают вид, будто живут в километре друг от друга.
Распахнув калитку, Галя увидела, что в одном окне горит свет. Прокравшись к той яблони, под которой кто-то обосновался, она вынула из кармана платья коробок спичек, зажгла одну и посветила на ствол.
- Илья Ильич! - всполошилась женщина, упав перед ним на колени. – Что с вами? Вам плохо?
Его рот был открыт, глаза смотрели в одну точку и, кажется, он не дышал. Приложив ухо к мужской груди, Галина задержала дыхание.
- Стучит, - озабоченно прошептала она. – Давайте я вам помогу.
Она хотела закинуть его руку на свою шею, но рука болталась, как лед в проруби. Сообразив, наконец, что дело обрело серьезный оборот, Галина выпрямилась и заорала во все горло:
- Помогите! Люди! Кто-нибу-удь!
Из хаты выбежала жена Ильича - Прасковья. Она сразу поняла, что случилось. Подбежав к мужу, заохала, пустив пару слезинок, а Галя, сказав, что поспешит за помощью, предупредила, мол, не трогайте его, пока не придет врач. Присев на землю рядом с мужем, Прасковья Алексеевна запричитала. Негромко так, чтобы не напугать почти бессознательного мужа.
- Не оставляй меня, Илюшенька. Не оставляй меня, родимый. Я без тебя, как без рук…
Старика в срочном порядке увезли в больницу. Прасковья Алексеевна, со слезами на глазах, проводила машину, помахала рукой, словно отправляет мужа в дальнюю дорогу, и повисла на заборе. Галя домой не ушла. Она поглаживала плачущую женщину по плечу и тихо приговаривала:
- Он поправится. Все будет хорошо, вот увидите. Его подлечат, и вы совсем скоро будете вместе.
Подняв голову, старушка пристально посмотрела в глаза соседки. Было уже затемно, но она смогла разглядеть душевность в лице молодой женщины.
- Давайте я вас провожу, - предложила Галя, взяв соседку под руку. – Чайку попьем, да? Вам надо успокоиться, а то, чего доброго…
- Спасибо тебе, милая, - всхлипнула Прасковья. – Спасибо. Если бы не ты, то моего Илюшеньку через три дня…
- Не надо, не говорите так, а то беду накличете.
- Прости ты нас, ради бога, Галюша. Прости, ради Христа, - в голос заплакала Прасковья, уронив на грудь соседки голову. – Господи-и. Бог покарал за грехи наши-и.
Галя медленно повела женщину в ее хату. Прасковья продолжала плакать и каяться перед ни в чем не повинной соседкой.
- Вот и пришло время, - еле поднимая ноги на ступеньках крыльца, Прасковья крепко держалась за руку Гали, - покаяться. Послушал мой Ясный сокол Марфу, когда она за полночь к нам прибегала. А после велел мне молчать, потому что змея эта много плохого о тебе наклепала.
- Ничего страшного, забудьте, - открыв дверь, Галя завела Прасковью в сени.
- Как же «ничего страшного»? Я-то всю подноготную их семейства знаю, а тут Илья: не беседуй, говорит, с Галинкой Стрелецкой. Худая она баба. Хуже, чем сама Глафира. Я и задумалась. Выходит, все ваше семейство – одного поля ягоды.
Входя в основную часть дома, Галя придержала женщину, чтобы та не споткнулась на пороге. Посадила ее на табурет, села рядом и подперла кулаком щеку.
- Я знаю, что свекровь обо мне всякого наговорила. Не дает она покоя нам, Прасковья Алексеевна. – со слезами в голосе пожаловалась Галя. – Бог с ней, пусть живет, как знает. Все равно она семью нашу разбила. Долго в мечтах держала черную мысль и вот - таки добилась своего.
- Нет, девонька, ничего-то она и не добилась. Видала я, как она в вашу хата приезжала до того, как Панкрат богу душу отдал. Сначала сюда забегала, хотела о тебе посплетничать, но я ее со двора согнала. Но знаешь, что я хочу тебе сказать?
Пригнувшись над столом, Прасковья зашептала, будто опасается лишних ушей.
- Только за одно, единственное я не могу простить Марфу, что она от моей Аленки знатного жениха отвадила.
- Кого ж это?
- Нашего председателя.
- Да вы что-о? – выкатила глаза Галя.
- Угу. Да как отвадила-то… с позором.
- С каким-таким позором? – Галя слушала и удивлялась, насколько подлая ее свекровь.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.