НАЧАЛО ЗДЕСЬ
Глава 19
- Я не в настроении! – грубо ответила я и, встав с дивана, отошла к окну.
- Что происходит? – не унимался он. – Я тебя не узнаю, ты сама не своя. Ругаешься, кричишь.
- Ничего!
- Как это ничего? – он подошёл ко мне и положил свою руку мне на плечо. – Я же вижу, у тебя душа не на месте.
Он говорил это таким нежным, мягким и заботливым тоном, что я почувствовала, как у меня ком к горлу подступает. Ещё немного и я просто расплачусь у него на груди и уже не смогу хранить свою тайну об Андрее и дочке.
Понимая это, я решила закончить этот так и не успевший начаться разговор.
- Да что это такое! – я отошла от него на безопасное расстояние. – Что вы все лезете в мою жизнь?!
- Мы просто любим тебя и переживаем за тебя, - объяснил он.
- Не надо за меня переживать, я сама справлюсь.
- Не похоже, что со всем этим ты сможешь справиться сама. Наташа, я никогда тебя такой не видел, да ты взбалмошная, заводная, но чтобы на людей бросалась – это впервые. А сегодня так и вообще увольнять начала. Ты что серьёзно хочешь уволить Марину и Матвея?
- Да!
- Но он же один из наших лучших сотрудников. Парнишка молодой, но умный.
- Ничего, переживём, - оборвала я его на полуслове.
- Хорошо, тогда если уйдут они, уйду и я! – решил заняться шантажом Степаныч.
Степаныч понимал, что он мне очень дорог, поэтому считал, что его ультиматум сработает. Но только не сейчас. Меня понесло, и тормоза уже не работали.
- Скатертью дорога! – пожелала ему я.
- Что? – он явно такого поворота не ожидал. Да что он, я такого поворота не ожидала.
- Что слышал! – я понимала, что сейчас наломаю дров, но уже не могла остановиться. – Можете все уходить, начина я с тебя!
- Ну, спасибо, - после моей последней фразы лицо Степаныча сделалось очень грустным, он был готов расплакаться, но вида не показал. – Вот и всё, что я заслужил за годы работы здесь.
Но я его прервала.
- Слушай, Степаныч, хватит причитать. Если хочешь оставаться, оставайся, хочешь уходить, уходи, я тебя не держу!
Степаныч просто покачал головой и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
А я, чтобы выпустить весь пар без участия в этом очередного невинного человека, схватила со стола графин с водой и запустила его в стену. Признаться после этого мне стало легче.
Ну, всё, хватит, я должна это закончить, я сегодня же поеду к Андрею и выясню, почему он исчез.
Я так и сделала, схватив сумочку и ключи, тут же вышла из кабинета. До моего появления Степаныч и Регина о чём-то разговаривали, но увидев меня тут же замолчали. Я посмотрела на испуганную Регину, а затем перевела взгляд на расстроенного Степаныча. Извиняться у меня не было времени, поэтому, не говоря ни слова, я удалилась.
Выйдя на улицу, я села в машину и прямой наводкой направилась в особняк Кабаевых. Но увидев, что у меня на хвосте сидит его охрана, я поняла, что они ни за что меня туда не пропустят. Поэтому я решила от них оторваться. Хоть это было и не лёгкой задачей, но мне это всё же удалось.
И вот, наконец-то, я подъехала к особняку. Выйдя из машины, я подошла к воротам, около которых туда-сюда ходил охранник.
- Вам кого? – сухо спросил он.
- Мне нужен Андрей Сергеевич, - пояснила я цель своего визита.
- Извините, но у меня приказ вас не впускать, - ответил он и стал уходить.
- Подождите! – крикнула я, чтобы остановить его. И он остановился, но ко мне не повернулся.- Пожалуйста, скажите Андрею Сергеевичу, что мне очень срочно нужно его увидеть.
