Понимая, что Дима сейчас уйдёт, Оля предприняла ещё одну отчаянную попытку достучаться до его разума или сердца, или ещё чего-то, что могло бы адекватно откликнуться.
- Дим, ну позволь девочкам остаться со мной, пожалуйста, умоляю тебя… Я не могу без них, Димочка, милый! – она подошла к нему вплотную и с надеждой заглянула в глаза, вложив в свой взгляд всю мольбу, на которую была способна.
- Не выдумывай, они уедут, я всё сказал! – рявкнул он, закрывая сумку.
- Но, Дима, прошу тебя! – Ольга цеплялась за его рукав.
- Да перестань уже, Оля! Эти дети тебе никто!
- Это тебе они никто, а я их люблю! – рассердилась она.
- Вы чего так кричите? Что у вас происходит? – в комнату заглянула Нина с Кристиной на руках.
- Может ты вразумишь свою сестру? – спросил у неё Дмитрий. – Она немного уже переигрывает в своей привязанности к девчонкам!
Кристина тут же заплакала, протянув руки к Оле, которая в изнеможении опустилась на кровать.
- Иди сюда, иди, моя маленькая! - Оля взяла ребёнка и сквозь слёзы посмотрела на Диму. – Неужели у тебя совсем нет сердца, как ты можешь так относится к собственным детям?
- Вот именно – это мои дети и не забывай об этом, пожалуйста!
Оля хотела сказать ему, что если они его, то почему он их бросает сейчас и уезжает, но побоялась, что он что-нибудь предпримет, и она вообще их не увидит, с него ведь станется.
- Дмитрий, послушай, - обратилась к нему Нина, - Оля права, дети и так переживают непростое время, а переезд в другое, совершенно незнакомое и чужое место может их повергнуть в новый стресс.
- Да что вы заладили тут - стресс да стресс… Я сказал, что они уезжают в Испанию, где будут жить со своей бабушкой, и точка! Всё, отвяжитесь от меня, мне надо ехать! – взревел он, напугав малышку ещё больше.
- Я никуда не поеду! И Кристина не поедет! – неожиданно для всех громко крикнула Лиза, вбежав в комнату. – Ты плохой, ты чудовище, ты монстр! Я тебя ненавижу, ненавижу, ненавижу! И бабушку не люблю, я только тётю Олю люблю и тётю Нину! Если ты заставишь нас поехать, то я убегу, даже там всё равно убегу, убегу, убегу!
- А это что ещё за крики? – строго сказал ей отец. – Я ведь могу и выпороть тебя, ты знаешь?
- Ну и выпори! – кричала девочка. - Мне всё равно! Мамочка всё видит и если ты сделаешь нам плохое, то она накажет тебя, понял?
- Лизонька, милая моя, иди ко мне! – Нина отошла от шока, вызванного поведением Димы, и обняла дрожащую девочку. – Всё хорошо, маленькая, всё хорошо, папа никуда вас не отправит, успокойся, дорогая, - гладила она её по голове, прижав к себе.
- Не надо только ребёнка впутывать в свой шантаж! – крикнул Дмитрий. – Всё, я уезжаю, у меня самолёт через несколько часов, а вам всем советую подготовиться – в скором времени всех нас ждут перемены и переезды! – многозначительно посмотрел он на Олю и вышел из комнаты, а потом и из квартиры, о чём свидетельствовал громкий стук входной двери.
Оля разразилась слезами. Она успокаивалась и вновь начинала плакать. И когда слышала Лизины вопросы, и когда укладывала Кристину спать, а потом смотрела на неё спящую, и когда гладила и раскладывала в шкафу детские вещи…
- Оля, прекрати уже, слезами здесь не поможешь, а своему ребёнку ты определённо можешь навредить, - пыталась взывать к её разуму Нина и приехавшие вечером Катя с мужем тоже, но всё было тщетно, она не могла успокоиться. Лишь когда поговорила с Николаем по телефону и он сказал, что дядя их завтра ждёт в своём офисе, она даже улыбнулась, поверив в возможность того, что у них что-то получится.
