- Ты же не ждёшь, что я завоплю от радости? – спросил Гриша. – В мои планы это не входило.
- Конечно. Соседский Славик тебе дороже собственного ребёнка. – всхлипнула Люда.
Дядя Гриша молчал. Видимо, орать на беременную женщину, заступаясь за нашу дружбу, он не мог, а чего хорошего сказать не придумал.
- Я сама справлюсь! – выкрикнула Людмила. – Я просто хотела, чтобы ты знал!
Мой сосед, дядя Гриша, фактически заменил мне отца. Нет, не в том смысле, в каком вы думаете – он не состоял ни в каких отношениях с моей матерью, кроме добрососедских. Но дело в том, что мой батя, Николай, постоянно уезжал на север. Работал вахтовым методом, сварщиком на стройке.
Когда отец приезжал, он по пути домой покупал ящик водки, и опять у меня две недели не было отца. По сути, не было совсем. Две недели вахта, а оставшиеся две – бутылка.
- Мам, чего ты с ним не разведёшься? – иногда спрашивал я.
- Ты что, Славочка? – пугалась она. – Как без него-то? Мужчина в доме нужен…
- Так то мужчина! – многозначительно комментировал я.
Мать за такие высказывания могла и врезать, но не сильно. Любя. Я не злился. Моя мама, Тамара, была обычной женщиной, работавшей на почте и считавшей, что жизнь у неё, в общем-то, удалась. Муж привозит немалые деньги, при этом не буянит – Николай был тихим алкоголиком. А то, что вообще пьёт, так а кто не пьёт?
Сосед Григорий не пил. Мы жили в двухэтажном бараке в подмосковном городке, или большом посёлке - не поймёшь. Но лес недалеко, и речка. Собираясь на рыбалку, дядя Гриша всегда спрашивал:
- Пойдешь?
И я с радостью соглашался. Всё необходимое для рыбалки отец мне купил. Точнее, просто дал денег: покупай, мол, сам. Несколько раз Николай грозился пойти с нами на рыбалку, но ни разу так и не поднялся до рассвета. Меня вообще поражало, как он, просидев в обнимку с бутылкой две недели, трезвым уезжал на вахту. Хмурым, но трезвым. И две недели там не пил ни грамма. Да, я был пацаном, но видел в посёлке много спившихся опустившихся людей, а отец, когда звала труба, собирался и ехал. Может мать и права? Может, не самый плохой муж ей достался. А всё одно, лучше бы тот же дядя Гриша.
- Дядя Гриша, а чего ты не женишься? – спросил я когда мне было уже лет тринадцать.
- Не люблю я, Славка, жениться. – усмехнулся в усы сосед.
- А ты разве пробовал?
- Не обязательно пробовать наступить в капкан, чтобы понять, что будет с ногой.
В лес мы с дядей Гришей тоже ходили. За грибами и ягодами. Мать хвалила меня: добытчик. И за рыбу хвалила, и за грибы с ягодами. И против дружбы с соседом не возражала. Тогда, в моём далёком детстве, люди поддерживали друг друга и доверяли. И сосед наш точно был отличным мужиком. Что же касается женитьбы…
Раз или два в месяц приходила к Грише в гости некая Людмила. Моя мама, при виде этой женщины, наряженной и надушенной, как в оперу, поджимала губы. И радовалась, когда отец был на вахте. Хотя, как по мне, так он и дома ничего не замечал своими залитыми глазами.
- Тебе не нравится Люда, да? – спросил я как-то у матери.
- А чем она мне может нравиться? Ходит, хвостом вертит. Гришку жалко, мужик он хороший…
- Перед кем вертит хвостом?
- Да перед всеми! До Гриши она ведь с другом его встречалась. А теперь вот тут ей чем-то намазано. И чего ходит? Не женится ведь на ней Григорий! На таких не женятся. – и мать добавила непечатное слово.
Людмила ходила к Грише в гости и оставалась у него на ночь, а то и на две, страшно подумать сколько лет! Впервые она появилась, когда я был совсем пацаном. А когда мне было лет двадцать, а Григорию уже за сорок, у нас на глазах разыгралась настоящая драма.
Дело в том, что Людмила устала ходить живым намёком на женитьбу к дяде Грише, и встретила кого-то другого. Кого – мы не знаем, и не видели. Существовал ли этот таинственный соперник Григория, или Люда выдумала его для красного словца – никто не знает. Посёлок у нас большой, можно сказать, городок – сплетнями не так уж и богат.
После недолгого отсутствия, Людмила заявилась к Григорию и сообщила, что беременна. От него.
- Почем ты знаешь, что от меня? – хмуро спросил дядя Гриша. – Ты от меня ушла к другому.
Я как раз был в гостях у соседа – мы играли в шахматы. От разговора, который доносился из кухни, мне захотелось уйти к себе, но я словно прилип к стулу.
- По срокам знаю. – ответила тем временем Люда. – И вообще, женщины чувствуют такие вещи.
- Ты же не ждёшь, что я завоплю от радости? – спросил Гриша. – В мои планы это не входило.
- Конечно. Соседский Славик тебе дороже собственного ребёнка. – всхлипнула Люда.
Дядя Гриша молчал. Видимо, орать на беременную женщину, заступаясь за нашу дружбу, он не мог, а чего хорошего сказать не придумал.
