Здравствуйте, дорогие мои!
Это я, Обожайчик. видите кавычки? Это я спешу успокоить, никакого истечения не было. То есть истечение было, но… блин, ну не могу я расколоться сразу, с первой же строки. Уж подержу интригу, оно и читать интереснее. Сами потом спасибо скажете!
Ну так вот, на календаре лето. Созревательно-заготовительный период. Людишки — в первую очередь те, у кого имеется дача (вот как у моих), спешат запасти на зиму всевозможную растительность. Суета, стуканье ножей о доски, шипение в кастрюлях на плите, появление шеренг прозрачных ёмкостей с разноцветным содержимым… не люблю я всего этого.
Тишина и относительный покой наступают ближе к вечеру. Когда уже сумерки. Свежеет атмосфера, стрекочут сверчки. Моё любимое время! В эти часы я активизируюсь, и выхожу на прогулку. Ну, прогулка — громко сказано. Гуляю-то я в вольере. Кому как, но затворником, и, уж тем более, узником, себя не ощущаю. Ну всё, хватит философствовать.
Короче, вырулил я однажды в вольер. Уселся на свою мебель, которую мои люди отдали в моё безраздельное владение. Хотя, моё владение этим предметом оказалось не таким уж и безраздельным: люди (чаще всего человек по кличке Мам) частенько сюда что-нибудь кладут. Незадолго до описываемого события Мам наложила на нижние полочки целую кучу даров сада и огорода.
Они мне мешают, когда я прыгаю вверх. И когда я сигаю вниз. Плюс они падают. Но этого следует ожидать, дорогие мои! Впрочем, иногда я и сам, того… не удерживаю баланс. Полочки-то, видали? У-у-узенькие. И вот однажды… ба-бах! Свалился. Потому что увидел за забором отвратительного соседа, Мурзеня, наглорыжей морды. А от него исходит очень плохая энергия!
Ну вот, шлёпнулся. А Мурзень это увидел, усмехнулся. Даже подошёл поближе, чтобы рассмотреть, что со мной, и как я там. А что я? Вляпался правой передней в шароподобный объект, который уже несколько дней лежал на нижней полке. Называется «на семена». Вляпался я в эту фигню, а она внутри мокрая! Фу…
Ну и вот, залез я под скамейку, от Мурзеневых ехидных взглядов подальше, вылизываю мокрую лапку. А Мам-то слышала, что я свалился. Она всегда, когда это замечает, проверяет, не ударился ли я. Заботливая какая, лучше бы дала задание человеку по кличке Макс полки расширить! Сам-то он не додумается.
Так вот, вышла Мам в вольер. А, если помните, вечерело. Даже смеркалось. То есть видимость снизилась до критических значений. Зрение-то у людей, того… не алё. А у моей Мам это место вообще слабое: частенько моих друзей на фотках путает…
Так вот, видит она — на полу красноватая лужа! Заорала — ужас. Я испугался и стартанул так, что почти что преодолел силу земного притяжения! За пару секунд очутился на втором этаже, в дальнем углу за диваном.
А Мам всё вопила: «У кота сильное кровотечение! Едем в ветеринарку! Лишь бы успеть!» Макс почесал за ухом, вздохнул поглубже. А потом спросил: «Где же он?» Мам ответила, что «наверху».
— Хм, — недоверчиво буркнул Макс, — а как же он, тяжелораненый, может бегать?
— У него болевой шок! — взвилась Мам, — в таком состоянии возможно всё!!!
Максу, ясен пень, ужасно не хотелось никуда ехать. И вообще ничего делать не хотелось. Устал, видите ли. Именно поэтому, а не почему-либо другому, он встал на колени, и пригляделся к лужице.
— Ты что, совсем ку-ку? — сказал он, окуну палец в жидкость, — это же сок из помидоры!
— Какой помидоры? — взвизгнула Мам.
— Той, которая у тебя на семена!
У-у-у, что тут началось! Мысли Мам резко поменяли курс. Она схватила ту округлую штуку (которая на семена) — действительно, улики на лицо. Дырки от четырёх когтей, в двух местах.
— Нет, ну ты только посмотри! Лучший, семенной экземпляр попортил! Напугал до смерти! Уши тебе надрать, и зад отшлёпать!
Думаете, кому предназначались эти угрозы? Конечно же, МНЕ. Сама покушается на мебель, которую сама же предоставила мне в безраздельное пользование. Сама не поняла, чего увидела. Сама раздула фантазию до масштабов трагедии. А рукоприкладство планирует в отношении меня...
Ну нет в жизни правды, дорогие мои!!!
