В 1613 году Михаил Фёдорович, первый царь новой династии Романовых, наконец-то венчается на царство. Казалось, с окончанием Смуты и появлением единого законного правителя жизнь должна вернуться к привычному укладу. Но события предыдущих десятилетий серьёзно трансформировали мировоззрение нового поколения, поэтому энергия изменений в культуре не только не угасла, но разгорелась с новой силой.
В прошлый раз мы говорили о том, что в начале века наиболее популярными литературными формами были воспоминания и попытки размышлений о причинах Смуты, то есть произведения документальные и публицистические. Во второй четверти века на первый план выходит вещь совершенно революционная - приключенческие повести.
Начинается период так называемой беллетризации прозы - перехода к свободному от литературного этикета вымышленному повествованию. Главный герой теперь не князь и не храбрый воин, а обычный человек со своими недостатками. Произведения постепенно отходят от шаблонных характеров, переходят от поучений к развлечению.
Но начнём мы не с главного жанра эпохи - бытовой повести - а с переводной литературы. В XVII веке активно распространяются переделки иностранных авантюрных рыцарских романов. Их сюжеты чем-то напоминали фольклорные: путешествие по неведомым землям, сражения с чудовищами, спасение принцессы. Своеобразная богатырская сказка на новый лад.
Причём это были именно переделки, а не точные переводы. Тексты становились по-настоящему народными. Они существовали в десятках списков, которые могли значительно отличаться друг от друга. Герои меняли имена, селились в “златоверхих теремах”, увлекались соколиной охотой и вообще обрастали традиционными бытовыми подробностями русской народной сказки.
Самой, пожалуй, известной книгой была "Повесть о Бове королевиче"*. Следы её устного бытования уходят ещё в конец XVI века, в XVII веке уже известны письменные варианты. По-настоящему народная популярность её была так сильна, что даже в начале XX века она продолжала распространяться в лубочных изданиях.
Считается, что сюжет этот родом из Франции, откуда через ряд стран дошёл до России. Чтобы у каждого была возможность оценить его увлекательность, приведу краткое содержание:
В завязке рассказано о злодейке-матери Бовы, королеве Милитрисе, которая извела своего мужа и вышла за короля Додона. Милитриса пыталась погубить и сына, но тому удалось бежать и поступить на службу к королю Зензевею. Тут начинается сквозная любовная линия повести: Бова влюбляется в дочь Зензевея Дружневну. К ней сватаются разные женихи, и дальнейшие бесчисленные приключения Бовы обуславливаются борьбой с соперниками. Читатель узнает о поединках Бовы с богатырями и о битвах, в которых Бова побеждает многотысячное войско, о вероломстве соперников героя, о пленении Бовы и заключении его в темницу и т. п. Бова наконец соединился с Дружневной, она родила ему двух сыновей, но судьба снова их разлучила. Приключения продолжаются. В конце концов все оканчивается счастливо. Дружневна и Бова снова вместе. Он мстит за отца, убивая Додона и преступную мать.
"История русской литературы X — XVII вв." под ред. Д. С. Лихачева. — М.: Просвещение, 1979.
Чем не сказочный сюжет? Приключения, битвы, любовная интрига, коварство злодеев - все те вольности, которые раньше были дозволены только фольклору, теперь полноценно входят в литературу. Книга начинает развлекать читателя.
Ещё один подобный пример - "Повесть о Петре Златых Ключей" - перевод французского куртуазного романа о любви рыцаря к даме. Это произведение уже не так русифицировано, поэтому из него читатель узнаёт о новых для себя реалиях: рыцарских турнирах и кодексе галантного поведения. Многое здесь явно ориентировано на католическую культуру, что, видимо, мало кого смущало: признак действительно коренных изменений в сознании.
Не стоит ожидать от подобных текстов глубины: они во многом не отличаются от современной массовой литературы или кино. Много событий, приключений, путешествий, базовый набор преувеличенных эмоций и мотивировок. Но с исторической точки зрения их появление - настоящая революция, от которой остаётся всего шаг до создания настоящей художественной литературы. Своеобразный каркас, который в следующем веке будет усложняться за счёт открытия характера.
Теперь переходим к собственно русским произведениям. Здесь во второй четверти XVII века начинается эпоха бытовых повестей. Название говорит само за себя. В центре их сюжета обычная жизнь обычного человека, а не деяния исторических личностей. Написаны они простым народным языком.
Главным героем чаще всего становится человек из купеческой среды, самого “подвижного” сословия, ограниченного минимумом традиций и вообще никак не затронутого литературным этикетом эпохи монументализма.
Представители этого сословия свободно путешествовали, знали языки, умели общаться с разными людьми. Их образ жизни хорошо сочетался с модой на авантюрные сюжеты о странствиях. Трудно представить на их месте князя или церковного подвижника.
