Остросюжетный роман по реальной жизни женщины-майора.
Следующая глава 14 >>
Остальные главы в подборке.
Действительно, наутро приехала его дочь. Она жила в столице и работала офицером тамошней полиции. Высокая, подтянутая, во внушающей уважение форме кареглазая блондинка. Наблюдая её самоуверенность и статность, я чувствовала себя маленькой серой мышкой. Бесправной, неимущей и ничтожной.
– Но вам было всего лишь 18 лет! – вдруг стало мне обидно за майора.
– Да, но в тот период жизни любая баба, устроенная лучше, чем я, вызывала в моей душе ощущение собственной незначительности.
Она прошла к врачу мимо меня. Я, было, вскочила, чтобы представится ей, но она не обратила на меня никакого внимание. Сев обратно на ту холодную скамью, я стала ждать возвращения дочери пасечника от врача, в надежде, что она мне разъяснит, как обстоят дела с его здоровьем. В ту ночь я так устала от волнения и ожиданий, что даже недосып казался состоянием привычным и знакомым мне. Я просто сидела и ждала.
Не было ни её, ни врача очень долго, и вот в какой–то момент я вновь услышала стук каблуков по полу в этом безлюдном зале больницы. Я обернулась и увидела её, быстро идущую к выходу.
– Подождите, прошу Вас! – побежала я за дочерью моего приёмного отца. – Скажите, как он? Как Ваш папа?
– Кто ты такая? – пренебрежительно спросила она, ни на минуту не замедлив шаг.
– Я его подруга и гостья в его доме, – ответила я, торопясь за ней, как собачонка.
– Как это понимать?
– Я познакомилась с Вашим отцом на ферме, где он работал. Стечения неприятных обстоятельств привели меня в его дом на временное место жительства. Мы очень близки, и я переживаю за него.
– Близки. Надеюсь, ты не его запоздалая любовь? – спросила она резким укоризненным тоном.
– Нет, что Вы?! Я люблю его как папу, а он меня как дочь. Как вы могли подумать такое?
– Ну, знаешь ли, в столице я на многое насмотрелась! Не удивлюсь, что и у нас в деревне перенимают столичный стиль общения с целью выгоды. Правда брать у него особо нечего!
– Вы меня простите, конечно, но, по-моему, это именно Ваш стиль мышления испортила столица, а тут в деревне ничего не поменялось! – сдерзила я, оскорблённая её несправедливым и, как мне показалось, пошлым заявлением.
Оробев, она остановилась и снисходительно пустила на меня свой взгляд.
– У него прогрессирующее ухудшение деменции.
– Что это значит?
– Это значит, что его мозг ускоренно атрофируется. Вскоре он перестанет кого–то узнавать и будет не способен ухаживать сам за собой.
– А с этим нельзя ничего поделать?
– Ранние симптомы деменции стали проявляться у него несколько лет назад, когда умерла моя мама. Он так переживал, что получил инсульт, на фоне которого у него ухудшилась память, уменьшилась работоспособность, появилась апатия. Из столицы я привезла ему лучшие препараты, способные сдержать процесс болезни. И это работало! А что случилось с ним сейчас, ума не приложу, и как остановить такое ускорение, пока никто не знает.
– Возможно, он переработал. На пенсию идти он не хотел, хотя я часто просила его подумать об этом.
– Да, он хотел работать, не смотря на то, что ему было тяжело. Папа боялся, что ничего не делая – расслабит мозг, а это включит для деменции зелёный свет.
Я грустно опустила глаза, не зная, что сказать, стараясь не заплакать:
– Что будет дальше?
– Мы определим его в пансионат под круглосуточный присмотр. Один жить он уже не сможет. Ты сказала, что гостишь у него? Так вот, тебе придётся съехать!
– Но... но понимаете, мне некуда идти!
– Это твои проблемы, дорогуша, а не мои, и точно уж не моего отца!
– Послушайте, я понимаю, что Вам это не важно, но я жду ребенка от одного мужчины, который со мной плохо поступил. Ваш отец помог мне от него сбежать, сказав, что если его дочь попала бы в похожую беду, он был бы благодарен человеку, который согласился бы её спасти. Я просто не знаю, что мне делать…
Дочь пчеловода сняла маску холода и отчуждения, и горько заплакала: «Мой дорогой добрый папа! Ты даже не представляешь, как это тяжело, когда родной отец не узнает тебя, когда ты для него становишься чужой. Нам кажется, что мама с папой будут рядом вечно, живые и здоровые, но это далеко не так! Если у тебя есть родители, позвони им и скажи, что любишь!».
Мои родители были здоровы. Только для них я всё равно была чужой. Я обняла её, и мы плакали вместе в этом холодном зале ожиданья при больнице.
– Прошу Вас, позвольте мне смотреть за ним бесплатно в его доме! И дело даже не в жилье, а в том, что я хочу ответить добром на его заботу обо мне.
– Ты можешь остаться до конца месяца, пока оформляются бумаги на его перевод в пансионат. Заодно присмотришь за ним, ну а после домишко придётся продать.
– Спасибо! – искренне сказала я.
Забрать пчеловода домой пока что было нельзя, ведь ему предстояла ещё куча медицинских разбирательств. Посещения тоже были ограничены. Я всё никак не могла принять всё то, что мне сказала его дочь. Я видела таблетки, которые он пил, но о деменции ничего не знала. Пасечник не был похож на старого маразматика. Было безумно обидно и жаль, что его разум коварно съедала болезнь.
– Получается, Вы остались без крыши над головой? – подытожил я.
– Получается так, красавчик–лейтенант! – она натянуто улыбнулась. – Без дома, без денег и без работы, без приёмного отца, зато с ребёнком в животе.
Я понимала, что у меня чуть больше двух недель, чтоб как–то обустроить свой быт. И да, мысли об аборте посещали меня всё чаще, и я рыдала, отгоняя их, будучи в полном одиночестве и отчаянье. Когда пчеловода привезли домой, он больше не был тем мужчиной, которого я знала. Потерянный в пространстве и времени, он был словно закован в свой мир. Непонимающий, когда и что он должен делать. Растерянный, не узнающий ни себя, ни остальных. Иронично, но он напоминал пчелу, запутавшуюся в лабиринте улья. Я ухаживала за ним, а он вёл себя словно капризный ребёнок, не желавший есть или гулять. Теперь он сам не думал и не решал, а только исполнял мои приказы.
Следующая глава 14 >>