Войдя в ворота этого лечебного учреждения, попадаешь в роскошный сад. Грушевый. Подросшие деревья, усыпанные плодами, снабжены табличками, на которых указано имя высадившего саженец человека и год этого события. Там много известных имён, но я сразу остановилась перед табличкой Лео Бокерия, ведь это он, всемирно известный кардиохирург, возглавляет Национальный медицинский научно- исследовательский центр сердечно- сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева.
Какие всё- таки возможности имеет современная телемедицина! Все результаты исследований вашего здоровья мгновенно могут стать достоянием медицинских светил. Если они сочтут возможным, пригласят на операцию.
Мы с сестричкой, дочкой и зятем приехали сюда прямо с вокзала задолго до начала рабочего дня. В вестибюле уже сидели такие же посетители. Подходим с дочкой к турникету, чтобы спросить об электронной очереди, и наблюдаем такую картину: сам Лео Бокерия за руку здоровается с охранником, перебрасывается с ним парой фраз и направляется к лифту. Я прибалдела от неожиданности, а дочка сказала, что это хороший знак.
Здесь всё организовано чётко. Электронная очередь. Приоритет детям. Это правильно! И операции в первую очередь делают им. Внутрь никого не пускают, только пациента и одного сопровождающего до кабинета , где принимают документы. Я впервые увидела технологичные одноразовые пропуска: при пересечении турникета на экране появляется твоя физиономия, не подменить.
Документы приняли и велели погулять полтора часа. Обнаружив Ашан, мы вкусили вредной, но вкусной еды во "Вкусно и точка", ибо всё остальное ещё не начало работать.
Совет бывалого пациента: не делайте так! Спойлер: мы не отравились.
Что такое ППС? Думаете: патрульно- постовая служба? Вы ошиблись. Это отделение приобретённых пороков сердца. Вот куда меня занесло. Тут же завели в процедурную и взяли семь пробирочек крови. Потом УЗИ, кардиограмма и место в палате. Знакомство с лечащим врачом, который занимается тобой до операции и после неё.
Молодая красавица с экзотическим именем Кнар Спартаковна Гулян —очень правильный доктор, располагающий к общению и лечению. Кандидат медицинских наук, врач- кардиолог. (Кстати, позже я нашла её профиль в ВК). Добавлю штрих к портрету: уже после операции она меня самолично растëрла камфорным спиртом. Поверьте, это вообще не работа врача. Но сейчас здесь такое время, когда младшего медперсонала катастрофически не хватает. Сразу вспомнила Чебоксарскую кардиологию, где коридоры кишели студентами, проходящими практику. Просто начались отпуска, а студенческая практика всюду окончилась.
Однако, вернемся, в мой первый день. Кнар Спартаковна в жутком недоумении прибежала с результатами анализов. Все мои предыдущие аналогичные были в норме, а тут какая-то фигня с поджелудочной железой! Вот он, результат завтрака в Макдональдсе! Нельзя сдавать анализы после еды, только натощак! Теперь я усвоила этот урок, но когда я согрешила, меня про воздержание от пищи не предупреждали. Пришлось пересдавать анализ на следующий день. Крови у меня выкачали— немерено. Но всё для пользы дела.
Палата номер пятнадцать оказалась четырёхместной. Типа гостиничного номера с туалетом и душем. Мы, две тетеньки, добавились к готовящейся на выписку моей ровеснице и отсутствующей (в связи с операцией) даме постарше. Полный комплект. А фамилии- то у всех москвичек подобрались птичьи: Соколова, Соловьёва, Грачева. Одна я — не москвичка и не птичка.
Я редко лежала в стационарах, но понимаю, что опыт общения с собратьями ( может, правильно —" с сёстрами "?) по несчастью аналогичен опыту общения с пассажирами купе или сокамерниками, с которыми некоторое время приходится существовать в замкнутом пространстве. Через пару часов мы узнали друг о друге очень много, включая семейное положение и состояние здоровья.
Настроение опять-таки у всех разное, отношение к жизни, привычки. Для писателя это уникальный случай расширить кругозор, ведь реально люди попадают в такие перипетии, какие невозможно выдумать даже имея больную фантазию.
Я, как водится, взяла на себя роль психолога+ миротворца. Возможно, это и есть мое предназначение? Каждая из моих соседок по палате при выписке лично мне высказала благодарность за пройденные уроки отношения к жизни. Ну, училка я, и этим все сказано.
Проведя кучу обследований, меня призвали к хирургу, который, собственно, и взялся оперировать мой случай. Подписала множество бумаг. Сергей Владимирович Рычин- зав. отделением, доктор медицинских наук. Я его видела дважды: в день перед операцией и в реанимации, придя в сознание. Он тут самый крутой хирург. Все посчитали это большим внзением.
Когда меня привезли в операционную, надо мной склонился доктор. Я видела одни глаза, ибо всё остальное было спрятано под маской и шапочкой. Сказал, что он анестезиолог и зовут его Кантемир.
--Запомню, —отреагтровала я. —Так звали молдавского господаря.
Потом я отрубилась, услышав перед этим, что Сергей Владимирович подойдет позже...
Очнулась в аду. Да, практически все, кто побывал в реанимации, называют её адом. Описывать своё состояние не стану. Жуть. В большом реанимационном зале нас было пятеро: четыре женщины и мужчина. Поскольку без очков я ничего не вижу, сказать о моих соседях ничего не могу. Хуже всех было мужику. Кровати, технологичные как самолёты с изменяющейся геометрией крыла, с кучей мониторов. Вибрирующие. Вокруг пациентов все время хлопочут молодые доктора и медсестры. Самая лучшая там Ксюша Ковпак (прошу прощения, если перепутала фамилию), она самоотверженно помогала пациентам не только физически, но и психологически. В реанимации меня навестил Сергей Владимирович, сказал, что операция прошла успешно (может, это был сам Господь Бог). Анестезиолог Кантемир Аслангериевич Кудаев даже дважды меня проведал. Я очень благодарна всем.
После реанимации была палата интенсивной терапии, там надо мной хлопотала Анечка, самая душевная медсестра отделения. Я должна решительно поблагодарить кардиохирурга Руслана Александровича Лазарева и ординатора Владислава Игоревича Савченкова, которые приняли участие в операции.
Конечно, я бы могла долго перечислять всех замечательных сотрудников отделения, медсестру Эллину, например, или хирурга, имя которого Фирдавз Иброхимджонович, я пыталась запомнить два дня, но подумала, что мой текст и так сильно перегружен.
Однако не написать об одном физическом эксперименте не могу. Речь идёт о том, как транспортировать вещи выписанным пациентам, если после операции им нельзя поднимать тяжести, а санитаров не хватает. Я подумала, что небьющееся барахло можно эвакуировать через окно, хоть оно на восьмом этаже. Дочка, такая же авантюриста, как я, приняла участие в проверке физического закона. Пакет упал под окном, никто не пострадал. Но мне велели больше так не поступать. А способ был хорош. Ноу Хау практически.
Мои вещи вынес Владислав Игоревич. Желаю ему сохранить душевность, завершить ординатуру, стать успешным доктором.
Низкий ему поклон.
А мне предстоит длительное восстановление.