Герой бытовой повести оказывается в ситуации ценностного перехода. Старые моральные ориентиры во многом сбились, но новые ещё не сформированы. Ему предстоит пытаться жить по-новому и принимать самостоятельные решения. Получается это у него не очень успешно, но что интересно, в бытовых повестях мы видим минимальный уровень осуждения со стороны автора. Он скорее сочувствует неудачам молодых людей, а не требует справедливого возмездия.
"Повесть о Горе-Злочастии" - пример стихотворной бытовой повести, сложеной, на манер былин, тоническим стихом без рифм. Кстати, это ещё один пример текста, дошедшего в единственном списке.
Начинается повесть апокрифической версией библейской истории о грехопадении: по ней плодом Древа познания был виноград. Эта деталь нужна автору для параллели с последующей историей. А дальше всё как в сказке. Родители дают главному герою наставления (не пей вина, не иди на поводу у друзей и так далее), которые тот благополучно нарушает И с этого момента начинаются его несчастья и скитания.
Герой здесь пассивен. Он не проявляет инициативу, не имеет личного злого умысла, а просто следует плохим советам недоброжелателей. Тем не менее именно так проявляется свобода воли. Теперь судьба героя в литературе зависит не от его сословного положения, а от личного выбора. Он отказывается от старой морали родителей, но новой ещё не сформировал, поэтому раз за разом герои бытовых повестей учатся (или нет) на своих ошибках.
Конечно, традиционный взгляд на то, как правильно жить, никуда не исчез. Автор ясно даёт нам понять, в чём была ошибка героя. Но при этом он свободен в своей неправоте, более того, к нему проявляется сочувствие. Сочувствие к грешнику - вещь удивительная для средневековой литературы.
Похожая модель “блудного сына” отчасти стала основой для сюжета и "Повести о Савве Грудцыне", но это произведение уже более сложное. Здесь мы видим реализацию так называемого “бродячего сюжета” о продаже души Дьяволу:
Савва Грудцын, отпрыск богатой купеческой семьи, посланный отцом по торговым делам из Казани в один из городов в области Соли Камской, соблазнён замужней женщиной. Он было нашел в себе силы воспротивиться ее домогательствам в день Вознесения Христова, но похотливая возлюбленная жестоко ему отомстила: сначала «присушила» Савву любовным зельем, а потом отвергла.
Страдающий Савва готов на все, чтобы ее вернуть, — готов даже погубить душу. «Аз бы послужил диаволу», — думает он. Тут подле него и появляется «мнимый брат», бес, затем всюду его сопровождающий, которому Савве пришлось дать «рукописание»— договор о продаже души. Возлюбленная опять вернулась к Савве.
Потом он вместе с бесом «гуляет» по Руси, записывается новобранцем в войско, из Москвы отправляется под Смоленск. Здесь (конечно, с помощью беса) он показывает чудеса храбрости, побеждает одного за другим трех исполинов и затем возвращается в столицу героем. Но приходит время расплаты. Савва смертельно болен, его охватывает ужас: ведь его душе уготована вечная мука. Он кается, дает обет стать монахом и вымаливает у Богородицы прощение: в церкви, куда принесли больного Савву, роковое «богоотметное писание» падает сверху. Оно «заглажено», это чистая бумага. Значит, договор не действителен, и дьявол теряет власть над душой Саввы. Герой выздоравливает и постригается в Чудовом монастыре.
"История русской литературы X — XVII вв." под ред. Д. С. Лихачева. — М.: Просвещение, 1979.
Мнимый брат здесь - начало любимой романтиками темы двойничества, олицетворение тёмного “второго я” Саввы, его пороков. И снова в результате свободного выбора герой становится их жертвой.
Как видим, бытовая повесть во многом продолжает продвигать традиционную дидактику: герои всё же находят спасение только в раскаянии. Но в первую очередь это истории о том, что человек не окончательно грешен или праведен. Он может ошибаться, идти на поводу у своих страстей, платить за свои ошибки и воскресать.
Вот так, на стыке средневековых традиций, фольклора, бродячих и авантюрных сюжетов во второй половине XVII века зарождается русская художественная литература. Её герой пока не вполне приспособлен к свободному выбору и жизни по своему уму, но уже заслужил право на авторское сочувствие. К петровским временам он осмелеет и сумеет выработать новую систему ценностей. Забегая вперёд, об этом можно почитать по ссылке ниже:
А мы не прощаемся с XVII веком, так как не единой бытовой повестью жила литература в те времена. Нас ждут ещё демократическая сатира, первый европейский стиль в русской поэзии и революция в сверхконсервативном жанре жития.
*Здесь и далее не стоит воспринимать слово "повесть" как конкретное жанровое определение. В то время так называлась любая прозаическая развлекательная история.