Она весь вечер рассуждала о том, что завтра скажет адвокату, правда теперь у неё добавилось ещё беспокойство в отношении Ангелины Кирилловны, потому что Оля понимала, что Колина мать вряд ли одобрит то, что по сути она нарушила данное обещание и посвятила в свои проблемы её сына.
Полночи Оля ворочалась рядом со спящей Кристиной, перебирая в мыслях всё, что сегодня произошло, и то, что ещё может быть, а потом, почувствовав тошноту, встала и пошла на кухню выпить воды. Боль скрутила её каким-то молниеносным тянуще-режущим обручем, в глазах потемнело, и она прислонилась к стене, согнувшись. На крик прибежала Нина. Затем были скорая, больница, свет лампы, бьющий по глазам, темнота и утро, серым сумраком заглядывающее в окно палаты, когда она проснулась. Первое, что стало понятно – нет этой раздирающей боли, но вместе с этим пришло и осознание того, что это ещё не всё…
- Проснулась, ну и хорошо, ну и славненько, - услышала она голос сестры.
- Привет, а с кем девочки?
- С Катей и Стасом, не волнуйся!
- Нин, его ведь нет больше, да? – спросила Оля.
- Нет, - вздохнула сестра, - но давай об этом потом поговорим, хорошо?
- Угу, – ответила ей Оля и отвернулась к стене.
На подушку скатились две слезы, потом ещё и ещё. Почему они, взрослые и умные вроде бы люди, не дали возможности родиться этому ни в чём не повинному ребёнку? Вопрос, который останется навсегда без ответа.
Через пару дней Оля с Николаем приехали в офис к его дяде. Он внимательно слушал сбивчивый и эмоциональный рассказ Оли, временами делая какие-то пометки у себя в ежедневнике, но её не перебивал. Когда она рассказала всё, что могла, воцарилась тишина, напугавшая Олю.
- Всё, - нерешительно произнесла она, взглянув сначала на Колю, а потом на дядю Юру, точнее - Юрия Петровича, всё же они были на официальной встрече.
- Дядя, что так всё плохо?
- Да почему же, плохо-то… - оторвал он голову от ладони, которой до этого подпирал свой подбородок, задумчиво слушая рассказ Оли. – Всё просто прекрасно, если есть такие люди, готовые пойти на многое, чтобы сделать счастливыми двух осиротевших детей. Чаще, знаешь ли, в детдом сдают и всё.
- Нет, их нельзя в детдом, ни за что, они такие чувствительные, - Оля подняла на него наполненные слезами глаза.
- Судя по тому, что Вы рассказали, их ожидает именно такое будущее, хотя и называться будет по-другому, что-то вроде «Бабушкин испанский дом»,– усмехнулся Юрий Петрович.
- Так что нам делать-то, дядя?
- А чего вам хочется? – дядя был ещё и с юмором.
- Я лично жениться хочу на Оле.
- Похвально, уже засватали?
- Нет ещё, но это дело, сам знаешь, одного часа, - подхватил его шутку племянник.
Было видно, что у них очень тёплые отношения, да и Коля предварительно посвятил дядю в историю своей любви и страданий, так что он прекрасно понимал, что к чему.
- Ну если я в сватах буду и за полчаса управимся, - продолжил адвокат.
- Я вообще-то здесь, если что… - обиделась Оля.
- Простите, милая барышня, - Юрий Петрович вмиг сделался серьёзным, - но Коля прав. Я имею в виду, что у Вас нет ни жилья, ни постоянной работы, ни денег, я полагаю…
- Ну да… - кивнула Оля. – Но я устроюсь на работу, я завтра же начну искать подходящее место…
- Хорошо, а с кем дети будут находиться, когда Вы на работе? Ну младшая, например, старшая-то, я понял, уже в школу ходит… На няню денег у Вас нет, в садик устроить – дело не одного дня… Так что брак с обеспеченным женихом Вам сейчас только в кассу, - покачал он головой, - а наш Николай как раз такой и есть!
- Но я не хочу становиться для него обузой! – горячо воскликнула Оля и, заметив готового к возражениям Николая, выставила в предупреждающем жесте руку. - Если только до получения опеки, а потом развестись.
