- Госпожа, - служанка Нурбану-султан, получив разрешение войти, остановилась на пороге, - по вашему приказу Газанфер-ага и Джанфеда-калфа прибыли во дворец.
- Где они?
Гюльшат-хатун посторонилась, и Валиде-султан увидела, что за её спиной стоят две склонившиеся фигуры.
- Подойдите ближе. А ты можешь идти, Гюльшат-хатун.
Служанка послушно удалилась. Главная калфа и главный евнух гарема султана Мурад хана медленно опустились на колени и прижали к губам край платья Нурбану-султан. В покоях повисла гнетущая тишина. Спустя несколько мучительно долгих минут венецианка заговорила:
- Я помню тот день, когда Хюррем-султан вызвала меня в свои покои, уже приняв решение забрать мою жизнь... она хотела сообщить об этом, глядя в мои глаза... чтобы я знала, за что понесу наказание. Моя вина была доказана и, разумеется, никакие оправдания не заставили бы Хюррем-султан проявить ко мне милосердие.
Джанфеда нервно облизала губы, радуясь, что по дороге в Еникапы отноворила Газанфера от мысли сразу броситься с ноги султанше с извинениями и заверениями в преданности.
- Ты же помнишь тот день, Джанфеда? Ты тоже была в покоях госпожи, когда ей стало известно, что Хуриджихан-султан погибла от моих рук. Но всем сказали, что это сделала наложница шехзаде Баязета, Рана хатун. Хюррем-султан забрала её жизнь вместо моей.
Нурбану-султан задумчиво отвела взгляд в сторону.
- Долгие годы я жила с этим грузом, но сегодня, похоронив свою дочь, Шах-султан, я подумала, что Хюррем-султан оказала той наложнице большую милость. Рана хатун не увидела могилы своих детей...
- Да пребудет Шах-султан в раю, - почти хором сказали Газанфер и Джанфеда.
- Аминь.
Нурбану вытерла предательски выступившие слезы и приказала:
- Встаньте. Я много думала - для чего Хюррем-султан позвала меня тогда? Ведь ей ничего не стоило просто избавиться от меня без лишних разговоров. Теперь я знаю ответ...
Венецианка снова замолчала, не сводя глаз со стоящей напротив неё пары.
----
Шехзаде Мехмед с удовольствием наблюдал за тем, как заканчивают накрывать завтрак, который он собирался разделить со своими самыми близкими и любимыми людьми. Маленьких султанш уже привели, и девочки привычно разместились на больших подушках возле заставленного явствами стола. Первой из приглашённых султанш появилась Гевхерхан. Она выглядела куда более свежей, чем накануне, но Мехмед догадывался, что за приветливой улыбкой по-прежнему скрываются тревога и грусть.
- Сколько всего, - отметила тётя шахзаде, - нам и за неделю этого не съесть.
- Я хотел, чтобы каждый нашёл здесь свои любимые блюда. Я так ждал этого дня, и представлял, как мы устроим большой праздник по случаю выздоровления брата. Конечно, теперь ни о чем таком не может идти речи... мы все скорбим по Шах-султан и не станем нарушать траур. Однако, собраться вместе за трапезой нам не предосудительно, ведь так?
- Мы обязательно устроим праздник. Иншалла, выздоровление шехзаде Махмуда знак, что горе больше не коснётся нашей семьи, и отныне мы будем собираться только по радостным поводам.
Вскоре к присутствующим присоединилась и Сафие-султан, после всех приветствий женщина предложила сыну:
- Мехмед, мы могли бы позвать и Михримах-султан. Твои сестры очень соскучились по госпоже.
- Михримах-султан сейчас у повелителя, Сафие, - спокойно ответила Гевхерхан-султан, - и, полагаю, что после разговора госпожа покинет Топкапы.
- Что-то случилось?
- Если Повелитель посчитает нужным, нам об этом обязательно сообщат. В любом случае, Михримах-султан пора возвращаться к своим обязанностям в старом дворце. Если, конечно, повелитель не поручит это кому-то другому.
Сафие-султан непонимающе посмотрела на Гевхерхан-султан, но султанша кивнула на тарелку, давая понять фаворитке брата, чтобы та принялась за трапезу. Очевидно, сестре султана было прекрасно известно, по какому поводу луноликую госпожу вызвали с главные покои, но она не собиралась ни с кем об этом говорить.
Вы прочитали 315 главу второй части романа "Валиде Нурбану"