Полина - мать двоих детей, которых она воспитывает одна. Ее муж, сегодня бывший, обиделся на нее, когда она сказала, что наступил день, когда он ударил ее в последний раз. В отместку ей, он решил не платить алименты.
— Иногда он переводит какие-то копейки и говорит, что больше нет. Все, что я могу сделать, это подать на него в суд, а затем дождаться, пока судебный пристав скажет, что с него нечего взять. По крайней мере, официально, потому что бывший муж работает неофициально, но я знаю, сколько он зарабатывает, работая на свадьбах. Бывший с детьми редко встречается, потому что работает по выходным и лечится от похмелья неделю после.
Полина должна зарабатывать деньги, снимать квартиру и содержать себя и своих детей. Долгое время она не могла найти работу, где заработок покрывал бы всю стоимость жизни и оставалось время присматривать за детьми. Единственным человеком, который помог ей в то время, была ее тетя, которая одолжила ей деньги, чтобы пережить худшие времена.
— Я сама забираю детей, ищу кто меня подменит на работе, потому что начальник не понимает, что для кого-то проблема задержаться на час после работы, когда ему приспичило срочно посовещаться. Он паникует, когда у ребенка насморк, потому что неизвестно, насколько все серьезно и повлияет ли это на работу.
После работы она готовит, убирает, моет и пытается быть матерью, помогать в обучении, развивать интересы детей. Полина говорит, что ей сорок лет и она рабыня своих собственных детей.
— У меня нет собственной жизни. Я не существую как женщина, я не существую как свободный человек. Я могу отказаться от любой роли - жены, сотрудника, а от роли матери - не могу. Иногда я мечтаю проснуться в пустом доме. Или заболеть и лечь в больницу, лучше всего впасть в кому на несколько недель и не думать ни о чём. Мои дети очень далеки от совершеннолетия, слишком далеки, так, что я думаю об этом как о свете в конце тоннеля.
Недавно, во время терапии, она задалась вопросом, любит ли она своих детей. Она пришла к выводу, что, с одной стороны, она любит, отдаст свою жизнь за них, а с другой, глубоко сожалеет о том, что родила их и отказалась от своей жизни.
Мысль о том, что можно жалеть о том, что у неё есть дети была невообразима. Когда она впервые осмелилась сформулировать её в своей голове, то долго сидела неподвижно и смотрела на стену.
— Как будто я сидела в камере своей жизни, с приговором - пожизненное заключение. И попытка примирить два противоположных мнения, что я их люблю, но предпочла бы, чтобы их не было, разделяла мою личность напополам. Я защищалась, чтобы не потерять уважение к себе.
Она познакомилась с мужем на свадьбе подруги. Он играл на барабанах в группе. Год спустя они поженились.
— Я не сразу поняла, что это было ошибкой, мне было стыдно за него, когда он был пьян, и стыдно за себя, что я не ушла, после того как он впервые ударил меня, а сделал он это еще до свадьбы. Прошел еще один год, и родился сын, а четыре года спустя дочь.
Полина не знает, хотела ли она стать матерью сознательно или просто жила в мире, где материнство было очевидным, так как человек рождается, растет и умирает. И, прежде чем умереть, женщина должна выйти замуж и родить детей, потому что это естественно. Кроме того, она хотела доказать своей матери, что будет лучшей матерью, что будет относиться к детям с любовью, что прежде всего будет слушать их и считаться с их мнением.
— Я обнаружила все это только в терапии. Родить детей, чтобы доказать матери, что ты лучше ее? Звучит абсурдно, не так ли? Может быть, поэтому сначала я не поняла, что несчастлива как мать, ведь я была занята созданием счастливого детства для своих детей. Если посмотреть внимательно, я просто повторила судьбу своей матери, от которой так хотела отрезать себя. Может быть, она также жалела о том, что родила меня, и я чувствовал это всю свою жизнь.
Полина принимает лекарства от депрессии, посещает терапию раз в неделю.
— У меня нет выбора. Мне приходится вставать каждый день, ходить на работу, воспитывать детей. Некому заботиться обо мне и моих детях. Мои родители живут в нескольких километрах от меня, но они не признали мой развод. И тоже обиделись на меня. Они обвиняют меня в том, что я разрушила семью. Папа сказал: "И что ты хочешь от него, он работает, приносит деньги домой". Мама: "И что, по-твоему, брак - сказка? Думаешь, тебе теперь будет лучше? Не рассчитывай на нас".
— У меня нет сил говорить больше, я действительно не могу. Я не знаю, если бы у меня был другой муж, хотела ли я быть матерью? Коллега с работы, также разведенная, недавно сказала о своем муже, что он монстр, но она не может вычеркнуть его из своей жизни, потому что у них замечательные дети. Значит, муж-монстр это цена за то, что есть дети?