- Я сама справлюсь! – выкрикнула Людмила. – Я просто хотела, чтобы ты знал!
И ушла. Убежала, цокая каблучками. Мне, двадцатилетнему, сорокалетняя Люда казалась старой. Разве в такие годы рожают?
Дядя Гриша вошёл и тяжело сел на стул. Вид у него был потерянный.
- Сколько тебе лет, дядя Гриша?
- А? Что? – он словно очнулся. – Сорок пять.
- А ей?
- Сорок.
- Наверное, уже не поиграем сегодня. – сделал я вывод, собирая фигурки в ящик. – Держись, дядя Гриша. Я рядом, ты же знаешь.
- Да… ты иди, Славка. Не надо было тебе видеть меня… таким.
Я хотел сказать, что и не видел, только слышал. Но промолчал. Я понял, о чём он.
Сама Людмила не справилась. Она постоянно звонила Грише и просила помощи. Возраст был уже немаленький, Люда много времени провела в больнице. Оттуда она и звонила с просьбами: привезти лекарств. Продуктов. Что-то купить. Забрать её, отвезти к врачу. И так далее, и тому подобное.
В основном Гриша помогал. Но иногда так злился, что страшно психовал и мог послать Людмилу куда подальше. Он так орал в своей квартире в несчастный кнопочный сотовый телефон, что было слышно у нас. Мне было его жаль – после таких отповедей Людмиле Гриша был совсем потерянным.
Я понимал всё. Сосед не хотел семью и детей, не планировал ничего такого. Я был уже взрослым, и понимал также, что когда не хочешь – надо предохраняться. Но… и на старуху бывает проруха. Что уж теперь., когда человек родиться должен?
И он родился. Мальчик. Назвали его Александром, в честь Гришиного отца. И фамилию ему, Григорий, разумеется, дал свою. Иначе и быть не могло – Саша родился его точной копией. И растопил Гришино сердце. Сразу и на всю оставшуюся жизнь.
Гриша гулял с коляской по посёлку, поневоле, но совершенно счастливый. На Людмиле он не женился… ещё лет пять. А потом всё-таки сломался – сводил мать своего ребёнка в ЗАГС.
Я давно уехал из отчего дома. Из дома, в котором мало что изменилось. Постаревший отец ездит работать вахтовым методом, а свободные две недели самозабвенно пьёт – на сколько его ещё хватит? Мать вышла на пенсию, но продолжила работать на почте, чтобы не сидеть целыми днями дома, с алкоголиком. Я решил для себя, что пить не буду, и не пью. Хотя… изредка, когда приезжаю к родителям, захожу в гости к Грише, и мы с ним ходим на рыбалку.
Людмила встречает меня хорошо, душевно, всегда приглашает к столу, но я чувствую подвох. Не любит она меня. Ревнует, наверное, потому что я занял в общей сложности больше Гришиного времени, чем Сашка.
Александр растёт не по дням, а по часам. Уже в школе учится. Надо отдать должное Людмиле – она стала великолепной матерью. Рано научила Сашу читать, помогает ему с уроками. Возит в Москву в театры и музеи. Отвела сына на спорт.
Дома у них всегда идеально чисто – я успеваю это заметить, когда захожу за дядей Гришей. Я отказываюсь от предложения посидеть за столом, забираю Григория, и мы уходим на речку. Покупаем по бутылке пива по дороге, и потом подолгу сидим на берегу, независимо от того, есть клёв, или нет. Медленно пьём пивко. Изредка перебрасываемся парой фраз – нам хорошо.
- Ты счастлив? – как-то спросил я у дяди Гриши.
Он неопределённо пожал плечами.
- Люда - идеальная хозяйка. И я очень люблю Саньку. Безумно люблю. Не думал, что кого-то можно так любить.
- Чего не берёшь его с нами?
- Ты что? Простудится же! – Гриша всполошился, как курица.
Я усмехнулся. Сашка всем хорош - симпатичный смышлёный мальчишка, но немного болезненный. Наверное, потому что поздний. Ну, это ничего – вырастет, закалится. Главное, что родители его очень, очень любят.
- Дядя Гриша, я тебе всё хотел спасибо сказать. Всё как-то к слову не приходилось. Скажу сейчас: спасибо тебе за всё.
- Это за что такое мне спасибо? – изумился дядя Гриша.
- За детство моё спасибо. За зорьку на речке. За лес. За шахматы. За футбол. За Чака Норриса. За всё… да ты и сам понимаешь, чего ты? – вдруг засмущался я, как пацан.
Не смотри, что уже тридцаточка скоро стукнет.
Дядя Гриша посмотрел на меня серьёзным взглядом и сказал:
- И тебя я тоже очень люблю, сынок.
- Я знаю, дядя Гриша. Знаю. – ответил я, сдерживая непрошенные слёзы.
Скоро снова поеду к родителям, и обязательно к дяде Грише. Дай Бог ему здоровья на долгие годы!
Заранее всех благодарю за подписку на канал и комментарии!
Подписывайтесь на мою группу вконтакте.
Навигация канала - много прозы и стихов
Реквизиты для желающих поддержать канал:
Карта сбербанка 2202 2056 7696 0161
Тинькофф 2200 7007 4722 8210