Михаил Глинка стал первым, кто музыкой переносил зрителя из столичной оперы на Кавказ. Горская лезгинка впервые прозвучала в «Руслане и Людмиле», которую сочинил композитор после поездки на Воды
В 1823 году его отец был крайне обеспокоен слабым здоровьем сына Михаила и по совету знахарей отправил его лечиться на набирающие популярность курорты. На Воды юный Глинка отправился с товарищем. Ехали долго — железной дороги тогда не было, приходилось добираться на перекладных. Утомленные многодневной дорогой, друзья прибыли в Пятигорск.
Где жил музыкант остается загадкой по сей день. Приезд тогда еще безвестного, но талантливого молодого человека никак не был отмечен ни в свете, ни в прессе. Об этой поездке вообще известно только благодаря дневнику Глинки, куда впечатлительный юноша строчил каждый день.
«Вид Пятигорска был совершенно дикий, но все равно величественный. Домов было мало, садов вовсе не было. Зато величественный хребет Кавказских гор, покрытых снегом, ленточкой извивается Подкумок, а орлы ширяют по ясному небу».
Ровно таким же видели Горячие воды в тот год мальчик Миша Лермонтов, совсем молодой Александр Пушкин, путешествующий по горному краю, а приехавшие годом ранее архитекторы братья Бернардацци только чертили здесь свой градостроительный план.
С первых дней Михаил Глинка был впечатлен национальным колоритом Кавказа. В свободное время он выезжал в аулы, где смотрел «пляски черкешенок», игры, скачки, джигитовку и даже приручил дикую козочку, которая стала его спутницей на открытых «концертах». Приехав в Железноводск, он стал свидетелем празднования Курбан-байрама. Народные ритмы самобытных песен навсегда остались в памяти композитора — такую музыку он слышал впервые. Кто-то во время праздника шепнул очарованному страннику: «Лезгинка».
«Лезгинку» услышали в столице только спустя 17 лет после поездки Михаила Глинки на Кавказ. Она зазвучала в «Руслане и Людмиле». Он первый из композиторов прикоснулся к горской музыке, превратив, кажется, даже воздух в театре в кавказскую дымку. Он много музицировал на пушкинскую и лермонтовскую темы, хотя знакомства с поэтами нигде доподлинно не подтверждено. Музыковеды отмечают, что только он мог переложить их строфы в ноты — потому что видел и чувствовал Кавказ точно также. Музыку гор Глинки можно услышать в «Вальсе-фантазии» на «Сон» Лермонтова, в «Молитве», «Руслане и Людмиле».
Однажды, Белинский сказал: «Хотите узнать Кавказ — читайте Пушкина, а услышать поможет Глинка».
Фото РИА Новости
Валерия Поддаева
