Леонид Н. был доставлен ночью психиатрической бригадой Скорой помощи из гаража. Позвонили родители, были обеспокоены его странным поведением в последние недели.
Мужчине 32 года. Несколько лет усиленно трудился гравером в цехе ритуальных услуг - выбивал инструментами буквы и цифры на памятниках. Физически работа тяжелая, приходилось перерабатывать днями и ночами. Переутомление сказалось на психике. Бригада работала в отдельном пыльном боксе, без дополнительной вентиляции, кругом летала мраморная крошка, время от времени граверы стимулировали работу вином, не спали, выбивали одни и те же надписи: "От любящих детей любимым родителям". После пошли надписи от родителей: "Любимым детям от любящих родителей".
Спать приходилось урывками. Когда трескался памятник от неудачного столкновения резца с камнем, бригадир уходил покурить, а бракодел тайно относил камень с трещиной в реку и сбрасывал его туда - чтобы не видело начальство. Только за один летний сезон бракованных памятников на дне реки накопилось на целое кладбище.
В июле между граверами произошла ссора, и кто-то ударил Леонида по голове. Диагностировали сотрясения мозга, но от госпитализации мужчина отказался. Перевязал голову, сослался на неотложные заказы. И все встало на свои места: утром - выпивка, работа-работа-работа, бесконечный поток "Любим. Помним. Скорбим".
Коллеги по работе стали замечать в Леониде странный блеск в глазах и повышенную работоспособность. Когда все валились с ног, он вытаскивал со склада недоработанные памятники и выверял каждую буковку, злился, если что-то не выходило, стал заговариваться сам с собою, утверждал, что теперь ему приходит по ночам каждый усопший, которому они делают памятники и просит поправить ту или иную букву. Однажды нырнул ночью в речку, куда скидывали брак, и хотел достать треснутый памятник. Под предлогом, что ему "приказали". Кто? Не отвечал.
Сначала над ним смеялись, думали, что человек от усталости несет ахинею, но потом поняли, что с гравером творится неладное. Пригласили бригадира и начальника. Поговорить.
- Слушай, Леонид, может быть, тебе отпуск взять? - спросил бригадир. - Ты мастер хороший, но человек не машина, а то, что при такой нагрузке буквы на памятниках и во сне начнешь высекать, это знакомом каждому граверу.
- Не могу, Иваныч, - отвечал Леонид. - Они ко мне сами приходят.
- Кто?
- Те, для кого памятники делаю.
- Заказчики что ли?
- Нет. Те, для кого заказчики их заказывают.
- Покойники?
- Да.
- Что-то ты, парень, совсем заработался. Бери отгулы. Чтобы я тебя неделю тут не видел.
- А я и так ухожу. У меня заказы теперь свои. Организую в гараже у отца цех памятников, один из моих гостей ночью подсказал новый материал. Зачем эти глыбы каменные ворочать? Можно памятники из пластика делать. Заказчик - женщина. Жена инженера, а сам инженер мне все расписал. Все до деталей. Так что ухожу я от вас.
На следующий день Леонид попросил ключи от гаража у отца и заперся там, изобретая новый химический состав памятников. За закрытыми дверями с кем-то оживленно беседовал, очевидно, с призраками, что-то горячо обсуждал, раздражался, спорил. Именно тогда родители вызвали бригаду психиатрической помощи.
В приемном покое Леонид вел себя спокойно. Оглядывался по сторонам, делал кому-то тайные знаки, обещал вернуться и доделать начатое. Когда санитар повел его в ванную комнату для осмотра и переодевания, Леонид увлеченно говорил ему о том, что "за всеми нашими действиями следят призраки мест", и, если мы не перестанем относиться к работе с ленцой, "призраки нам отомстят - проникнут в мозг и превратят в инвалидов". А в такой больнице, как эта, полно своих призраков. Он их видит. Они веселые.
Предварительный диагноз мужчине поставили аффективное расстройство личности. Тяжелой наследственности в анамнезе не было. Отметили перенесенный ушиб головы и переутомление работе, сопровождавшееся обильными возлияниями.
