Сегодня классный денек, когда не жарко и не прохладно. Ласковый ветер нежно обнимает тело, так и норовит бесстыдно задрать подол легкого платьица. Шуршит переворачиваясь страница книги, благодать! Таня так любила эти минуты. Валяться с детективом в руках на лавке в большом саду. Нет, не в шезлонге, гамаке или на качели, а именно на старой лавочке. Протянула руку, сорвала сочное краснобокое яблоко, чуть протерла полотенцем, порезала дольками в тарелку, отломила ломтик черного хлеба, вкуснотища! Современным детям не понять. Глаза привычно скользят по строчкам, а внимание все приковано к калитке. Там могут появиться друзья старшей сестры Любы, виновники бессонных Таниных ночей. Вернее один из них нарушил покой 15 летней девчонки. Еще бы, в 23 года Паша уже не мальчишка, а по-настоящему взрослый мужчина, сердце рядом с ним предательски стучит, кажется, что слышат все, даже мама в соседней комнате. Вот почему родила так поздно? Разница между сестрами 8 лет. Это же целое поколение!
Таня соскользнула с кровати, захотелось выпить холодного компота. По дому носилась Люба с бигуди на голове, явно куда-то собиралась. Ревностью кольнуло сердце.
— Вы сегодня куда?
— В парк пойдем, там вечером дискотека.
— Кто еще будет?
— Да все, главное, от Ваньки отвязаться, достал уже!
— Нормальный парень, видно, что любит тебя.
— Нужна мне его любовь, как собаке пятая нога.
— Люба!
Возле калитки мелькнула светлая макушка. Легок на помине!
— Иди скажи, что меня нет дома!
Люба спряталась в спальне, выглядывала из-за шторы на дверях.
Таня вышла на крыльцо:
— Она сказала, что ее нет дома!
Оглянувшись наткнулась на убийственный взгляд сестры:
— Дура, что ли? Ты что мелешь?
— Заходи, Ваня, она сейчас выйдет!
Таня упрямо тряхнула головой:
— Так тебе и надо!
Буквально полгода назад Люба веревки вила из влюбленного парня. Принеси, унеси, стой там, иди сюда, чего ты вертишься? А потом появился в кампании Паша, и шансы Вани резко упали до нуля. Разве это справедливо? Любе хорошо, она красивая, лицо обрамляли белокурые локоны, огромные глаза с пушистыми длинными ресницами, ямочки на щеках, недаром ее называли куклой, было за что. А Тане не повезло. Волосы хоть и до пояса, но жесткие как щетина, ни закрутить их, ни заколками заколоть. Выпрямятся через 10 минут. Мама часто говорила, упрямые как их хозяйка. Смеялись над Таней друзья сестры, подшучивали, дразнили пацанкой за сбитые коленки и вечно лохматую голову. Только Паша раз заступился:
— Отстаньте от девчонки, у нее через пару лет очередь у калитки от женихов стоять будет, попомните мои слова! Задатки заложены просто шикарные!
Люба возмущенно толкнула Пашку:
— Скажешь тоже! Она ребенок еще совсем, ей до лебедя еще долго гадким утенком ходить.
— Не думаю, ох, не думаю. Жаль, я уже старый, а то бы оградил малую от женихов уже сейчас.
Тане хотелось крикнуть:
— Ты вовсе не старый! И лебедем для тебя стану быстрее, честное слово!
Подходила часто к зеркалу. Где тут эти самые задатки? Может их чем-то подчеркнуть можно?
Однажды Паша не пришел. Вся кампания прождала его больше часа, телефонов тогда не было, идти узнавать, что случилось на другой конец города никому не хотелось. Пошли на дискотеку. Одна Таня не находила себе места. Это так не похоже на парня всегда пунктуального, ответственного. Знал ведь, что друзья его ждут. Таня зашла в магазин, где работала мама Павла:
— Здравствуйте, тетя Зина!
— Здравствуй, Танечка.
— Вы плакали? Что случилось?
— Паша уехал добровольцем…
У Тани подкосились ноги:
— Нет, только не это!
Страх за любимого сковал сердце. Афганистан… Теперь только редкие письма и то не ей, писать будет маме. Будто оборвалось что-то внутри. Смесь гордости за его смелость и упрека, почему оставил вот так, даже не попрощался. Еле сдержала слезы:
— Надо ждать и молиться.
— Только это и остается.
— Хоть бы знать, на сколько забрали.
