На днях все вокруг (кстати, а что случилось?) вдруг бросились вспоминать судьбу Альбрехта фон Валленштайна. А мне (сам не знаю, почему...) вспомнился вдруг другой замечательный персонаж: Сиджизмондо Пандольфо Малатеста, он же Il lupo di Rimini — выдающийся кондотьер XV века с самой, пожалуй, после семейки Борджа скандальной славой в истории Италии.
С репутацией Малатесты, надо сказать, сложная история. С одной стороны — если на заре-то популяризаторской деятельности я с удовольствием пересказывал все пикантные подробности в духе песенки Канцлера Ги, то теперь понимаю — Пий II, Папа Римский в 1458–1464, сильно преуспел в демонизации люто ненавистного ему Малатесты. Но с другой стороны, много кто в Италии воевал против Папы, бывало — кое-кто даже штурмовал и грабил Рим.
Однако такое количество упоительных историй сочинили разве что про Чезаре Борджа — причём и тут ещё как посмотреть, всё-таки изнасилование папского посланника (sic!) ему никто не приписывал, в отличие от Малатесты. Дыма могут нагнать много, но совсем без огня такого густого не бывает: очевидно, что даже на общем фоне безумия ренессансной Италии этому персонажу выделиться в глазах современников и потомков удалось.
Кроме того, если и можно ещё спорить о том, насколько лютым распутником и безбожником был наш герой, убивал ли он своих жён и так далее — то с тем, что Сиджизмондо Малатеста являлся блестящим кондотьером, поспорить явно не выйдет. Лучше, чем воевать, он умел только две вещи. Это менять стороны (уж проще сказать, на чьей стороне Малатеста никогда не воевал: даже с извечным противником Федерико да Монтефельтро иногда получалось помириться) и наживать врагов.
По-настоящему сложным положение Малатесты, которого и так уже терпеть не могла половина Италии, сделалось к концу 1450-х. Ещё под занавес предыдущего десятилетия Малатеста поссорился с Неаполем: неаполитанцы полагали, что он их предал (сам Малатеста считал, что Альфонсо V Великодушный таки оказался недостаточно великодушен и заплатил ему мало).
В 1454 году примерно такая же ситуация вышла с Сиенской республикой. А как раз из-под Сиены родом был понтифик Пий II (в миру Энеа Сильвио Бартоломео Пикколомини — надеюсь, помните эту фамилию по Тридцатилетней войне), что предопределило уже по-настоящему дурные отношения со Святым Престолом. Раньше-то Малатеста успешно служил Папе.
Наконец, Малатесту давно уже ненавидел миланский герцог (а прежде коллега по кондотьерскому делу) Франческо Сфорца. Претензии копились с середины 40-х годов, а к обсуждаемому времени уже умерла Полиссена Сфорца, дочь Франческо и вторая жена Сиджизмондо. Франческо Сфорца был уверен, что Сиджизмондо его дочку убил — как якобы прежде поступил и с первой женой.
Совершенно не удивительно, что после отлучения Сиджизмондо Малатесты от церкви в конце 1460 года образовалась коалиция из Папы Римского, Неаполя, Милана и примкнувшего к ним Монтефельтро (на тот момент герцога Урбино). Всегда трудно было объединить итальянцев, и лучший способ — общая ненависть к кому-нибудь.
Далее сюжет известный: Папа проводит суд, обвиняя Сиджизмондо Малатесту в ереси, инцесте, содомии и всём таком прочем. Увы и ах, но в плотном графике правившего Римини кондотьера почему-то не нашлось времени для посещения собственной казни. Так что в Риме сожгли чучело.
После чего, конечно, началась война. Казалось бы — при таком обилии врагов светить в ней Малатесте могла только красивая смерть на поле боя, но вышло всё не так. Сначала вторжение в земли Малатесты шло хорошо, но летом 1461 он эпически разбил превосходящую числом армию при Нидасторе. Затем Малатеста даже попытался перейти в наступление. Хотя через год его хорошенько осадили поражением при Чезано, окончательно разбит Малатеста всё же не был.
Пусть под контролем Малатесты остался только Римини и немного земель вокруг него, достать врага всё равно не могли ни Папа Римский, ни герцоги Милана и Урбино, причём общими усилиями. Тем временем Малатеста вступил в сговор с венецианцами, получил от них гарантии защиты Римини, взамен вполне успешно проведя в Греции кампанию против османов — другие кондотьеры не горели желанием лезть в это дело.
А к концу того похода (1466) Пий II уже умер. Малатеста представил себя героем защиты Италии от мусульман и даже потребовал денег, но главное — помирился с церковью. И через два года спокойно умер своей смертью. Пусть и рано — в 51 год, но при его-то образе жизни...
Нельзя сказать, что Сиджизмондо Малатеста "всех переиграл" — потерял он за последние пару десятилетий жизни немало. Но тот факт, что общих усилий таких больших людей (во главе с Папой Римским) не хватило, чтобы достать правителя небольшого итальянского городка — впечатляет, конечно. Мало кто похвастается тем, что вынудил понтифика жечь своё чучело.
Иногда принцип "я ничего не стесняюсь, никого не боюсь" всё-таки срабатывает. Но чаще, к сожалению, приводит он отнюдь не к успеху.
Автор - Алексей Миллер. Подписывайтесь на Grand Orient