- Ну да, если потом Вы найдёте достойную работу и оттяпаете у него в качестве компенсации квартирку для проживания в ней вместе с детьми, тогда овчинка будет стоить выделки! - Оля опять не понимала, серьёзен сейчас адвокат или вновь шутит…
- Я не буду делать ничего подобного! – воскликнула она.
- Ну, не будете и замечательно, - пожал плечами и улыбнулся Юрий Петрович, взглянув на племянника, - значит Николаю при разводе не понадобится моя помощь.
- Вы же шутите всё время, да? – не выдержала Оля, заставив мужчин рассмеяться.
- Да не волнуйся, Оль, всё в порядке! – погладил её по руке Николай и повернулся к дяде: - Ну и что ты нам скажешь?
- Ну, а что тут сказать, - развёл руками дядя, - сами понимаете – все права у отца девочек, тут ничего не попишешь!
- И ничего сделать нельзя, что ли?
- Ну почему же – можно! Суд… Но это небыстро и сложно и исход пятьдесят на пятьдесят. Необходимо заручиться свидетелями, которые подтвердят, что воспитанием девочек занималась исключительно Оля, а не их папа - это первое, ну и второе, а вернее, это надо решить в первую очередь – это условия, необходимые для воспитания детей – жильё, постоянный доход, полная семья, ну и так ещё, по мелочи, - махнул он рукой.
- Ну это-то не проблема, - сказал Коля, глянув на дядю, - если не тянуть с подачей заявления, то в течение месяца мы сможем пожениться и всё – и семья, и жильё и доход – всё в наличии.
- За это время Дима их точно увезёт и всё усложнится ещё больше, - грустно сказала Оля, - попробуй достань их оттуда…
- Пробуйте договориться, - предложил Юрий Петрович, - человек же он, в конце концов, если его детям хорошо, то ему должно быть от этого только лучше.
- Я только и делаю, что пытаюсь, но всё бесполезно! - махнула рукой Оля, но перед уходом спросила: - А можно всё-таки начать все эти судебные процедуры?
- Можно, - улыбнулся мужчина и посмотрел на Колю, - на свадьбе-то хоть погуляем?
- Погуляем, дядя, главным гостем будешь, помоги, пожалуйста, а? – попросил племянник.
Оля вернулась домой расстроенная, Она обсуждала с Ниной разговор с адвокатом, наблюдая за Кристиной, вытаскивающей большую куклу из коробки с игрушками.
Большой пупс, моргающий и издающий какие-то звуки каждый раз, когда его дёргали и тормошили, не поддавался девочке, зацепившись за что-то, а та злилась и оставляла его на мгновение, но затем вновь хватала поудобнее и тянула изо всех своих детских силёнок. В конце концов она захныкала и плюхнулась на пол возле коробки, а потом осмотрела внимательно, словно оценивая её тяжесть, и попыталась перевернуть. Ей удалось это сделать с третьей попытки. Кукла выпала из коробки, и девочка тут же схватила её.
- А-а-а, баби, а-а-а, - произнесла она, прижимая пупса к себе и покачивая, но, немного позабавившись игрушкой, отбросила её и потянулась за другой, успев разочароваться в той, заиметь которую стоило стольких усилий.
- Умница, Кристина, нельзя сдаваться до последнего, - похвалила её Оля за операцию по извлечению куклы, - вот и мы не будем сдаваться, всё равно выход какой-нибудь найдётся, - сказала она, решительно закусив губу.
- Может, с матерью его поговорить, - предложила Нина.
- Обязательно поговорю, - пообещала Оля.
Но Регина Константиновна опередила её и сама заявилась к ним на следующий день. Она была всё также разговорчива, как и в прошлый визит, хотя старалась подчеркнуть дистанцию, взобравшись на свой барский бугорок, возомнив его чуть ли не Олимпом небожителей.
Прояснив для себя текущую ситуацию, она поджала губы.
- Что, Димасик на меня всё-таки хочет повесить своих чадушек? Та-а-ак, я же тебе говорила, что надо с ним помириться, а ты чего? А-а-а, хотя, чего я... - махнула она рукой. - Если там уже новые ножки кордебалет устраивают, то поздно мир заключать, тут он весь в меня, паршивец! – гордо сообщила она ценнейшую информацию, заставив Олю с Ниной переглянуться.
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ
_______________________________