— Это неизвестно никому.
Люба разозлилась, будто Паша бросил ее в загсе.
— Совсем сдурел? Добровольно в самое пекло. А я что? Ждать его должна?
— Ничего ты не должна, вы даже дня парой не были.
Таня смотрела на сестру:
И что за человек? Только о себе думает. Там ведь опасно, Паша может и не вернуться.
Тут же отругала себя за эти мысли. Жизнь для девчонки остановилась. Будто впала в анабиоз, летаргический сон. Ходила на занятия, сдавала экзамены, будто за покупками заходила в магазин, разговаривала с тетей Зиной. Уходила так ничего и не купив. Полгода, целых 6 долгих, невыносимо тревожных месяцев не было ни весточки. Мама Паши заметно сдала, круги под глазами, засеребрилась прядь на виске. И наконец, такая счастливая улыбка. Пришло письмо, все хорошо, служит высоко в горах, там все спокойно, охраняет часть границы. Таня проплакала всю ночь от радости. А Люба? Ее нет, с подругой уехала на отдых в Анапу. Развлекается на дискотеках, флиртует с местными парнями. Вчера один черноглазый пригласил на танец, презрительно посмотрела:
— Подрасти немного! Я тебя на полголовы выше!
Завела своей кукольной красотой не один десяток мужчин.
Ночью тихий стук в окно второго этажа гостиницы напугал Любу и ее подругу. Незнакомый парень стоял на лестнице боязливо оглядываясь по сторонам.
— Что тебе надо?
— Уезжай быстрее! Мой брат с друзьями договорился украсть тебя и увезти в горы, я все слышал! Оттуда не возвращаются! Нам в семью такая беда не нужна. Тем более, что у него невеста есть, свадьба скоро. Ты разозлила брата отказом, он от своего не отступит.
Мальчишка говорил шепотом, боясь разбудить соседей Тани.
— В 6 утра первый автобус, уезжайте пока не случилась беда.
— Вот еще, бояться какого-то жителя горного аула…
Сказала, а у самой задрожали руки от страха. Оглянулась, подруга уже носилась по комнате бросая в чемодан все вещи подряд. Любу украдут, а ее куда? Уберут, как свидетельницу или за компанию… Нет, уж лучше уехать от греха подальше. До выделывались на свою голову.
На остановке автобусов в 6 утра стояли две совершенно неспавшие в эту ночь возмутительницы мужского спокойствия. Вздохнули спокойно лишь тогда, когда за окном замелькали окраины Анапы. Отдохнули, называется, только деньги зря за номер выбросили, да в рабство чуть не попали.
Приключения Любы не заканчивались. Лепила ирокез на голове, красила волосы в вызывающие цвета, носилась с парнями на мотоцикле без шлема. Жизнь, она таких дур наказывает, проснулась однажды в больнице с забинтованной головой и с ногой в гипсе. Кость срослась неправильно, ее заново ломали и опять держали на вытяжке. Первые дни друзья ежедневно заполняли палату, потом потихоньку рассосались, исчезли, остались лишь мама, Таня и верный Санчо Панса, Ваня. Капризная Люба нервы вымотала, все виноваты в том, что здоровы, одна она бедная, страдающая. Почти полтора года шло восстановление, долго хромала, опираясь на руку Вани. Наступил момент, когда настолько не представляла своей жизни без услужливого, терпеливого парня рядом, что согласилась выйти за него замуж! Счастливее Вани сложно было найти человека. Больше 10 лет влюбленный добивался руки взбалмошной Любы и вот дождался. Не предполагая, через что ему еще придется пройти. Беременная жена полностью села на шею. После рождения сына Саши вообще заявила:
— Ты хотел ребенка? Вот и возись с ним теперь!
Думаете, напугала? Ни чуточку, просто окунал малыша в любовь и заботу, иногда в ущерб внимания к жене. Чем злил ее еще больше.
Таня повзрослела, уже давно из гадкого утенка превратилась в лебедя. Любила гулять с племянником в парке. Все думали, что это ее малыш. Однажды подошла к автобусу, оглянулась, кого бы попросить помочь. Сильные мужские руки подхватили коляску, поставили в салон. Хотела поблагодарить:
— Паша?! Ты вернулся?
— Ого! Неужели Танюшка? Я же говорил, красавицей будешь! Вчера вернулся, соскучился за всеми. Твой сын?
— Любы и Вани, Сашенька, племянник мой.
