Мужчина ослепительно улыбнулся, небрежно поднялся и напоследок обшарил прикованную полуодетую девушку восхищённым взглядом собственника.
— Ладно, крошка, я пойду к себе. Неплохо прошло для первого раза, как считаешь?
— Иди к чёрту! — Василиса почувствовала себя использованной.
— Мне нравится твой боевой дух. Так держать! — Руслан нагло послал ей воздушный поцелуй, с непонятным вызовом провёл ладонью по мускулам своей груди и скрылся на винтовой лестнице, ведущей куда-то вниз.
Она зло подёргала цепи и чертыхнулась. Хоть бы путы ослабил, умник! Или ей так куковать, пока ему не приспичит опять навестить пленницу? Конечно, это не бывший каменный мешок, койка мягкая, да и с голоду помереть вряд ли дадут, но по монастырю она могла относительно свободно перемещаться! Василиса максимально извернулась, чтобы достать большим пальцем ступни хотя бы до пола, но нога зависла в воздухе, а ведь ей пришлось чуть ли не вывихнуть обе кисти — всё равно слишком высоко и далеко. Кто бы ни придумал это адское орудие принуждения, он был прекрасно осведомлён об анатомии женщин из рода волчиц.
И заговорённые цепи не порвать даже после превращения.
Вода в пластиковой бутылке и роскошная ваза с яблоками красовались рядом с кроватью, на столике, и, вытянувшись стрункой, Василиса изловчилась взять себе парочку вполне аппетитных. Громко хрустнув добытым угощением, она кое-как села по-турецки и задумалась.
Какие есть варианты? Если ей не удастся сбежать из волчьей башни, конечно, а пока шансы на нуле.
Женщина для хозяина (начало, назад)
Место явно тщательно продумано для того, чтобы годами держать волчиц в полной готовности. Углубления в полу, куда уходили от кровати к лебёдкам все цепи, такие же древние, как и сама башня, а ей не одна сотня лет. Может быть, раньше вообще обходились без монастырей? И приручали девочек вот так, без матушек и их занудной дрессуры. Минутная слабость — и она сама порвёт пасть любому, кто косо взглянет на её драгоценного и любимого хозяина. И цепи уже не нужны.
А судьба Ивана и девочки перестанет её волновать. Навсегда.
Волчонка временно отдадут в монастырь или сразу приберегут для потомков мужского пола, но кому охота возиться с дикой и опасной девчонкой? Год за годом по капле внушать ей привязанность к какому-то сопливому мальчику или… к самому Руслану — Василису аж передёрнуло от такой перспективы.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
В монастыре девочке крепко промоют голову и она будет мечтать и бредить о встрече с тем самым, как и Василиса недавно. Хм… Ну уж нет, лучше иметь свой собственный выбор, пускай даже из двух зол — да или нет. Башня даёт хотя бы подобие такого выбора. Матушка Анна не давала никакого.
Странно, раньше Василиса не задумывалась, как именно проворачивают фокус с помешательством юной волчицы на конкретном мужчине? Она даже фотографию его заранее не видела. Манускрипты умалчивали о столь ценном секрете. Как и о том, куда девались волчицы после.
Вот бы узнать… А она — дура — так и не вытряхнула это из Ивана.
Руслан был с ней откровенен. Нутром чуяла — не врал. А бывший хозяин врал или недоговаривал. При поимке Градовыми ей грозила расправа или такое же заточение, так Руслан хотя бы играл в открытую. Цинично, но честно. И за Русланом не стоял могущественный отец — он сам принимал решения.
Василиса уважала столь прямолинейный подход.
Но скажет ли он ей правду об этом?
Лестница заскрипела под чьими-то осторожными шагами и Василиса вся подобралась, поправила подол. Кого ещё несёт? Снова Руслан?
Но она ошиблась. Не он.
Старший брат был невероятно похож на младшего, но Тагир оказался выше и суше. На плечах накидка, скрадывающая фигуру, но порода видна — такая же. Гибкий и сильный. Хищник, только более опытный и побитый. И взгляд другой — колючий и подозрительный. Отчасти безумный.
У неё похолодела спина. Стать игрушкой между двумя братьями? И где же надломленный и обиженный судьбой человек?
Но когда Тагир открыл рот, Василиса онемела от шока.
— Ты — его новая девочка? — он повёл шеей, будто кто-то дёрнул за нитку. — Ха-ха, пошутил. Знаю-знаю, ты и есть, кто же ещё?
Мужчина суетливо юркнул к креслу и уселся, как кривое отражение повторяя позу брата.
— Ты хорошенькая. Да-да. Лучше, чем я запомнил. Красивая, — он вдруг уставился на вырез её футболки.
— Мы встречались? — деланно удивилась она и прикрылась скрещенными руками.
— Давно, — закивал Тагир и блаженно закатил глаза, — очень давно. Раньше.