Мне пару лет назад, когда я написал небольшой цикл текстов о непостоянных бардовский союзах, в Фейсбуке попенял Михаил Сипер, дескать, про нас-то с Васей Мешавкиным забыл! А еще пермяк! Но я в его глазах неправильный, наверное, пермяк. Да, самый легендарный пермский клуб, по сей день именуемый Старым Политехом, хотя и нет давно уже этого клуба, а, есть только пара десятков самых разных людей оттуда, так вот, этот самый Старый Политех постоянно мотался в Тагил на Зеленую лампу еще в 80-е. И, конечно, Сипер и Мешавкин, Сергей Минин, ансамбль ЗЕРКАЛО – это все такие имена, которые в этом самом Старом Политехе считаются святыми почти. Это имена их близких друзей, и там все как у Пушкина – иных уж нет, а те далече. Но я никогда не был членом того клуба, хотя и водил с ними знакомство, а в чем-то даже сотрудничал. И на Лампу в Тагил с ними я не ездил, и ни с кем из названных людей дружбу не водил, и даже знаком не был. Для меня Зеленая лампа – это уже 90-е. Это Слава Шадрин в первую очередь, светлая ему память. А все равно совесть слегка мучает – как это я, пермяк, ничего до сих пор о легендарной изначальной Зеленой Лампе не написал, и даже не поиграл.
А тут вот накрыло одной из старых песен той самой изначальной Зеленой лампы, которая – суть Сипер и Мешавкин. Хожу по своему приусадебному лесу, шуршу палой листвой, если не лень нагибаюсь за поредевшими красноголовиками, но это все на автомате, бездумно, а в голове крутится и крутится их эта осенняя песня про хмельное лето. И избавится от нее можно одним единственным способом – предложить ее вам, друзья. Но уже в Осенних песнях. И обязательно именно сейчас, на самой календарной границе двух сезонов и двух сезонных песенных циклов на Бард-Дзен.
Да простят меня Михаил Сипер и Василий Мешавкин, но я даже видео с исполнением этой именно песни не нашел. А если бы и нашел, то у меня в голове вовсе не авторская версия этой песни крутится. Ее в самом начале нулевых на всех фестивалях, где мы бывали вместе, пел мой тогдашний добрый приятель Рома Зянчурин из Кирова. Сейчас, по слухам, он обретается в Иваново, от авторской песни отошел и занялся стрельбой из лука почему-то. Но это не важно. Потерялись – и потерялись. Из большой тогдашней нашей пермско-вятской компании остались только Илья Васин да Таня Клестова. Да мой лепший друг Гномик в гости частенько наезжает, но он и сам уже не в кировской компании. Не в той вовсе. Так что, тоже все по Пушкину, и теми же самыми словами. А песня осталась. И не только в голове. Осталась запись двух концертов кировских гостей в нашем Бард-Кафе, из которой я чуть позже собрал альбом «Вятский десант». Никого из участников этого альбома сейчас в Кирове уже нет. Андрей Коробов, светлая ему память, еще в 2003-м нас покинул насовсем, Рома Зянчурин, или просто Зяныч, растворился в безбрежных просторах страны, ну а Илья Оленев стал весьма известным автором, совсем бросил пить и поменял уже пару-тройку городов. Сейчас живет в Воронеже. С ним иногда видимся, списываемся в ВК, но чаще по делу, а не для души.
К чему я все это – да наверное, к тому, что и засела-то эта песня у меня в голове не потому, что я большой поклонник творчества Сипера и Мешавкина, хотя поклонник, разумеется, а потому, что и за хмельным летом из этой песни стоят вполне конкретные имена, и вступаю в осень я с четким пониманием того, что эти дорогие имена там в хмельном лете и останутся уже навсегда. Даже Илья, который должен был приехать к нам нынче на РАВНОДЕНСТВИЕ, не приедет. Не будет этой осенью РАВНОДЕНСТВИЯ, увы и ах. Может в весеннее равноденствие удастся собрать фестиваль, а может, уже только в следующем сентябре. Вот и получается, что Хмельное лето Сипера – это даже не то лето, которое закончилось только что, это такая большая и насыщенная часть жизни, о которой впору уже уронить скупую мужскую.
Впрочем, нет худа без добра, в этой, осенней части жизни, которая наступила-то на самом деле не сегодня, а около 5 лет назад, на смену хмельному фестивальному вечному лету пришел канал Бард-Дзен, и это тоже счастье некоторым образом. И не просто счастье, это еще и правильно. Деду на Руси полагается сидеть на завалинке, плести лапти и по ходу рассказывать сказки юным, передавая мудрость и знания. Именно этим я сейчас и занят активно, разве что лапти плести не научился, да и незачем. Так что я вступаю в очередную очень без тяжести на душе и даже с оптимизмом и куражом. А то, что песня грустная, ну так еще и Семаков в свое время мудро спел – Стало неловко без грусти. Но грусть, она куражу и оптимизму не помеха, а даже , скорее, наоборот – в помощь.