— Да ты что? Вот Ванька молодец, добился своего. А ты как? Замужем?
— Нет, тебя ждала…
Сказала и пришла в ужас от своих слов. Нечаянно выскочило. Посмотрела беспомощно, густо начиная краснеть:
— Я пошутила!
— Не принимается! Первое слово дороже второго. Я вечером к вам зайду, хорошо?
Кивнула, боясь поднять глаза. Люба так привыкла, что вокруг нее все порхают. Мама и муж на работе, надо кормить сына.
— Таня, дай Сашке молока, изнылся весь.
— Сама дай, мне некогда.
Люба с удивлением наблюдала за сестрой. Волосы подкрутила свои непослушные. Кучу платьев перемеряла, лицо подкрасила, потом пошла и все смыла. Это правильно, натуральная красота ей больше идет. Куда собралась? Неужто на свидание?
— И кто этот счастливчик? Для кого вырядилась?
— Таня!
Кого там принесло? Обычно возле калитки ее, Любино имя кричали. После замужества давно там никто не шумел. Открывается калитка. Широкоплечий мужчина с огромным букетом цветов. Пашка! Ничего себе, красавчик, мгновенно выскочила на крыльцо.
— Привет, Люба! Таня дома?
Обошел изумленную старшую сестру, готовую подхватить букет, лучезарно улыбаясь.
— Это тебе!
Подал цветы выбежавшей Тане:
— Где мама и Ваня? Поздороваться хочу.
— На работе, проходи в сад, там мы беседку построили.
— Кто строил, а кто и палец о палец не ударил!
Люба явно злилась. Ее парень пришел к ее сестре, где это видано.
Дверь начальника милиции распахнулась:
— Разрешите войти?
— Проходи, герой, давно жду. Ну как, ты подумал? Идешь к нам работать? Предупреждаю, дел много, а зарплата маленькая.
— Подумал, иду.
— Вот и хорошо, нам надежные кадры ой, как нужны. Заканчивай отпуск и приступай, ждем тебя.
Мужчины пожали друг другу руки. Таня и Паша вот уже 2 месяца встречались. Люба превратила жизнь родных в ад. Ее бесило все. Орущий на ее руках и мгновенно спокойный у Вани, матери и Тани, Сашенька. Она почему-то испытывала жгучее чувство стыда за мужа. Будто это для нее, куклы, был позор, выйти замуж за бессловесную тряпку, а не настоящего мужика, каким был в ее глазах Паша. Самое обидное, что она не могла вынести, это спокойные, безразличные глаза бывшего друга юности, которые мгновенно наполнялись любовью при виде ее младшей сестры.
— Змея подколодная! Дорогу перешла!
Хотелось взять и будто стеркой стереть из своей жизни мужа, да и сына в придачу. Стать вновь юной, красивой и свободной. Никуда бы тогда Пашка не делся.
Тихие шаги по коридору разбудили Павла. Привычка спать в пол уха в горах, где каждый шорох мог угрожать жизни, сработала мгновенно. Бесшумно скатился с кровати, по привычке ища руками оружие под подушкой.
— Паша!
— Люба? Ты что тут делаешь? Как вошла, я что, забыл замкнуть дверь?
— Нет, она была закрыта, а вот окно на веранде…
— Ты с ума сошла? Я мог тебя застрелить.
— Ну не убил же. Я соскучилась, жить без тебя не могу.
— Не говори ерунды. Мы никогда не были вместе, я Таню люблю. Уходи домой, у тебя муж и сын. Зачем все эти глупости?
Люба как безумная шла вперед, пытаясь поймать руки Паши, лезла с поцелуями, шепча:
— Ты мой! Ты только мой! Я убью эту гадину!
Еле удалось вытолкать ее за дверь, щелкнуть замком. Тут же пошел и закрыл окно на веранде. Идиотская ситуация, надо Таню быстрее забирать из этого дома. Эта сумасшедшая может натворить дел. Люба еще долго стучала в дверь, умоляя открыть ее, клялась, что любит только его и всегда любила. Потом все стихло, но ненадолго.
Голос Тани дрожал, в нем слышны были слезы:
— Паша, открой, у нас беда!
