Широкое распространение получил извод Донская икона Богоматери Умиление. Одна из самых прекрасных икон этого извода предположительно принадлежит кисти мастера Феофана Грека. В каталоге Третьяковской галереи она значится под №61.
Именование иконы – Донская связано с церковным преданием, согласно которому в день Куликовской битвы 8 (21) сентября 1380 года, на праздник Рождества Пресвятой Богородицы, икона находилась среди войска русского, а после битвы была передана донскими казаками в дар великому князю Дмитрию Донскому и перенесена в Москву. Именно в память о той победе была именована Донской. Первоначально находилась в Успенском соборе города Коломны, а затем в Благовещенском соборе Московского Кремля. По молитве у этого образа не раз совершались чудесные спасения Москвы. Когда в 1591 году крымские татары во главе с Мурат-Гиреем и его братом Нурадином, пройдя полстраны, подошли к Москве и расположились на Воробьевых горах, вокруг столицы был совершен крестный ход с Донской иконой Пресвятой Богородицы. В день битвы она была в походной церкви среди войска, и татары обратились в бегство.
На Руси не возводили кумиров, а потому в благодарность Пресвятой Богородице за Ее помощь и в память о победе на том месте, где стояла чудотворная икона, был основан Донской монастырь и установлено празднество 19 августа.
Как уже сказано, искусствоведы связывают образ с именем Феофана Грека.
Ничего невозможного в этом нет. Как известно, греческий столичный мастер Феофан Грек прибыл на Русь в канун великой битвы, положившей начало освобождению Руси: первая из документально подтвержденных работ Феофана – фрески Спасо-Преображенской церкви (Спаса на Ильине улице) в Новгороде Великом (1378). Да и происхождение иконы - из Успенского собора Коломны, построенного на месте сбора войск перед Куликовской битвой, косвенно подтверждает эту версию.
Каталог же сообщает: «В летописных источниках «Образ Пречистые», «иже на Дону была с преславным великим князем Дмитрием Ивановичем», впервые упомянут под 1552 годом, когда Иван Грозный, собираясь походом на Казань, молился перед Донской иконой в Успенском соборе. Под 1563 годом, называя икону «Донской», летописец пишет о ее участии в Ливонском походе. В 1591 году в честь иконы по случаю избавления Москвы от войск крымского хана Казы-Гирея основан Донской монастырь .
По иконографии Донская икона близка Владимирской, но Богомладенец правой ручкой именословно благословляет, а в левой ручке держит синий свиток, перевязанный золотой нитью. И еще одно отличие – ножки Сына, обутые в золотые сандалии, опираются на левую руку Матери. На очелье и левом плече Богоматери на мафории восьмиконечные звезды – крины. Место третьей звезды занимает Бог Сын.
Интересная деталь: в орнаментальный узор бахромы коричнево-вишневого мафория Богоматери вплетен буквенный орнамент. Имеет ли он какой-то смысл, складывается ли в текст? Почти наверняка – в иконе, да еще столь древней и такого высокого уровня, не может быть никакой бессмысленной детали или штриха. Но пока попытки расшифровать его успехом не увенчались.
Икона замечательно красива и по силуэту, мягкие плавные очертания которого заключают Мать и Младенца в мягкий овал, и по гармоничной, сдержанной и вместе нарядной гамме. Удивительна ее светоносность, хотя золото света - фона и отчасти ассиста утрачено: написанные по зеленому санкирю лики тонко пролессированы охрами с подрумянкой, поверх которых нанесены тонкие белильные штрихи-движки, создающие впечатление светоносности ликов.
И все-таки нет в этой прекрасной иконе той открытости навстречу сердцу человеческому, какой отличается Владимирская, передавшая это отличительное качество почти всем русским иконам. Как многие по-своему прекрасные византийские иконы, Донская представляет образ более замкнутый и надчеловечный, позволяющий молящемуся лишь благоговейно взирать на святой лик.
На обороте Донской иконы – Успение, на котором Богоматерь представлена дважды. На смертном одре возлежит плоская бестелесная фигура со страдальчески сведенными бровями. На прикрытых в знак почитания гиматием руках Христа Богоматерь изображена в виде повитого белыми пеленами младенца, которого Он словно являет миру. Есть в иконе и третье – символическое – изображение Матери Божией: светильник с зажженной свечой перед Ее ложем. Христос в сцене Успения пребывает в сине-голубой славе – мандорле, увенчанной крыльями огненно-красного серафима.
Стоящие слева от славы Иаков, брат Господень, епископ Иерусалимский, и справа – Иерофей Афинский, ученик апостола Павла, держат полураскрытые Евангелия с золотыми окладами.
Над ложем Богоматери двумя компактными группами склонились опечаленные апостолы. Стоящий слева Петр с зажженным золотым кадилом в правой руке левой отирает слезы. Справа впереди группы стоит апостол Павел.
Композиция иконы совершенна, хотя в ней нет сухого геометризма и абсолютной симметрии. Уравновешены по массе группы апостолов, они здесь изображены без нимбов. Золотые нимбы Христа, Иакова и Иерофея вписаны в равносторонний прямоугольный треугольник. Верхние углы композиции зрительно закреплены архитектурными кулисами.
Нонна Яковлева
Из книги "Русское иконописание. Благодатный образ на Руси и в России"