Пряча глаза, руководитель хора, заслуженный и бессменный Марк Георгиевич объявил о роспуске. Неожиданностью это не стало, но многие надеялись, что случится чудо, и хор, объездивший пол-страны удастся сохранить. Но чуда не произошло.
Ведущий солист, Вениамин Павлов, пожал всем руки и первым покинул помещение.
— В запой уйдёт, — махнул рукой его приятель, тенор Легостаев, и бросился за ним.
— Стойте, я с вами! — сорвался второй тенор, Иващенко.
Он ошибся: Павлов с Легостаевым не пошли в магазин за водкой. С хмурыми лицами они стояли возле проходной Дома Культуры.
— Ну что, куда теперь? — спросил подоспевший Иващенко.
— Да шут его знает, — махнул рукой Легостаев, — хоть вагоны грузить. У Веньки вон, мать болеет, ему сложнее всего.
— Давайте так договоримся, — подал голос Вениамин, — у кого что наклюнется, про товарищей не забывать! Всё, я пошёл!
Подняв воротник, он быстрым шагом пошёл в сторону частного сектора, где жил со старушкой матерью.
Берта Алексеевна вышла сыну навстречу, и по его лицу поняв, что случилось, лишних вопросов задавать не стала.
— Есть будешь? — только и спросила, — я супчик сварила.
— Нет, не хочу. Нужно срочно искать работу, к сожалению, нам ничего не выплатили за месяц. Обещают в следующем, но я так понимаю, что это отговорки... денег нет.
— Ну, я пенсию не тратила пока,— Берта Алексеевна открыла стекло серванта и вытащила несколько купюр.
— Мама, мама...— грустно улыбнулся Вениамин, — оставь, пригодятся.
Назавтра Вениамин был на бирже труда. Ему, заслуженному солисту, предложили специальность формовщика, с предварительным обучением, и разнорабочего на стройке.
Он согласился на формовщика. Пришёл по адресу, а там нет никакого производства. Какой-то мужик не глядя на Вениамина, подписал отказ, и протянул ему. Увидев причину отказа, Вениамин возмутился:
— В описании вакансии написано "с обучением", почему вы написали, что отказали мне из-за отсутствия квалификации?
— Слушай, что шумишь? Тебе пособие, что ли, не нужно?
— Мне работа нужна.
— Э, тут ты её не найдёшь. К рынку иди, там работа, — сказал мужик, — только... смотри, чтобы не побили, — и он улыбнулся, обнажив металлические коронки.
Два месяца Вениамин сидел без работы. Жили на мамину пенсию и пособие по безработице. Дважды в месяц Вениамин ходил на биржу, где ему предлагали работу то продавцом, то разнорабочим. Продавцом он работать не мог, так как с детства плохо считал, и материально ответственным быть боялся.
Как-то шёл он по улице, заросший щетиной, в старом продуваемом пальто, и услышал, как его окликнули. Повертев головой, он увидел, что из припаркованного автомобиля к нему спешит Иващенко.
— Веня, ты что? Что с тобой? — озабоченно спросил Иващенко, — так и не устроился?
— Нет. Никому теперь артисты не нужны. Время не то, — ответил Вениамин. Ему было стыдно перед бывшим коллегой, тот выглядел на его фоне весьма благополучно. — А ты чем занимаешься? Нашёл работу? — спросил он у Иващенко.
Тот помялся, прежде чем ответить.
— Нашёл кое-что.
— А для меня не найдётся дело? — спросил Вениамин, — я устал болтаться... если замолвишь за меня словечко, буду тебе обязан.
— Хорошо, — Иващенко похлопал его по плечу, — замолвлю. Позвоню тебе в среду, идёт?
— Идёт! — сразу повеселел Вениамин, — спасибо, дружище!
— Ты раньше времени не благодари, — усмехнулся Иващенко, — может, ещё сам откажешься.
— Нет брат, я в такой #опе cейчас... что готов быть хоть у чёрта на посылках!
— Ладно, тогда жди звонка! — Иващенко снова хлопнул бывшего коллегу по плечу и побежал к ожидавшему его автомобилю.
Уловив радостное настроение сына, Берта Алексеевна сама улыбнулась.
— Ну, рассказывай, — сказала она, ставя чайник на газ.
— Я Иващенко встретил, — снимая пальто, ответил ей Вениамин, — он обещал замолвить за меня словечко.
— Что за дело? — спросила Берта Алексеевна, и тут он понял, что ничего не спросил у бывшего коллеги о характере работы.
— Не спросил... но мне сейчас выбирать не приходится, пойду хоть кем, стыдно жить на твою пенсию, да и за квартиру мы уже второй месяц не платили!
В среду позвонил Иващенко и назначил встречу в странном месте. Это был адрес на окраине города, который ни о чём Вениамину не говорил.
— Там будет куратор. Он принимает решение. Но прежде... прежде встретимся с тобой, я должен тебе объяснить, что к чему.
— Не вопрос, куда и во сколько подойти? — бодро спросил Вениамин.
***
Иващенко опоздал.
— Пробки, — извинился он, и посмотрев на часы, присвистнул: — времени почти нет, я всё объясню тебе по пути. Садись в машину.