Оказывается, Люба, прежде чем идти к Павлу, подлила снотворное и сыну, и мужу. Сашеньке хоть дозу дала нормальную, детскую, безвредную, а вот с Ваней переборщила. Ночью малыш проснулся и заплакал. Разбудил бабушку и Таню. Они не могли понять, почему никто не успокаивает ребенка, не кормит его. Ладно Люба, она вообще по ночам к сыну не вставала, но Ваня, что-то тут не то. Открыли дверь в спальню, мальчишка уже икал от плача, а Ваня лежал на кровати, раскинув руки. Попытались разбудить, бесполезно, вызвали скорую. Вечером следующего дня вся семья собралась в доме. Бледный Ваня, слабый после больницы сидел, обхватив голову руками.
— Ты понимаешь, что чуть не убила мужа?
— Да кому он нужен? Просто хотела, чтобы не мешал мне уйти из дома. Я не собиралась никого убивать.
— Сейчас достаточно одного заявления Вани, и ты сядешь!
— Он не посмеет!
— Еще как посмею! Ладно я, но ты и сыну гадость налила. Это уже перебор. Уходи, уезжай в город, ты давно об этом мечтала. К Саше и близко не подходи! Пиши расписку, что добровольно отказываешься от сына, я сам подам на развод.
— Да, пожалуйста! Не велика потеря! Я давно хотела вычеркнуть вас из своей жизни, достали все!
Мама тихо плакала, закрыв лицо руками. Таню всю трясло.
— Все из-за тебя, гадина! Зачем было рожать ее, тебе меня было мало?
Сверкнула глазами в сторону вмиг постаревшей матери.
— Ревешь теперь?
— Уходи по-хорошему, или я должен буду тебя задержать.
Паша шагнул вперед.
Люба хватала свои вещи с остервенением, материал трещал, наверняка что-то порвала, срывая с вешалок. Заплакал Сашенька. Мать мгновенно вытерла слезы, подхватила на руки внука, понесла на кухню. Люба даже не глянула на них.
— Так не пойдет, пиши отказ, без него не выпущу.
Ваня встал на выходе.
— Да без проблем!
Пара минут и вычеркнула из своей жизни мужа и сына:
— Да пошли вы все! И мать с сестрой в придачу!
Стукнула дверь, тишина в доме давила на мозги, все стояли будто в оцепенении. И вдруг раздался детский смех, напряжение вмиг спало, все оживились, заулыбались. В комнате будто стало светлее.
Где была Люба долгие 8 лет, они не знали. Ни письма, ни весточки. Ваня через три года женился. Валюша, новая жена, полюбила озорного мальчугана как своего сына. Особенно таяла, когда он брал ее за щеки, целовал и говорил:
— Мамуличка!
Сейчас он уже большой, самостоятельно ходит в школу. Серьезный, заступается за свою двоюродную сестричку. Паша с Таней подарили бабушке внучку Иринку, ей скоро 5 лет. О Любе в доме не говорят, будто и не было ее никогда. Лишь мать иногда подолгу стоит у окна, вглядываясь в прохожих.
А однажды пришло письмо. Оно лежало на столе, не раскрытое, манящее и пугающее одновременно. Все смотрели на него и будто боялись открывать. Что там внутри? Не выдержала Валя:
— Читайте, что тянуть? Надеюсь, она сына забрать не хочет?
Таня взяла в руки конверт, он адресован был почему-то именно ей.
“Привет, сестричка! Осмелилась написать тебе. Поверь, я уже не та взбалмошная, глупая дура, что была раньше. Пришлось многое пережить, чтобы мозги встали на место. Я уехала в Москву, перебивалась случайными заработками, пока не попала в плохую компанию. Отсидела 2 года. Времени было достаточно, чтобы оценить свою жизнь, осознать ошибки. Было очень стыдно в первую очередь перед мамой. Ведь она растила нас одинаково. Где, когда я почувствовала свою исключительность, сейчас и не вспомню. Меня раздражали все твои успехи, будто они отбирали часть маминой любви и внимания. Я осознала, что Паша мне совсем не нужен, было лишь важно его забрать у тебя. Вышла замуж за самого лучшего мужчину, теперь я знаю, что такое настоящее счастье. Есть ребенок, доченька Яночка, рожденная от мужа, которого обожаю. Как же я виновата перед Сашенькой, видно мое равнодушие к Ване распространилось и на сыночка. Бедный малыш не знал материнской любви. Я чувствую себя последней сволочью. Мы живем сейчас в 100 км от вас. Вчера встретила земляка, он сказал, что у Сашеньки есть хорошая мама. Спасибо богу за нее! Я бы очень хотела вас всех увидеть и обнять. Если вы мне это позволите.”
Другие мои истории: