Пока родители переживают, а издатели прокладывают тропинки, чтобы «помочь детям полюбить классику», те, кто на этой классике вырос, сами стали писателями.
И вот происходит невероятное: в книгах, написанных нашими ровесниками, мы видим или даже угадываем сходство с книгами, на которых выросли сами. Ну да, взрослые теперь – это мы.
И если вы ломаете голову, как бы поделиться с ребёнком тем, что так любили когда-то, а он почему-то никак не проявляет интерес, можно показать и рассказать, что в новых книгах похоже на старые.
Кто же это сделает, кроме нас? А не сделать было бы очень жаль. Ведь литература – живой процесс, и живыми книги делают именно читатели. Помните, как сказал дедушка в «Мой дедушка был вишней» – пока нас кто-то любит, мы не умираем?
С книгами точно так же. Книга – это гораздо больше, чем предмет, который мы держим в руках. Это то, что живёт в нашем сознании – все эти герои, и сюжетные линии, и то, ради чего автор написал именно эту книгу и именно так.
Мария Парр и Астрид Линдгрен
Иногда это так очевидно, что даже автора называют современным кем-то. Как это случилось с Марией Парр: титул современной Астрид Линдгрен ей дали сами читатели. Рыжую Тоню Глиммердал из одноимённой книги чуть ли не официально называют современной Пеппи.
Сама Мария Парр в интервью признаёт, что главным источником её вдохновения стала знаменитая повесть «Мы на острове Сальткрока». (Кстати, эта история родилась сначала как сценарий фильма, а уж потом стала книгой).
Умысла как такового тут не было, но эпопея о приключениях в бухте Щепки-Матильды, которую мы знаем под названием «Вафельное сердце» напоминает о своём классическом прототипе так сильно, и в то же время неуловимо, как запах горячих вафель, что носится над волнами у Марии Парр. Он и создаёт ту самую атмосферу уюта, безопасного места и приключений, ставшую лейтмотивом обеих книг.
Руне Белсвик и Туве Янссон
Какие ассоциации может вызывать маленькая страна (вход в которую можно найти среди холмов), где самые обычные и даже скучноватые вещи превращаются в невероятные приключения? Конечно, с Муми-Долом. В цикле «Простодурсен» Руне Белсвика и герои напоминают о героях Туве Янссон.
Сам Простодурсен с его склонностью философствовать – прямо как Муми-Тролль.
Вечно недовольный Пронырсен как-то сильно напоминает Хемуля (даром что коллекционирует не марки, а ворчливые сравнения Приречной Страны с заграницей, где, как известно, всё лучше), а Утёнок – этакий Снусмумрик в детстве.
Певица Октава с её энергией и похожа на фрёкен Снорк, и нет.
А вот, что делает мир Белсвика не похожим на что-то, а настоящим, неповторимым, собственным: все эти герои, может быть, и волшебные существа (кто знает), но ещё больше они напоминают нас.
Руне Белсвик вдохновился классической сказкой, чтобы поговорить со своими современниками о них самих.
Бьёрн Рёрвик и Александр Милн
Назвать Бьёрна Рёрвика современным кем-то – полное безобразие, уж больно самобытен автор «Других историй о Лисе и Поросёнке». И всё же смотрите: Лис И Поросёнок живут в лесу, ходят в гости друг к другу и то и дело изобретают новые приключения. На дереве мудрая... нет, не Сова, а Корова. Она там не живёт, а сидит, когда настроение не очень. В такие дни ей лучше вопросов не задавать. Но поскольку Лис и Поросёнок неизменно застают её там, что им остаётся?
В общем, да, не заметить сходства с «Винни-Пухом» нельзя, хотя при желании – можно. Но вот уже серьёзное доказательство: как и Пух с Пятачком, Лис и Поросёнок играют словами. Причём, у Бьёрна Рёрвика это часто главная фишка.
А разница? Нет Кристофера Робина– хозяина всего этого игрушечно-сказочного мира. Роль ребёнка, ради которого всё затеяно, во многом взял на себя Поросёнок. Такой он непростой, что интересуется только десертами, очень любит переодеваться каким-нибудь экспертом, шпионом или хоть французским жаворонком, обидчив, как самое трепетное суфле... ну нет, точно не Пятачок, хотя роль его очень похожа.
А вот Лис меньше похож на Пуха, чем на Поросёнок на Пятачка. Изобретателен, быстр, дипломатичен и дьявольски умён... хотя тоже талантливо попадает в истории.
Нет здесь и прекрасного меланхолика Иа-Иа.
Зато есть злющий дундук Картон Лютый.
Погодите, их много
Всего чаще бывает, что источник вдохновения у автора не один. Так Анья Портин построила на современных европейских сказках свою почти не сказочную повесть «Радио Попова». Как мы раньше не обращали внимания, что есть столько одиноких детей, которых никто не слышит? И разве не логично, что где-то есть кто-то, кто умеет именно это – слышать чьи-то вздохи? Аманда Шелест просто обязана была появиться!
Кто обнаружил сходство с БДВ – Большим и Добрым Великаном Роальда Даля?
И если бы не диджей Альфред (один из тех, кто тоже получит посылку с носками и яблоком), и не отдельное указание на волшебство старого радио, можно было бы сказать, что мы находимся в одной из старых уютных сказок. Такие теперь называют ламповыми, говоря о той особой, тёплой атмосфере ретро.
По Ту Сторону Всего
Не только книги, и не только детские, а целый мир образов, мелодий и персонажей из всего, на чём взрослеешь – и этот процесс никогда не заканчивается.
Так строит свой невероятный мир Юлия Мнижек в «Настоящих бумажные вещах Т. Гримса».
Добро пожаловать в Никогду. Это страна По-Ту-Сторону-Всего, где внезапно закончился главный магистр. В то же время юный Т. Гримс отправляется на поиски внезапно исчезнувшего отца – уважаемого человека, изобретателя.
До изумления напоминает Пратчетта.
При этом автор утверждает, что с Пратчеттом познакомили её мы, а вдохновлялась она и современными европейскими сказками (особенно поэзией Тоона Теллегена), и музыкой freak folk вроде The Dead Man’s Bones и CocoRosie.
Так вот и поверишь в страну, что находится По-Ту-Сторону-Всего, где живут сказки, музыка и все наши мечты, страхи и фантазии. И остаются там для всех, когда мы уходим.
_______________________
Эти и другие книги на нашем сайте, так что заходите.
#книги
#книги для детей
