1985 Год, мне 5 лет. Черно-белый «Рекорд», после включения которого, прежде чем появится картинка, нужно долго ждать, чтоб кинескоп прогрелся. Пока он грелся, мы со старшей сестрой повторяли заклинание: «Мультики, сказочку, детское кино». Зачастую заклинание срабатывало, и на экране появлялся какой-нибудь Карлсон, сказочница тетя Валя или Петров с Васечкиным. Как после такого в волшебство не верить? Но случались и осечки. Если заговор делался без должного энтузиазма, волшебный ящик начинал показывать пленум ЦК КПСС. Черненко, тогдашний глава государства, выглядел очень старым, кажется, ему было лет 100, а Байден с Брежневым — бравые ребята по сравнению с ним.
Точно уже не помню, как на фоне всего этого моей любимой передачей стал Хоккей.
Странность в том, что мои родители, выходцы из деревни, были очень далеки от спорта.
Швейная фабрика, готовка, уборка, стирка, вязание — как мать все это успевала? — загадка.
Отец, водитель на скорой, получал гораздо меньше, однако после работы он находил время остаться в гараже, чтобы обсудить с коллегами политику и перекинуться в картишки.
Совершено игнорируя мое увлечение Хоккеем, он мог подойти к телевизору в тот момент, когда я с неподдельным восторгом наблюдал за магией, происходящей на льду, щелкнуть круглым переключателем — и на экране появлялись скучные политики.
«Здесь судьба страны решается, это важнее твоего хоккея», — аргументировал он свои действия.
Несмотря на такие разногласия, я не оставлял своего увлечения. Представьте: пятилетний ребенок после просмотра матча берет две разделочные доски и гоняет по залу клубок вязальных ниток, Причем каждая рука — это целая команда, правая — «наши», левая — «не наши». В процессе игры я пародировал комментатора: «Касатонов, пас на Фетисова, Белошейкин спасает команду!» За кого болеть, я определился быстро: звезда на форме — значит, наши, то есть ЦСКА. Кумир — Евгений Белошейкин, я не видел его лица, только глаза через вратарскую маску. Вратарь в экипировке был для меня суперменом, я очень хотел выглядеть так же. К первому классу мне все-таки купили коньки, выбирали как обычную обувь — на три размера больше. Как я в них катался, не представляю, причем катание было даже не на катке, а просто на дороге у подъезда. Машин практически не было, и мы с ребятами обустраивали там отличную хоккейную площадку. Эх, попасть бы мне тогда в хоккейную секцию, но такой в нашем городе не было, да и родителям, как я уже говорил, было не до этого. Зато я записался в кружок кукольного театра, потому что туда ходила девочка, которая мне нравилась. Там, кроме актерского мастерства, я научился делать кукол из папье-маше. Я применил эти умения и сделал себе вратарскую ловушку. На дворовые матчи я ее не надевал, а вот дома она пригодилась. Я брал все тот же клубок, но теперь он был смотан специальным образом, так, чтобы отскок от стенки был непредсказуем. Бросок, прыжок, «шайба» в ловушке, «вратарь спасает команду».
Эта хорошая методика тренировки, но я все еще не оставлял надежды записаться в секцию. Однажды при просмотре матча я увидел бегущею строку: «идет набор мальчиков в возрасте до 7 лет». Мне к тому моменту было 8. И без того призрачные надежды окончательно рухнули.
Постепенно меня начал увлекать и футбол. На слуху две команды — «Спартак» и «Динамо» Киев. За кого болеть? «Спартак» в красном (телевизор уже цветной) — цвет нашего флага, значит, наши.
На футбольную секцию ходил с удовольствием, но тренер вскоре забухал, мы, все еще на что-то надеясь, ходили и ждали его. Последний раз пришли, попинали у закрытой двери спортзала спущенный мяч и поняли, что тренировок больше не будет. Моя спортивная карьера не состоялась, но я по-прежнему болею за наших.