Не знаю, что на него подействовало, может мой жалостный тон, но мужчина согласился доложить Андрею о моём визите. Нажав на кнопку рации, мужчина доложило моем приезде.
- Я же сказал, что её не впускать! – крикнул Андрей на охранника.
- Извините, - мягко сказал охранник, увидев моё лицо и глаза полные слёз, - Но вы сами всё слышали. – Он просто пожал плечами, да и что он мог сделать.
- Слышишь, Кабаев, - крикнула я как можно громче, потому что рация ещё была включена. – Я тебя ненавижу!!!
Мужчина направился в сторону особняка. А я села в машину, но ехать никуда не смогла. Мои глаза застилали слёзы, а руки дрожали. Поэтому я просто навалилась на руль и заплакала. Сейчас я чувствовала себя настолько беспомощной, что мне хотелось кричать. Но вместо этого я просто включила громкую музыку и отправилась колесить по дорогам пригорода Москвы. Мне сейчас нужно было просто побыть одной. Немного успокоившись, я отправилась в офис. Ехать в квартиру, которую мне предоставил Андрей, я не хотела.
Рабочий день уже давно закончился, поэтому в офисе никого не было кроме охраны. Когда я зашла к себе в кабинет, то увидела на столе три листа бумаги. Это были заявления об уходе от Марины, Матвея и, конечно же, Степаныча. Прочитав, я их смяла и бросила в мусорную корзину. А потом села в своё кресло и откинувшись на спинку, закрыла глаза.
Тут в кабинет вошёл Степаныч. По его взгляду я поняла, что он не ожидал меня здесь увидеть.
- Я только вещи свои заберу и уйду,- сухо бросил он и стал складывать в коробку свои вещи.
Пока он собирался, я молча наблюдала за ним. Мне бы сейчас подойти к нему, извиниться. Но у меня нет сил. Нет сил говорить, ходить, думать. У меня нет сил, даже дышать и жить. Поэтому я даже пальцем не пошевелила, чтобы хоть что-то предпринять. И вот Степаныч собрал свои вещи, молча окинул кабинет взглядом и, вздохнув, направился к двери. А я, еле слышно сказала:
- Когда ты лежал в больнице, - начала я, - я, сидя около тебя и держа тебя за руку, поклялась, что как только ты выздоровеешь, мы разопьём с тобой самую лучшую бутылку вина, такого как хочешь? – у меня из глаз скатились слёзы.
- Думаю сейчас не подходящий момент для этого, - ответил он и собрался выходить.
- Я выкинула твоё заявление об уходе. Заявления Матвея и Марины тоже.
- Это ничего не меняет, я все равно уйду.
- Меня никто не научил просить прощения, - я встала с кресла и подошла к нему, - поэтому прошу, как умею. Прости. Степаныч, если ты сейчас уйдёшь, я умру, я не выдержу одиночества.
- Ты сама выбрала свой путь, - был непреклонен он.
- Это значит, что ты уйдешь? – он молча кивнул.
- Я тебя никуда не отпущу. – Я крепко схватила его за руку, он повернулся ко мне.
Я больше не могла говорить, я просто стояла и смотрела на него, а из моих глаз ручьями текли слёзы.
Ничего не говоря, Степаныч просто меня обнял и прижал к себе.
- Ох, дурёха ты моя, дурёха! – он поцеловал меня в макушку.
Я так была рада нашему примирению, что расплакалась ещё сильнее.
Потом, когда я немного успокоилась, мы уединились с ним в кабинете, и я всё ему рассказала, ничего не утаила, потому что хранить всё в тайне у меня больше не было сил. Я рассказала ему и о дочери и об Андрее. И о Снежанне. В общем, обо всём.
- Да-а-а, - протянул Степаныч, - теперь понятно, почему ты такая.
- Если бы я только знала, как мне жить дальше!
- Не волнуйся, - он улыбнулся мне, а затем снова обнял. – Со мной не пропадёшь!