— Отлично, — усевшись на пассажирское сиденье, сказал Вениамин.
— Сразу с главного. Деятельность незаконная. Но выгодная. За месяц можно закрыть все кредиты и долги... смотря, конечно, как постараешься, — сказал Иващенко, заводя мотор.
— Под статью я не готов... — то ли в шутку, то ли всерьёз сказал Вениамин, — если я сяду, за матерью некому будет смотреть! Нет, я не могу... — он собрался выйти из машины, но Иващенко остановил:
— Ты не сядешь. Деятельность незаконная, это правда, но пока ни один человек не сел, всё организовано так, что ты недосягаем для... в общем, серьёзные люди крышуют.
— Что нужно делать?
— То, что ты хорошо умеешь. Разыгрывать спектакль по телефону. Есть несколько сценариев.
— Телефонный развод, что ли? — осенило Вениамина, и он снова взялся за ручку, собираясь выйти из автомобиля.
— Да! я вот, тачку купил! В общем, смотри, если нет, то расходимся. Я тебя не видел, ты меня.
— Мне надо всё обдумать, — сказал Вениамин.
— Некогда думать. Куратор ждёт, он определит твою профпригодность. Так что, давай решай: времени нет! Едем?!
— Едем... — глядя в окно на унылый осенний пейзаж, согласился Вениамин.
***
Как и обещал Иващенко, через месяц Вениамин отдал все свои долги. Матери он соврал, что работает в администрации, ведёт мероприятия. Каждый день он включал магнитофонную фоновую запись офиса, звонил по номеру из слитой базы банка, и представляясь сотрудником полиции, хорошо поставленным голосом сообщал:
"Галина Федотовна! Предупреждаю вас, что ведётся запись разговора! В отношении вашего банковского счёта замечена подозрительная активность..."
Чаще всего, условная Галина Федотовна бросала трубку и блокировала номер, или, чего хуже, посылала псевдополицейского матом, но за рабочий день из ста номеров, оказывался один, где в "подозрительную активность" верили, и озвучивали информацию, с помощью которой очищался счет доверчивого бедолаги. Иногда это было несколько тысяч, но чаще бывало, несколько десятков, а то и сотен тысяч рублей.
Муки совести мучили Вениамина только первое время. В конце концов, что ему до лохов, лишившихся своих денег? Впредь умнее будут, считай, что заплатили за науку!
Его собственный счёт пополнялся, и он подумывал о том, чтобы купить себе квартиру и жениться. Берта Алексеевна, казалось, что-то подозревала, но помалкивала. Он, каждый раз старался баловать её деликатесами, и накидывал деньжат, которые она аккуратно складывала в сервант.
Если раньше Вениамин смеялся над ней, и говорил, что деньги лучше держать в банке, теперь ситуация изменилась, и он считал, что в серванте оно надёжнее. Поставил в квартире железную дверь.
Тем вечером, он летел домой, как на крыльях: у старика, поверившего в "подозрительную активность" на счету, обнаружилось почти три миллиона рублей. Свой процент Вениамин получил наличными, чтобы не светиться. Он ехал домой, напевая под нос.
Берта Алексеевна не вышла его встречать. Она сидела за столом, и рассеянно смотрела на сына.
— Мам, что с тобой, — встревожился он, — вызвать врача? Ты принимала своё лекарство?
— Я?... Лекарство... ах, да. Ко мне сегодня врач из поликлиники заходила, сказала, что пенсионерам социальный фонд выделил очень дорогое импортное средство... даже со скидкой мне едва хватило... Но, что-то мне не по себе... дай мне лучше мои старые таблетки...
— Что? — Вениамин побежал, и распахнув дверцы серванта увидел, что шкатулка, которую он купил для материных сбережений, пуста.
— Как она выглядела, эта врач? Ты её знаешь?
— Нет, она... вот, бумагу выписала. Я завтра позвоню в поликлинику, она велела сообщить о моём самочувствии, и сказала, что участковая выпишет направления на анализы...
— Мама! Ты... ты отдала ей все деньги?!
— Я.. я что-то не так сделала? — схватилась за голову Берта Алексеевна.
— Ничего особенного, ты просто отдала наши деньги какой-то гадине!
— Прости меня, Веня... это наверное, мошенница была, что-то мне нехорошо... — сказала Берта Алексеевна и по щекам её потекли слёзы.
— Не плачь ма, — капая ей успокоительное, а заодно и себе, сказал Вениамин, — вот деньги!
Он полез в карман и похолодел: денег там не было. Он вспомнил, как на выходе на него налетел какой-то подозрительный тип.
— Вот сволочь! — сжал кулаки бывший ведущий солист лучшего хора области.
***
Сегодня мне как раз звонил "полицейский" с хорошо поставленным голосом. Назвав меня по имени- отчеству, он сообщил, что меня ни в чём не подозревают, но, в отношении моего банковского счёта наблюдается "подозрительная активность"... ) Я попросила его спеть мне что-нибудь, а он обиделся! )
Спасибо всем неравнодушным читателям! Будьте бдительны — мошенники не дремлют!