Тема "отравителей" в довоенные годы была в нашей стране популярной, что нашло отражение в многочисленных следственно-судебных материалах по так называемым "контрреволюционным" делам. Эти материалы хранят информацию о сотнях и тысячах вымышленных покушений, зачастую имевших место лишь в воображении следователей, а затем закрепленных в процессуальных документах. Ранее уже писал на эту тему:
Много написано о токсикологической лаборатории НКВД и увлечении Генриха Ягоды фармацевтикой и ядами. На Третьем крупном судебном процессе он обвинялся, в частности, в отравлении писателя Максима Горького. На том же процессе аналогичное обвинение было предъявлено врачам Казакову, Левину и Плетневу.
После войны также была развернута широкомасштабная кампания в отношении врачей, которых именовали в прессе «убийцами в белых халатах». Как отмечалось в сообщении ТАСС, они «умышленно игнорировали данные объективного обследования больных, ставили им неправильные диагнозы, а затем неправильным лечением губили их».
Можно прочесть ЗДЕСЬ:
В этих случаях речь шла о пациентах из высших эшелонов власти. Но и судов в отношении "отравителей" местного уровня было немало.
Приведу с сокращениями отрывок из речи Анастаса Микояна 2 марта 1937 года на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКПб:
- В пищевой промышленности есть больше возможности навредить государству. Враги могут прибегать, будут прибегать и прибегают к отравлению. Мы не можем забыть об отравлении рабочих, массовом отравлении днепропетровских рабочих в 1933 году. Нам надо учесть уроки вредительства 1930 г., которое охватило собой мясную промышленность, холодильное дело, консервную промышленность, рыбную и плодоовощную. Враги знают, где наиболее слабое место, продукты этих отраслей больше всего поддаются порче, наиболее сезонные и отравлять через них куда легче. Наконец, они знают, что это - главные продукты снабжения Красной армии и иметь там свою руку, свою организацию, тогда легче всего вредить нашей Красной армии (1).
3 января 1937 года из Ивановского обкома партии в ЦК была направлена шифровка. В ней сообщалось об окончании следствия по делу об отравлениях пирожными и тортами жителей г. Иваново. По версии следствия массовое отравление устроила законспирированная диверсионно-террористическая группа сотрудников Треста хлебопечения. На допросах они признались, что умышленно подмешивали в тесто ртуть. Просьба обкома партии об осуждении этой преступной группы на открытом судебном процессе была санкционирована, что зафиксировано в протоколе заседания Политбюро № 55, особая папка, 1937 г.
Дело было рассмотрено, "отравители" приговорены к расстрелу, после чего в газете "Рабочий край" разместили письма возмущенных ивановцев. Имел ли место сам факт пищевого отравления пирожными - точно не известно. Во всяком случае, подтверждений этому в архивах нет. В иных случаях, такие факты были. Другое дело, что отравлениям некачественной пищей зачастую придавалась контрреволюционная окраска. Приведу случай, который имел место в 18-й механизированной бригаде, дислоцированной в Белорусском военном округе.
Председатель Военной коллегии В.В. Ульрих докладывал в Кремль об осуждении к расстрелу шести "контриков". Как указано в приговоре, они умышленно отравили капустой 960 красноармейцев.
В той же справке приведены еще два примера - об отравлении 704 красноармейцев 95-го, 96-го кавалерийских полков и 24-го механизированного полка, а также 12 детей в детском доме № 39 в Ленинградской области. В первом случае приговорили к расстрелу - пятерых, во -втором - двоих.
Травили не только людей. Немало было дел об отравлении крупного рогатого скота и домашней птицы, от отравлении колодцев и водопровода... Думаю подобные факты были в реальности, хотя мне такие архивные дела и не встречались. Но значительно чаще умышленные "отравления с контрреволюционной целью" были только на бумаге. Порой буйная фантазия следователей перехлестывала все мыслимые границы. Например, несколько десятков рыбаков и работников Дагестанского рыбтреста обвинили в отравлении Каспийского моря!
Читаем в обвинительном заключении одного из арестованных:
"Завербован немецкой разведкой и получил от нее задание путем отравления вод Каспийского моря и рыбы в них, совершить массовый террористический акт против значительной части населения СССР, потребляющего эту рыбу в пищу" (2).
Об этом деле упомянул в своей книге Михаил Бойков «Люди советской тюрьмы», сам оказавшийся тогда в заключении (3). Однако это не выдумка бывшего зека и эмигранта.
Например, согласно воспоминаниям М.А. Золотокоповой, дочери одного из репрессированных, ее отца тоже арестовали за отравление Каспийского моря. Он проходил по делу преступной группы, состоявшей из профессоров и доцентов Астраханского рыбного института (Рыбтуза) во главе с директором института Андреем Зиновьевичем Шубой (всего более 30 чел.). В протоколе его допроса читаем: "Отравление рыбы в Волге и Каспийском море поручалось Киселевичу К.А. и Покровскому А.А., которые обещали достать флакон с сильнодействующим микробом"...
В заключение отмечу, что все осужденные по названным в статье делам - реабилитированы.
(1) Вопросы истории, 1994, № 6, стр. 14-20.
(2) Москва поправила работников Северо-кавказского управления НКВД, заставив их подкорректировать обвинения: "Дело об отравителях Каспийского моря прекратить. Обвинения арестованных по этому делу переквалифицировать на вредительство и антисоветскую агитацию...".
(3) Бойков М.М. Люди советской тюрьмы. Смоленск: Маджента, 2012.